Сотвори свое будущее. Как силой мысли изменить судьбу

Хей Луиза

«Лупе у нас все еще малолетка из начальной школы, верно, Лупе?» – спросила одна из самых бойких и развязных девушек по имени Рита, когда Лупе проходила мимо их стайки в холле, а те в это время надували пузыри из жевательной резинки. «Нет», – просто ответила Лупе и постаралась как можно быстрее прошмыгнуть мимо, чтобы они не заметили ее поношенного, с небольшой дырочкой на спине, платья, которое выстирала и выгладила бабушка, или ее старомодных туфель, купленных в дешевом магазинчике.

А Лупе нравились заносчивые светловолосые девочки, которых в школе было большинство, – дочери состоятельных городских дантистов и врачей, напоминавшие принцесс.

У этих девочек были такие же красивые матери, подъезжавшие прямо к тротуару у школы в спортивных машинах, откуда выходили дочери с чувством собственного достоинства и благоухая духами. Одна из таких, по имени Бри, была настолько хрупкой, самоуверенной и прекрасной, что Лупе невольно представляла себя в роли ее подруги. Бри была олицетворением успеха в обществе – в школьной столовой девочки всегда оставляли для нее свободное местечко во главе особого столика. Она была законодательницей школьной моды – в этом году в моде были короткие черные юбки с оборками и облегающие топы, не доходящие до талии; популярностью также пользовались фильмы, книги и телешоу, которые ей нравились. Она никогда не уставала и не унывала. Ее овальное лицо всегда было залито легким румянцем, а голубые глаза чуть подчеркнуты макияжем. Лупе никогда не видела, чтобы у Бри вдруг высыпали неприглядные прыщики, которые иногда бывали у нее.

...

Как-то вечером Лупе набралась смелости и сказала Бри:

– Мне нравится цвет твоей блузки.

Блузка была нежно-голубого цвета, словно небо над ее родной мексиканской деревней. Но Бри лишь взглянула на нее так, словно та только что сказала самую большую глупость на свете.

Единственное, что могла сделать Лупе, так это не расплакаться.

Но затем ей вспомнился совет бабушки о неприятностях и о действенности позитивного мышления. Она постаралась придать лицу невозмутимое выражение и улыбнулась Бри, несмотря на мрачный, скептический взгляд девочки.

– И чего нашла смешного ? – спросила Бри у подружки, и обе с хохотом удалились.

...

Слова, которые мы произносим, обладают огромной положительной силой. Никогда не говори ничего плохого и не ругайся. Произноси только добрые слова, в которых много света». Это могут быть любые слова, на любом языке. Главное, чтобы они звучали по-доброму, и чтобы ты не хотела ничего дурного. Старайся видеть жизнь такой, какой ты хочешь, чтобы она была. Считай жизнь любимых людей благословением и светом. В этом секрет жизни. Что-то, что всем известно, но о чем почти все забывают.

Глава III

Однажды после школьных занятий Лупе съезжала на велосипеде со склона горы, длинные волосы развевались от сильного ветра. Стояла страшная жара, воздух был влажным. Температура выше 90 по Фаренгейту, но Лупе напевала песенку, а слова уносило прочь порывом ветра.

Она остановила велосипед перед низким кирпичным зданием, где находилась одна из местных библиотек. Она вошла в компьютерный класс, села перед монитором и впечатала в строку поиска имя Джонатана. И просто глазам своим не поверила, когда на экране появилось его изображение в молодости. Это был он, но более счастливый, с темными волосами, не таким изможденным лицом и со смешинками в глазах. Там были целые страницы материалов о его творчестве и жизни. Лупе прочла все залпом.

«Прославившись как художник, Джонатан Лэнгли является также и признанным мастером репродукции, который более чем за двадцать лет расширил границы традиционного искусства репродукции в самых неординарных направлениях.

Репродукция его самой знаменитой картины «Танцующий бродяга», отличающейся насыщенной цветовой гаммой, смелостью стиля, реалистичностью изображения, остается первой по числу продаж из всех его произведений с самого момента ее появления».

...

Лупе кликнула мышкой по изображению картины на экране. На картине был нарисован мужчина, который стоит ночью на углу безлюдной улицы. Он был длинноногим, как Джонатан, у него были резко очерченные черты лица и пухлый рот. И только рука вскинута в изящном жесте танцора. Это была прекрасная картина, которая навевала воспоминания.

Лупе продолжала кликать мышкой и читала дальше: «К сожалению, поразительная творческая деятельность Лэнгли трагически оборвалась из-за тяжелой, приведшей к инвалидности болезни, поразившей его в сороковых годах. В настоящее время художник совершенно слеп… проживает где-то в районе залива Сан-Франциско. С начала болезни он не создал ни одного нового произведения».

Кто-то нарочито громко кашлянул у Лупе за спиной. Она оглянулась и увидела, что за ней стоит Бри, и вид у нее весьма нетерпеливый. На ней были черная юбка, облегающий топ и блестящие ожерелья из черных витых шнуров на шее.

– Может, соизволишь сказать, надолго ли ты тут застряла? Мне нужно заняться докладом по социологии!

Лупе взглянула вокруг: все компьютеры были заняты. Работающие за ними школьники пришли примерно за пять минут до нее. Почему Бри не обратилась к кому-то из них? Однако она отогнала от себя эту мысль и улыбнулась Бри.

– Я сейчас закончу. Уже почти все сделала. Извини, что задержала!

Она распечатала на принтере статью о Джонатане, затем быстро собрала книги, чтобы уступить место Бри. Та уселась, не удостоив Лупе взглядом, и даже спасибо не сказала.

Лупе намеренно немного задержалась, словно надеялась, что с ней заговорят. Но Бри только махнула длинными золотистыми волосами. Стоя у нее за спиной, Лупе исподволь наблюдала, как Бри заходит в Facebook.

Бри заметила, что за ней наблюдают, и самодовольно ухмыльнулась.

* * *

Вернувшись домой, Лупе увидела, что Джонатан сидит у двери своей квартиры, откинувшись на спинку стула и куря небольшую сигару.

– Кто это?

Лупе промолчала, какое-то мгновение рассматривая Джонатана, словно сравнивая его с той картиной, что видела утром.

– Вы бы не курили! – сказала она.

– Это кто говорит?

– Лупе.

– Ну что же, Лупе, не лезь не в свое дело, – произнес он, выдохнув темное колечко дыма прямо ей в лицо.

– Воздух принадлежит всем, – серьезно сказала Лупе.