Сorvum nigrum
Шрифт:
— Так ты, это… не вспомнил еще, как тебя зовут, а пацан? — заключенные как всегда переговаривались сквозь решетки.
— Нет, — послышался унылый ответ новенького.
Каждый раз, когда он резко поворачивал голову, ему казалось, что внутри нее точно такая же склизкая масса, что подают здесь на завтрак, а вовсе не мозги. Попытки что-либо вспомнить оканчивались провалом.
На ужин, помимо пересоленной каши с растительным маслом и крупными кусками вареной моркови, охранник принес большое красное яблоко. Новичок уже успел выяснить, что теплое одеяло выдавали не всем, а только тем заключенным, за которых платят. Королевские условия получить не удавалось еще никому, ибо никто из охраны не хотел оказаться в соседней
— Угомонись уже, Фрэнки, — раздалось из камеры неподалеку. — Мы давно все поняли, что это никто иной, как сам Гарри Поттер.
«Гарри Поттер?» — слышались приглушенные шепотки из других камер. «Неужто тот самый?», «А за что его сюда?»
— Поговаривают, что он «пощекотал пером» одного из своих, причем демонстративно, на глазах у толпы. «Защекотал» насмерть. Так говорят…
Парень прислушивался к зловещему голосу за стеной. Этот мужчина его пугал. У него был такой голос, от которого по всему телу пробегали болезненные мурашки, хотя выглядел он вполне дружелюбно. Насколько это вообще возможно.
— Значит, меня зовут Гарри Поттер? — спросил парень, ни к кому особо не обращаясь.
— Похоже, что так, малец, — откликнулся сосед.
— Гарри Поттер, наша новая знаменитость, — с издевкой произнес мужик со страшным голосом. — Добро пожаловать! Чувствуй себя как дома, ибо ты здесь надолго.
Новенький сидел на казенном вонючем тюфяке и размышлял над словами, что услышал сегодня. Оставаться в этом страшном и неприветливом месте надолго решительно не хотелось. Однако что может предпринять по этому поводу человек, который даже себя не помнит? По слухам его зовут Гарри Поттер, и он знаменит. Чем знаменит? Своим преступлением или он изобрел что-то толковое? Вопросы в голове вертелись по кругу, только ответить ни на один из них он не мог, потому что ничего не помнил. Единственное, что он знал, так это то, что он здесь надолго не задержится. Была в нем такая уверенность.
–
— Гарри! — довольно громко окликнули заключенного.
Гарри открыл глаза и в свете факела смог разглядеть женскую фигуру. Обычно он спал очень чутко, но сегодня сон был глубже, чем обычно.
— Кто вы? — прошептал он.
В любое время суток, когда бы он не проснулся, стоило в голос спросить: «Спишь?», и из какой-нибудь камеры обязательно донесется ответ: «Нет». Поэтому он предпочел шептать, мало ли с какой целью к нему пришла эта незнакомка, а судя по тому, что она чуть ли не кричала, могла перебудить весь этаж, так что Гарри мог дать руку на отсечение, что их будут очень внимательно подслушивать.
Соседи рассказывали, что посещения стоят дороже всего, даже дороже горячего душа, значит посетительница очень богатая особа. Гарри хотел подойти к ней, но боялся. Вдруг он причинил ей вред или ее семье и теперь она пришла отомстить — хватало случаев, когда обезумевшие родственники выскребали все до кната, чтобы только купить проход к камере преступника и свершить собственное правосудие. Чего он здесь только не наслушался, впору сборник рассказов писать. Никакое сильное заклятие в этих стенах сотворить невозможно, Гарри точно знал, но были и другие способы лишить человека жизни. Может быть стоило наоборот говорить громко, чтобы все слышали и спросить имя дамы, посетившей его? Все же, взвесив все за и против, он поднялся со своего тюфяка и медленно приблизился к решетке.
— Гарри, ты меня не узнаешь? — спросила незнакомка.
