Сорок 2 дня
Шрифт:
Он обнимает меня руками и прижимает к себе
— Ш-ш-ш... я сожалею, прости. Я не хотел напугать тебя, — растягивает он слова.
Но я не могу перестать плакать.
— Пожалуйста, не плачь. Ты не сделала ничего плохого. Я просто не могу думать о тебе с кем-то еще. Я даже не хочу, чтобы с тобой в одной комнате находились другие мужчины, — признается он.
— Что случилось с нами, Блейк? – шепчу я.
— Ничего не случилось с нами. Я просто на мгновение потерял голову. Я не думал, действовал на чистом инстинкте.
— Что произойдет после 42 дней, Блейк?
Он
— Я не знаю, но ты должна верить мне, что я действую в твоих интересах?
— И что включает мои интересы, Блейк?
Он тяжело вздыхает.
— Ты узнаешь через тридцать один день.
Нежно он начинает целовать мои веки, мои щеки и заканчивает моим ртом. Он целует жестко, с силой открывая мои губы и позволяя своему языку поглощать мой рот. Собственнически, владея, возвращая метку на то, что принадлежит ему, стирая все признаки и память рта другого мужчины. Он расстегивает мою блузку, обхватив грудь, снимая бюстгальтер. Блузка легко соскальзывает с моих плеч на ковер, юбка отправляется следом.
Мы занимаемся сексом на полу около входной двери. Шок и сдерживаемые эмоции делают оргазм таким мощным и взрывным, что я чувствую себя так чертовски плохо, у меня фактически нет сил и мне кажется, что я засну прямо перед этой дверью. Он подхватывает меня и несет в кровать.
— Я должна забрать Сораба у Билли, — шепотом говорю я, потому что у меня нет сил, даже сказать это в полный голос.
— Том уже поехал за ним. Спи.
Видно, я проспала много часов, когда проснулась в 7:00 утра. Я вижу свет из-под двери Сораба, одеваю халат и подхожу к двери, открыв, замираю. Мое сердца завязывается узлом. Блейк укачивает Сораба на руках. Я отказала Сорабу в отце, также как отказала Блейку в его сыне. Я никогда не думала, что смогу увидеть Блейка таким домашним. Он поднимает голову вверх и улыбается.
— Ах, ты проснулась?
Я улыбаюсь в ответ.
— Ты хорошо спала?
— Да, спасибо, — говорю я, хотя это не так. В эти дни я все время просыпаюсь усталой и разбитой. Надеюсь, что я ничем не заболела. — Хорошо, дай мне его. Ему, наверное, нужно поменять памперс.
— Не надо, все сделано.
— Ты сменил памперс?
— Это не так уж и сложно, не ракету же запустить в космос.
Я подхожу к Сорабу и протискиваю палец внутрь памперса, тот сидит идеально, надо сказать, у него потрясающе получилось.
— Когда ты научился одевать памперсы на ребенка?
— Я наблюдал за тобой.
— Хмм... я думаю, мне нужно подогреть ему бутылочку.
— Нет, не надо, я только что покормил его.
— Быстрая обучаемость, не так ли?
— Похоже, ты не веришь, — говорит он и улыбается, и в нем появляется что-то мальчишеское и привлекательное, как будто это был не он, поваливший меня на пол и ищущий запах другого мужчины у меня между ног.
Он передает мне Сораба.
— Я надеюсь, ты голодна. Ужин будет подан через полчаса.
— Умираю от голода, — говорю я его удаляющейся спине.
Вино из старых винных винтажных погребов во Франции, принадлежащих Баррингтонам, стейки
Он прекрасно научился готовить, пока мы были порознь!
20.
Билли удивляет меня своим ранним звонком утром, она сообщает, что о чем-то хочет рассказать мне.
— О чем? — спрашиваю я.
— Я расскажу тебе, когда ты приедешь сюда, — говорит она, ее голос настолько очаровательный, и я понимаю, что меня ждет сюрприз.
Через какое-то время я вхожу в квартиру Билли с Сорабом.
— Я здесь, — кричит она из ванной. Я захожу и сажусь на опущенную крышку унитаза и первое, что замечаю — у нее на глазах нанесены блестящие зеленые тени.
— Боже мой, вы только посмотрите, похоже, ты повеселилась этой ночью.
Она широко улыбается.
— Вчера я ходила во «Фридж».
— С кем?
— Сама с собой!
Я хмурюсь.
— Почему?
— Просто захотелось.
— Ну и?
— Я разрешила мужчине возбудить меня.
— Что? — ее сообщение вызывает у меня такое удивление, что у меня в прямом смысле отвисает челюсть.
— Что я могу сказать? Огромный мужчина, я имею в виду, что он действительно очень большой, с мускулами, которые похоже, начинаются чуть ли не от ушей, сказал мне, что татуировки на моей шее самые прекрасные, которые он когда-либо видел.
Я начинаю хихикать.
— Все в порядке. Вполне возможно, что он подкатывает к каждой девушке и говорит ей то, что именно та хочет услышать, а не то, что говорят все кругом, что это уродливо и некрасиво. Но никто никогда не думал, и тем более не говорил мне, что мои татуировки красивые. Не ты, и даже не Летиция. И этим он меня заинтересовал.
— Но ты не любишь мужчин.
— Поэтому я ему ответила: «Спасибо, парень, но я лесбиянка».
— А он? – подталкиваю я ее.
— А он ответил, что это лишь потому, что я не была еще в его постели. Признаться, от такого заявления, я немного прибалдела и была заинтригована, столь высокой надменной самоуверенностью с его стороны. Поэтому, недолго думая, ответила, что с удовольствием трахну его, но не собираюсь сосать его член или делать что-то в том же духе, чтобы он губы то не раскатывал.
— Билли! — протестую я.
— Нет смысла прикидываться скромницей. Я не собираюсь отсасывать у мужчин. Он даже не удивился, а просто ответил, что это не самое важное для него, и мы отправились к нему.
— Ну и? — я с трудом верю своим ушам.
— И это было на самом деле очень впечатляюще. Ты знаешь, я всегда готова взять контроль в свои руки, вернее я его даже не выпускаю. Он не позволил мне этого, был очень строгим и властным, и, черт побери, слишком сильным. Я никогда не имела никого...ну...такого властного в постели. Это явно что-то новое, что-то к чему я еще не привыкла.