Сострадание к врагу
Шрифт:
Постепенно я создал мощную и самодостаточную организацию. Население Тибера было за меня, меня поддерживал каждый, потому что каждый мог получить счастье за вполне умеренную плату.
— Постойте, но ведь то количество обратного возраста, которое вы получили, оно просто огромно, — сказала Йец. — Вам же не нужно молодеть на миллиард лет!
— Пока не нужно. Но я накапливаю эту информацию, она не исчезает.
Возможно, что я решу прожить еще миллиард лет или десять миллиардов. Тогда она и пригодится.
— Просто
— Со временем Тибер обезлюдел, потому что люди старели и не могли заводить детей. Многие заказывали счастье сразу на предельный срок — до конца своей жизни.
Вначале я сопротивлялся этому, но потом перестал, ибо не мог изменить порядок вещей. И вот теперь мы имеем то, что имеем.
— Почему остался жив тот человек, которому всадили нож в сердце? — спросила Йец.
— Когда я подключил его к аппарату, он был мертв уже несколько часов. Аппарат вернул его обратно во времени. Сейчас я могу оживить человека практически после любой травмы. Еще и поэтому мои ребята за меня держатся.
— Еще бы! — сказала Йец. — Но в чем же интерес для планеты Хи?
— Интерес на самом деле совершенно понятный. Если вы нападете на нас сейчас, то получите просто пустую планету. Если же вы договоритесь со мной, я поделюсь с вами тем, что имею.
— То есть вы убьете наших женщин так же, как уничтожили здешнее население?
— Ничего подобного. Во-первых, я могу дать каждой из вас несколько лишних столетий молодости. Для женщин это ведь много значит, не правда ли? Подумайте, несколько столетий на каждую.
— А во-вторых?
— А во-вторых, вместе мы сможем выкачивать возраст с любых других обитаемых планет. И вместе его использовать. В перспективе вы сможете оставаться молодыми вечно.
— Вы предлагаете нам стать вашей новой большой бандой. Да?
— Не так буквально.
— Именно так. Знаете, у нас на Хи не любят мужчин, и правильно делают. Только мужчина мог предложить такое.
— Что плохого в моем предложении?
— То, что вы предлагаете, — сказала Йец, — это людоедство. Убивать людей и пожирать их возраст ничуть не лучше, чем убивать людей и пожирать их печень. Народ Хи никогда не согласится на это.
— В таком случае, поговорим по-другому. Взять ее!
Роботы подняли головы и сделали шаг вперед.
— А ты всё равно боишься, — сказала Йец. — Знаешь, почему? Потому что один из нас остался на свободе. И он тебя еще достанет! Он уже идет по твоим следам!
— Неужели? Он всего лишь проник на мою фабрику и испортил несколько аппаратов.
— Всего лишь проник! Несмотря на всю охрану, которую ты там поставил. Ты не можешь защититься от него. Тебе не интересно, как он это сделал?
— Я всё равно узнаю.
— Он
Человек за столом вздрогнул, его глаза сузились. Он помолчал немного, раздумывая над последними словами.
— Ты лжешь, — процедил он. — На Тибере нет ни одного дефлектора, и никогда не было программного обеспечения для него. Таких программ вообще не существует. Вы не могли бы использовать дефлектор, даже если бы он у вас был. И вообще… Дефлектор стоит столько, что за эту цену можно купить целый город. Ты лжешь.
— Теперь ты труп, — сказала Йец.
— Сегодня я вас убью. Обоих, — с иезуитской улыбкой произнес человек за столом. — У меня есть хороший способ для этого. Мохусы, насекомые-пули. Я оставлю вас в пустой комнате с бетонными стенами. Каждые пятнадцать минут я буду запускать в комнату по одному мохусу. Эти насекомые особенно опасны в закрытых помещениях. Один мохус вас, конечно, не убьет. У вас будет несколько часов на размышление. Когда в комнате окажется десяток мохусов, они сделают из вас решето. Так я обычно поступаю с теми, кто со мной не согласен.
Два андроида отстегнули ее от стула и взяли под руки.
— Я догадалась! — сказала Йец.
— О чем?
— Догадалась, почему ты стрижешься так коротко. Какого цвета твои волосы на самом деле?
— Белого, конечно. Мать родила меня в возрасте тридцати лет и двух месяцев. По закону меня должны были усыпить сразу после рождения. Но вмешались несколько благотворительных организаций. Меня решили лечить. Меня воспитывали, я даже учился в обычной школе. Но на меня всегда смотрели как на белую ворону. Ко мне относились как к ненормальному, как к уроду.
— И теперь ты отомстил?
— Да. Теперь я отомстил всем вам. И тебе ничего не изменить.
Им снова завязали глаза и долго везли в машине, которая много раз поворачивала и останавливалась. Они сидели рядом, связанные, спина к спине.
— Куда нас везут? — спросил Денисов.
— Не знаю. Может быть, на казнь. Они собираются убить нас с помощью насекомых, которые летают со скоростью звука и пробивают всё на своем пути. Мохусы. Помнишь, я тебе их показывала, когда мы летели в Акану?
— Может быть, попробуем сбежать?
— Как?
— Цепь, которая нас держит, я разорву за секунду.
В этот момент машина остановилась, затем повернула и начала ускоряться снова.
— Ты не заметил ничего странного? — сказала Йец.
— Нет.
— Кажется, нас везут по кругу.
— Как ты можешь об этом знать? Мы уже сто раз поворачивали в разные стороны.
— В моем мозгу есть программа ориентации. Одна программа из многих. Я вижу наш путь так четко, словно он нарисован на листке бумаги.