Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Соловки. Документальная повесть о новомучениках

Ильинская Анна Всеволодовна

Шрифт:

История повторяется. Участившиеся в последнее время явления Богоматери, мироточивые иконы, качающиеся лампады — что это, как не знамение? Отчего мы не хотим видеть явного, не желаем верить очевидному, отказываемся признавать Истину, хотя перст уже вложен в голгофскую рану и кровь течет по руке?

И может быть, лучше, что мы отслужили панихиду не на Анзере или Секирке, где преизобилен прах мучеников за веру. Может быть, так и надо: среди поселка, в двух шагах от Кремля, прилюдно? Все это видели жители, хотели или не хотели, а самое главное, видели дети, которым жить рядом не с памятником архитектуры — с монастырем, где ежедневно приносится Бескровная Жертва. А заклание Господа есть заклание каждого члена Тела Его, ибо все мы, во Христа крестившиеся, в смерть Его крестились…

Если Б. Ширяев сохранил для нас праведный образ отца Никодима, то О. Волкову посчастливилось

встретиться на Соловках со священником Михаилом (Митроцким), депутатом Государственной думы, академиком — богословом, которому Господь даровал безмятежную детскую веру, столь необходимую в каторжном аду. Писатель сохранил для нас его слова об исповедниках, в которых нуждается Русская Православная Церковь: «Через них она очистится и прославится. В этом промысел Божий. Ниспосланное испытание укрепит веру. Слабые и малодушные отпадут. Зато те, кто останется, будут ее опорой, какой были мученики первых веков…» [26]

26

Волков О. Век надежд и крушений. М., 1989, с. 63.

Отец Михаил был расстрелян в ночь на 15 октября 1929 г. Его святой прах почивает под Камнем, у которого мы пели «Вечную память». Его слова пророчески сбылись: Соловки — гроб, из которого все ярче и ярче сияет дивный свет Воскресения.

«Егда начинахуся дние огненнаго искушения церкве Российския и не благоволи Господь прияти от нас всесожжения и жертвы, тогда мнозе архиерее и священницы не приложишася плоти и крови, но уразумевше волю Господню, сами себе принесоша, яко непорочное заколение…»

***

На аэродроме Андрей посоветовал: садитесь слева, увидите Анзер. В считанные секунды остров раскрылся под нами огромной мохнатой ладонью, и там, во мху леса, что-то пронзительно забелело. Церковь Распятия Господня! Анзерский скит расположен в горной впадине и вряд ли виден с птичьего полета. Сомнения нет, это знаменитая Голгофа, где тысячи мучеников взошли на крест: познать тайну Воскресения.

Мне не забыть, как отец Феофилакт, вступив в Фаворское место молитв и одновременно страдалище, перекрестившись, запел тропарь Преображению: «Преобразился на горе еси, Христе Боже». Его голос одиноко отдавался под соборными сводами. Один иеромонах, где остальные, ведь когда-то в Преображенском соборе литургисали десятки соловецких отцов? Мы заходили в другие храмы (они соединены общей папертью-галереей): и в примыкающий с севера Троицкий, в Никольский и в Успенский, и пели тропари соответствующим праздникам, вернее, пел батюшка, а мы по мере сил подпевали.

А потом мы высоко на колокольне, с которой наконец-то сняли намозолившую взор соловецкую звезду, и мы под охраной Креста Честного. Дали белые, необозримые! Неисповедимы пути Твои, Господи, неужели я была на Соловках? Стояли впятером в проеме звонницы, где каторжники узрели невнятный свет: не в будущее ли заглянули? Не нас ли, потомков, узрели, пришедших сюда в покаяньи отмаливать убиенных? И что за великая сила слышится, далеким ударам грома подобная?

Соловки несентиментальны. Здесь сердце устремляется к горнему, не снисходя до земных утешений, здесь закаляется дух. А душа ощущает себя блудной дочерью, которая полжизни пасла на чужбине чьих-то чужих свиней, и вот вернулась к Отцу и просит: прими в число наемниц Твоих…

Родитель по плоти не всегда способен быть отцом по духу — речь идет о Предвечном Отце. В идеале родитель — опора, которая не предает, но мир оскудел на любовь к своим детям, лишь Церковь, как прежде, щедра. И направленье поиска верное, ибо устремлено на вершину, как на последнюю реальность земли. Что может быть реальней Отца, сотворившего все живое?

Остров стремительно уплывает назад по белому — пребелому морю — или это мы улетаем? И я понимаю, что не могу не вернуться сюда…

О твердости, упорстве и терпеньи Высоких душ в томительной ночи Твердят темниц истертые ключи И власяниц терзающий репейник. Несдавшихся последнее хрипенье И токи слез впитали кирпичи, И камера во храме не молчит, Хвалу с хулой мешая в песнопеньи. Вы,
в ком еще живет свободный дух,
Вы, кто к людскому горю был не глух, К земле склоните честные колени!
И слушайте, волненье сжав в тисках, Как о судьбе ушедших поколений Вещает каждый камень в Соловках. (Строки, рожденные Соловецкой каторгой) [27]

27

Русаков Георгий. Соловки. Венок сонетов, — Соловецкие острова, 1926, № 2–3.

