Сон жизни как жизнь сна
Шрифт:
Что уж там случилось? Почему дамочки преобразились? Есть у меня, конечно, предположение, что, встретив "принца", они так его "не поделили", что остаться людьми уже не было ни малейшего шанса. Впрочем, не настаиваю – давно не перечитывала.
Однако, все равно, все видели их по-разному. Сходились в одном. Красотки, сохранив все женское обаяние, ревностно охраняли спокойствие подземного царства, обожали грозы, ураганы и вообще были неравнодушны к катаклизмам. Все, к чему прикасались их "нежные" ручки, начинало нестерпимо вонять. Урезонить девушек могли только медные духовые инструменты. Заслышав звук какой-нибудь трубы, Гарпии испарялись, как ведьмы на рассвете.
Моя девочка все это, если и имеет, то в самом зародыше. Но уверена, потенциал в ней не детский. Под чутким руководством его можно так развить, что добраться до Строфадских островов будет, как "два пальца…". Нам ли бояться трудностей?
СОН
Перед этим сном требуется пояснение. 10 лет в одной московской антрепризе шел спектакль "Кто последний за любовью?" по моей пьесе "Где тот большак на перекрестке". И вот проект закрывается. Сон приснился после последнего представления. Многое потрясло на том спектакле. Я смотрела на происходящее, как на что-то совершенно чужое, ко мне почти не имеющее отношения. Но публика воспринимала действие дивно – смеялась, хлюпала носом, стыдливо утирая слезу, и … – самое невероятное – устроила овацию под финал.
По окончанию представления меня пригласили на сцену, где публично признались, что десять лет исполнители играли не совсем то, а иногда и вообще не то, что было написано автором – мной. Сказать, что это было неожиданно – ничего не сказать! От потрясения мне даже не было страшно под софитами. Зал поднялся и аплодировал стоя – долго и настойчиво. Приветствовали не меня – артистов. Но без моей – даже почти до неузнаваемости искореженной – истории все равно ничего бы не было. Но сейчас это было не важно. Зрители словно ожидали, что артисты или еще раз повторят представление, или продюсер объявит, что закрытие проекта – обычный рекламный ход.
Потом подходили ко мне в фойе и взволновано спрашивали, почему спектакль больше не будет играться? Несколько женщин, утирая глаза, рассказали, что они – фанатки спектакля, и старались не пропускать ни одного представления в Москве. Это сколько же их было за 10 лет? И что отзывалось в этих дамах на неординарный сюжет? А потом мужчина солидного и вполне интеллигентного вида пожал мне руку и признался, что года три назад после просмотра моей искалеченный пьесы выгнал взашей молодую любовницу и вернулся к жене.
Это, как говорится, присказка – предлагаемое обстоятельство.
Я стою около камина в огромной бело-розовой гостиной с мини-бассейном. Он тускло поблескивает напротив замысловатого камина. Нахожусь я в этой "неземной " красоте по приглашению Героини – бедной подруги хозяйки всего это великолепия. Все вокруг вызывает у меня удивление. С одной стороны, я понимаю, что нахожусь в огромном загородном доме, с другой – не оставляет ощущение, что все обманка, и на самом деле – это современная большая квартира, изощренно стилизованная под виллу.
Кроме нас, присутствуют Хозяин, его маленький сын и какой-то Гость, который спит в другой комнате. Спустя несколько минут обычного разговора о погоде и биржевых сводках, Гость вышел к нам. Я поражена его сходством с главным исполнителем в моей пьесе. Первая мысль: "Только бы он не узнал меня и не начал приставать с вопросом: "Не с себя ли я пишу свои пьесы?" Следом за ним появляется и сама Хозяйка. Я нервно оглядываюсь в поисках Подруги, пригласившей меня. Но присутствующие относятся ко мне вполне дружелюбно, и я успокаиваюсь.
Погруженная в свои переживания, не сразу замечаю изменения. Поведение Хозяина кардинально иное. Нет, он, по-прежнему, предельно вежлив и предупредителен, но в его тоне появились неприятные нотки высокомерия и властности. Он, конечно, пытается скрыть это за иронией, но что-то неуважительное и опасное все же прорывается во взгляде, жестах, недовольной и чрезмерно горделивой позе начальника с замашками тирана.
И весь этот гремучий "пакет" он демонстративно обрушивает на подругу. А она изо всех старается выглядеть на равных с этими "хозяевами жизни", не понимая, что против нее работают мелочи. Парадные юбка и блузка, более пристойные в ресторане или премьере оперы, яркие серьги с фальшивыми бриллиантами и крупные кольца, взятые напрокат и демонстрируемые при каждом удобном случае положением рук. Кроме того, она говорит чуть громче и эмоциональнее, чем того требует тема разговора. И, что еще смешнее, старательно выговаривает сложные экономические термины, делая вид, что они для нее – обычный лексикон.
Хозяин некоторое время снисходительно позволяет ей существовать в убеждении, что ее принимают за свою. Видимо, ему забавно наблюдать, как глупенькая простушка старается произвести впечатление. Но терпению пришел конец.
Он произносит уничижительную фразу, понятную, всем присутствующим, кроме Героини, и шутливо бросает ей: "Умри!" Одновременно он как бы прицеливается в сердце рукой, изображая пистолет, спускает воображаемый курок и резко вскрикивает: "Пах!"
Героиня удивленно смотрит на Хозяина, но в следующее мгновение резко дергается, как от настоящей пули, и падает навзничь, словно подкошенная. Мужчины громко смеются удачной шутке и артистичной реакции поднадоевшей гостьи.
– Вставай, – уже не утруждая себя политесом, советует Хозяин, – пол мраморный, холодный – застудишься.
Но Героиня лежит без движения. Мужчинам уже неприятно. Шутка, конечно, хороша, но не стоит переигрывать. Они наклоняются над неподвижной фигурой женщины и в ужасе замирают. На белой блузке в области груди проступает и увеличивается кровавое пятно. Молча, Хозяин и его Гость приподнимают безвольное тело Героини. На ее спине – тоже пятно. Рана сквозная. На мраморный розовый пол капают, разбиваясь, капли крови.
– Этого не может быть, – побелевшими губами шепчет Хозяин. – Ты же видел, – он заглядывает в глаза Гостю. Но тот отводит взгляд.
И тогда Хозяин трясущимися руками распахивает блузку. Чуть выше бледного девичьего соска – круглая маленькая ранка.
– Что ты сделала, сумасшедшая!? – Хозяин отчаянно трясет Героиню.
– Она, кажется, не дышит, – шепчет ему в ухо Гость, и прямо на пятно на полу бросает что-то вроде шелковой накидки с кресла.