Соловьи не поют зимой
Шрифт:
Как и говорила Надя, они оказались очень вкусными, и некоторое время он просто молча ел. Потом всё же решил снова наполнить рюмки. Всё это время Инчэн избегал разглядывать девушку, лишь смотрел в её глаза и на губы, но сейчас взгляд невольно скользнул по вырезу платья и остановился на кулоне. От украшения исходила странная энергия, но рассматривать его слишком долго было неприлично, и Инчэн, вновь подняв рюмку, произнёс:
— За встречу. Я тоже счастлив, что судьба свела меня с тобой.
Рюмки тихонько ударились друг о друга с нежным звоном. После второй Надю охватил восторг. Ей хотелось уже не только петь, но и кружиться в танце по залу, свободно раскинув руки, наговорить всяких добрых слов официанту, а потом… поцеловать красавца-китайца. И только остатки самоконтроля удерживали девушку на месте. Но она ничего не могла поделать ни с жаром, разлившимся в крови, ни с покрасневшими ещё сильнее щеками, ни с глазами, сверкавшими, как звезды, взгляд которых то и дело обращался на Инчэна.
Миссия, таинственная жемчужина, волшебный кулон, слегка выскользнувший из выреза платья… обо всем этом Соловушка сейчас и думать забыла. В мыслях, в сердце, в желаниях разгорячённого тела был только он… юный дракон.
Вот они! След долго петлял по улочкам, пока не вывел её на шумную площадь. Она затерялась среди людей и стала наблюдать. Приставучий второй дракон, видимо, приставленный следить за ней, проворонил её ещё у отеля. Дурак! Пан Чжэнь усмехнулась своим мыслям и потёрла руки от удовольствия, удачно маскируя этот жест под согревание замёрзших ладоней.
Имуги была осторожна, драконы знали о её присутствии, но сейчас этот влюблённый идиот не просто не чувствовал врага, но и не замечал никого вокруг, кроме девушки, на которую неотрывно смотрел. О, да! Жемчужина выбрала ему пару, теперь будет ещё легче обвести его вокруг пальца. Она украдёт артефакт и доставит отцу. Так больше никто не запретит имуги появляться в мире смертных, так больше никто не посмеет их принижать, и так они возвысятся и снова смогут бросить вызов драконам.
Пан Чжэнь следовала за парой, и когда они зашли в ресторан, выждав несколько минут, юркнула следом. Она вела себя естественно: выбрала место у окна, заказала сок. Ей не нужно было постоянно следить за ними, она чувствовала их, но всё же иногда поглядывала.
«Воркуют как голубки», — мысленно произнесла Пан Чжэнь, вложив в эту фразу всё презрение, на какое была способна.
Её взгляд прошёлся по пальцам Юань Луна, скользившим по столу, по салфетнице, обратился к завиткам волос девушки, а затем — к вырезу её платья. Пан Чжэнь бы отвернулась, если бы не кулон, призрачно сверкнувший в свете здешнего освещения. Лицо имуги застыло в непередаваемой маске, и она поспешила отвести взгляд.
«Неужели он здесь не из-за артефакта? Или не знает, что за вещь висит у неё на шее? Но это невозможно!» — Пан Чжэнь задумчиво постучала себя по носу указательным пальцем.
Ей с детства говорили, что талисман, связанный с артефактом, — это камень, который всегда должен быть у хранителя с собой. Она не могла ошибаться. Но и дракон не мог.
«Неужели он столь искусен в притворстве, что делает вид, будто ничего не понял? — подумала Пан Чжэнь и ухмыльнулась. — Ну и пусть играет в свою игру, а я сыграю в свою. Сегодня эта вещь станет моей. Намного быстрее, чем предполагал отец. Сегодня эта партия будет выиграна».
Глава 7
Помимо блинов им принесли ещё селёдку в пряном соусе, салат и солёные грибы. Всё было очень вкусным, но Надя, проглотив несколько кусочков, почувствовала, что хочет выпить снова. Ведь ещё разочек-то можно? Праздник же! И она себя контролирует, так? И дальше будет, она не какая-то там обычная девчонка, нет — потомок бессмертных!
— Инчэн… а ты надолго к нам? — решилась наконец спросить Соловушка после того, как они снова выпили. — Ты не рассказал мне о своём городе, как обещал, а я так толком и не показала тебе наш. Ты ещё не видел музей зодчества под открытым небом… терем, где жили Байцзун и Ладомира… а я так хочу тебя со всем здесь познакомить!
Надя вся пылала, и Инчэн это чувствовал. Для него она сияла алыми всполохами заката и цвела как пион под солнцем его родного мира. Ему бы хотелось, чтобы она спела для него, но не сейчас… не сегодня. Её губы напоминали ему лепестки цветущих персиков и одновременно — красный огонь воплощения Феникса мастера Тиссоная, а волосы навевали воспоминания о снежных вершинах Кунлуня.
— Мы ещё успеем, я планировал остаться до весны…
Водка бодрила, делала рассудок чистым и светлым, но вместе с тем расслабляла и убирала неосознанные барьеры, выстроенные в душе.
Инчэн встал, пошатнулся и, чтобы скрыть это, прислонился к столу и посмотрел на Надю.
— Прости, кажется, обратно в отель я уже не дойду. Здесь есть, где снять комнату? Я бы остался тут на ночь…
— Так мы же в гостинице… она не слишком популярна в зимние праздники, — прошептала Надя, у которой тоже кружилась голова от выпитого. — Определённо на втором этаже есть свободные номера… Так ты хочешь остаться здесь? А как же…
Последние крохи сдержанности не позволили спросить: «А как же я?» Но погрустневший взгляд девушки говорил именно об этом.
— Извини, я должен тебя проводить, но… наверное, не смогу, — Инчэн тряхнул головой, отгоняя лёгкое головокружение. Использовать силы в таком состоянии было опасно, оставалось только прибегнуть к помощи. Он посмотрел на Надю. Ему так хотелось поцеловать её снова, попросить остаться с ним, но он не мог. Не мог сделать такое предложение девушке, которую выбрала его жемчужина. Поэтому просто сказал:
— Проводи меня, пожалуйста, а потом я вызову Яо, и он тебя подвезёт домой… Яо… мой секретарь.