Молитесь о нас, Угодники Божии Преподобные Зосима и Савватий! Мы снова в небе, в крохотной «Аннушке» с удивленными глазками-иллюминаторами. Она берет курс на Пинегу, где обрел покой последний Оптинский Старец иеромонах Никон (Беляев), почтить память которого мы летим.

VI. СВЕТ НАД АНЗЕРОМ

В октябре, на сей раз со Светланой — Фотиной [28] (той самой девушкой, что воочию видела ГУЛаговские скиты), я вновь обрету свои Соловки. Но попасть на Анзер опять не удастся: осенью пролив опасен, сесть на весла рискнет только самоубийца. И оказии не случится: все работы на острове закончены, там остался один Егорыч, да и тот до ноября.

28

Фотина (светлая — греч.) — аналог славянскому имени Светлана, которого нет в святцах, поэтому все Светы в церкви поминаются как Фотины или Фотинии. Мученица Фотина — та самая самарянка, с которой Господь беседовал у колодца. Позже она проповедовала Евангелие в Карфагене и Риме. Во времена Нерона приняла мученическую смерть, будучи вверженной в колодезь.

Не в моей власти доплыть до Голгофы, но я могу как можно ближе подойти к острову мученичества и помолиться о всех живот там положивших. И вот в день Покрова Пречистой Матери Господа нашего Иисуса Христа я соберусь в Ребалду — рыбацкий поселок в северо — восточной части Большого Соловецкого острова, откуда остров Анзер виден как на ладони.

Осеннее соловецкое озеро (слайд). Фото С. Харламовой.

Материковые леса давно облетели, а соловецкие березки еще исполнены червонного золота. Кудрявые деревца стоят в полном облачении, огненно вписываясь в светоносную сотканность богородичного дня. Сбоку блистает осеннее светило — белый шар на неестественно синем небе. Лес охвачен жемчужным сиянием. По холодным зеркалам озер катается гоняемая ветром солнечная ртуть.

Я иду по малоезженой дороге, бывшей узкоколейке, позднее перенесенной на Беломорканал, утягиваюсь в лучистый лес, засасываюсь в болото Времени, камешком иду на дно давно минувшего, чтобы изведать всю муку его. И соловецкая чащоба принимает меня, ибо вхожу с молитвой за всех, кто навеки остался здесь. Происходит внедрение в некую Структуру, я делаюсь частью ее. Постепенно в воздухе появляется привкус тлена: каждая пядь земли насыщена прахом убитых. А может быть, это просто запах прелых листьев? Вокруг витает что-то неутоленное, истерзанное, живое. Каждая клеточка тела, каждая кровиночка души напрягается, делается на волосок от взрыва, но взрыва не происходит. Так в состоянии предвзрывья и лечу через лес, не выпуская четок из рук. На Афоне сплетенная ниточка, вся в молитвенных узелках, проведи через гиблое место!

«Господи Боже мой, помози ми смиренно воспевати славу Новомучеников и Исповедников Российских, имже за тяжкие страдания любовию отверзл еси двери небесныя. Г осподи Боже наш, славу сию мучеником от века бывшим даровавый, яко мощи их сеются во храмех обновления нашего ради, подаждь славу сию и страстотерпцем новым, аще и неведома суть места погребения их…»

Когда-то в этом лесном чертоге располагались специальные лагпункты — лесоповалы. Штабом лесозаготовок было Исаково. Отсюда управлялось множество подчиненных СЛОНу «командировок» с поэтическими названиями, как-то: Щучье, Едовый наволок, Кузема, Зашеек, Колвица, Пояконда, Кестеньга.

Поделиться:
Популярные книги

Наваждение генерала драконов

Лунёва Мария
3. Генералы драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Наваждение генерала драконов

Средневековая история. Тетралогия

Гончарова Галина Дмитриевна
Средневековая история
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.16
рейтинг книги
Средневековая история. Тетралогия

Прогрессор поневоле

Распопов Дмитрий Викторович
2. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прогрессор поневоле

Тайный наследник для миллиардера

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.20
рейтинг книги
Тайный наследник для миллиардера

Лорд Системы 4

Токсик Саша
4. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 4

Вперед в прошлое 5

Ратманов Денис
5. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 5

Энфис 4

Кронос Александр
4. Эрра
Фантастика:
городское фэнтези
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 4

Князь

Мазин Александр Владимирович
3. Варяг
Фантастика:
альтернативная история
9.15
рейтинг книги
Князь

В теле пацана

Павлов Игорь Васильевич
1. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана

Авиатор: назад в СССР

Дорин Михаил
1. Авиатор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР

Сонный лекарь 7

Голд Джон
7. Сонный лекарь
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Сонный лекарь 7

Я снова граф. Книга XI

Дрейк Сириус
11. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я снова граф. Книга XI

Огни Эйнара. Долгожданная

Макушева Магда
1. Эйнар
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Огни Эйнара. Долгожданная

Я – Орк. Том 3

Лисицин Евгений
3. Я — Орк
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 3