Солнце мое
Шрифт:
И… ну, в общем, нормальные нам столы достались, выдержали, не качались и даже не скрипели. И я тоже сильно не кричала. По-моему.
Потом я, слегка смущаясь, закрыла дверь изнутри и сказала:
— Через другую выйдем, там ещё кое-что есть.
Мы вышли во двор (чтоб загадочнее было, конечно), я открыла большим буратинским ключом хозяйственную дверь большого помещения и повела Вовку через широкий коридор. Было в этом магазине место, которое можно было бы использовать вот прямо безо всяких перестраиваний — прибрать, помыть и желательно побелить —
Когда-то там, должно быть, был хранились запасы товаров, потому что остались следы от крепления полок, но сейчас этот зал стоял совершенно пустой, разве что по углам валялись начатые рулоны упаковочной бумаги.
— Ну как? — спросила я.
Он с некоторым сомнением на меня посмотрел:
— Похоже на склад.
— Вовка! Да это не склад! Ты посмотри на него — это ж готовый зал! А купили мы два магазина. Тот маленький — весь мой, а этот — с папой напополам.
Вовка оглянулся совершенно по-новому.
— И под что хотите?
— Папа говорит, можно спортивное что-нибудь организовать. А я вот подумала про танцы, кто-то на кругу говорил…
— Любимая, так это ж классно!
— Да, только бесплатно, боюсь, не получится. Надо как-то хотя бы содержание окупать. Не знаю, как ваши бедные студенты потянут…
— Обсудим. Надо тебе определиться, сколько ты хочешь получать за час, и с этим уже идти.
— А я примерно определилась. Точнее, я позвонила да поспрашивала. Двадцать пять-тридцать тысяч за час просят. Двадцать пойдёт? На толпу-то, наверное, можно раскидать?
В дальнем конце магазина снова засверлило.
— Так у тебя работает кто-то что ли?
— Папа, наверное. Пошли, посмотрим.
Папа, увидев нас, обрадовался:
— А я-то думал, как сейчас корячиться буду? Вова, поможешь?
Пропомогали мы целый час, и папа сказал:
— Ну что, пошли, что ли, к нам чай пить?
Я с сомнением покосилась на Вовку.
— Пошли-пошли! — пресёк нашу попытку слинять папа. — Помощников — и не накормить? Непорядок!
Чай, понятное дело, вылился в супы, котлеты, пироги…
Вовка глянул на наручные часы.
— Слушай, может уж тогда и на тренировку сгоняем? Заодно поговорим про зал.
Народу по причине мокроватого снежка на тренировке собралось раза в два поменьше, чем летом — то есть не шестьдесят человек, а где-то тридцать. Однако, среди этих энтузиастов нашлась дивная дева с зелёными волосами, которой и принадлежала идея массово учиться старинным танцам (или типа того). Мы с ней обменялись телефонами и договорились встретиться на месте во вторник в пересменок.
Вовка с энтузиазмом помахал разными железяками, закинул кое-кому мысль, что тока холод и слякоть, можно было бы и в зал временно переехать, потом у меня замёрзли ноги (я-то стою), и мы наконец-то пошли домой.
Весь остаток этого благословенного дня (и не менее благословенной ночи) я страстно желала, чтобы в училище неприятный кто-то, который задался целью организовать конкретно Вове весёлую жизнь, уже успокоился и нашёл себе более созидательную цель в жизни…
Но нет. Цепляться и докапываться к Вовке продолжали, и он сразу мне сказал, что увольнение ему грозит, только если вдруг снова надо будет поставить какой-нибудь рекорд. Это было так грустно, что я несколько дней с трудом заставляла себя ходить на работу, на учёбу и по всем этим важным делам. Хотелось тупо лежать и таращиться в ковёр.
Но… дела, как говорится, сами себя не сделают. Поэтому встал, за шкирку себя поднял — и вперёд!
ДЕЛА
В понедельник Василич организовал маму с Валей, и они половину пустой коробки за день побелили. Хорошо, упаковочные рулоны эти я не выкинула. Так мы их и раскатали на весь пол, хоть отмывать не пришлось. Подумала я, и подсохшую бумагу скатала обратно в рулоны — мне ещё вторую часть белить!
Во вторник приходила зелёная танцевальная фея… Да, я ж по-честному сказала, что имена запоминаю туго, весь резерв исчерпался на «Фианоре», и остальных я называла «привет». Лучше уж «привет», чем без конца «слушай, я опять забыла, как тебя зовут». Так вот, зелёная фея приходила, посмотрела зал. Сказала:
— А когда можно начать?
— Да хоть завтра! — говорю. — Только помыть некому, не успеваю ни фига. Можем организовать ударный эльфийский субботник вместо первой оплаты. Можно, кстати, сразу и помыть, и потанцевать. Как вам такая идейка?
Фея ушла думать.
Во вторник же приехал дядечка со стёклами. Выгружать ему помогал какой-то помощник, который потом на грузовичке уехал, а всё остальное он сам, с лесенкой, с целой кучей инструментов, тык-тык. Стиль работы у него был интересный: как пчела соты строит, спокойно, равномерно, вроде с небольшой скоростью, но без перерыва. Глядишь — кусок готов, ещё кусок…
Прибегала парикмахерша, конкретно взглянуть на место. Принесла мне дивную накладку на дверь: «ПРОБЛЕМЫ? ЗВОНИ 02!»
— Это зачем такое?
— Это у меня уж года два. Говорю всем, что у меня красная крыша и такую вот табличку держу. Никто не лезет.
— А что за красная крыша?
— Ментовская.
Надо же… Ладно, прилепим. Полезная табличка.
— Я там ещё по вывеске хотела спросить… — начала парикмахерша.
Блин, ещё и вывески!
Посоветовавшись с ней, а потом и со всеми по очереди, я решила нарисовать эскиз в едином стиле, а то начнётся сейчас аляпость на аляпости…
Отец привёз согласованные документы на раздел и переустройство помещений, а уж после этого зашла бригада строителей, начавших устраивать разной прочности перегородки (где временные, а где — постоянные). Сантехнику, электрику и прочее, прочее… А ведь ещё и в саду работа! Металась я, как белка в колесе.
Маленькое помещение (уж буду звать его магазин), к пятнице было готово. Последним штрихом Василич закрепил над входом и тремя окнами вывески: «ВСЁ ДЛЯ ДОМА И ОГОРОДА!», «АТЕЛЬЕ 'ВАЛЕНТИНА»«, 'ПАРИКМАХЕРСКАЯ 'СТИЛЬ» и «КЛЮЧИ-ЗАМКИ». А! Не рассказала же.