— Нет, леди, — ответил
У Гарри сложилось впечатление, что в мозгу у него что-то завертелось и заскреблось при виде лица незнакомки. Словно какое-то мелкое насекомое копошилось прямо под черепом, перебирало своими мелкими лапками карточки с воспоминаниями и щекотало усиками, вызывая легкий зуд.
— Да, мне говорил охранник, что ты немного сам не свой, но я думала, что все побочные действия зелья Правды уже должны были пройти, ведь мы проследили за тем, чтобы оно было самого лучшего качества. Профессор Снейп лично варил, а Вестники следили за тем, чтобы его не подменили. Ты прости меня, Гарри, я правда не хотела этого делать, но Ярослав сказал, что так нужно, что все под контролем. Он говорил, что если я считаю тебя своим другом, то должна буду солгать. Однако он не предупредил, что мне придется практически все время врать тебе, и говорить все эти ужасные вещи. Я не думала, что все дойдет до такого, — незнакомка всхлипнула и прижала руку, затянутую в ажурную перчатку, ко рту.
— Я ни слова не понял, леди, но если вам так важно знать мое мнение, то я считаю, что вы ни в чем не виноваты передо мной. Так что идите отсюда с миром, я вас прощаю. Девушке, вроде вас нечего делать в таком месте, к тому же здесь довольно холодно, а вы в туфлях на босую ногу, — Гарри указал пальцем на ноги гостьи, что виднелись из-под плаща.
Девушка, все еще продолжая всхлипывать, открыла крохотную сумочку и извлекла из нее, даже на вид, теплую кофту с капюшоном, прозрачный пакет с пирожками, несколько плиток шоколада, а затем протянула ему сквозь решетку. Гарри взял, стараясь не думать о том, что еда может быть отравлена. Раньше же все было хорошо, значит и сейчас опасаться нечего. А может быть его все это время просто прикармливали, чтобы в ответственный момент он не заподозрил неладное?
— Извини, — сказала посетительница, прервав его размышления, — но больше нельзя, иначе могут заметить. Я хотела принести книги, но охранник сказал, что здесь вам выдают только то, что одобрено Министерством, так что не срослось.
По правде говоря, читать у Гарри не было абсолютно никакого желания, а учитывая плохое освещение… Короче говоря он предпочитал беседовать с соседями на разные темы или просто лежать, свернувшись под теплым одеялом, воображая, что он не в холодной тюремной камере, а в собственном доме или еще где-нибудь. В каком-то приятном месте, где светит солнце, а море за стеной не ледяное, а приятной температуры и теплый ветер ласкает лицо.
Гарри не был уверен, но, кажется, он начал вспоминать эту девушку. Она была в зале суда и давала показания, после которых среди присяжных поднялась невероятная шумиха. Тогда она бросала в его сторону взгляды, полные страха и отчаяния, будто боясь Гарри, но одновременно и беспокоясь за него.
— Не уверен, что мне хочется знать, но кто мы друг другу? — задал давно назревающий вопрос Гарри.
— Мы друзья, — немного растерянно ответила девушка.
— Тогда почему вы давали против меня показания там, в зале суда?
Лицо незнакомки приняло совсем уж растерянное выражение. Она даже сделала небольшой шаг назад, будто бы слова, сказанные Гарри, оттолкнули ее подальше от камеры.
— Я приду еще раз в следующем месяце. Чаще нельзя, — быстро проговорила посетительница и стремительно направилась в сторону выхода.
Стук ее каблучков отражался от стен, пропитанных запахом плесени и сырости, а плащ развивался за спиной, словно крылья гигантской летучей мыши. В конце коридора ее встретил охранник, которого все звали Барри, хотя настоящим именем его было Фредерик. В Азкабане вообще много чего было довольно странным. Например, заключенным не разрешали мыться и вместо душа охранники раз в неделю использовали Очищающие заклинания. Иногда они чинили тюфяки при помощи Репаро.