Советская поэзия. Том первый

Коллектив авторов

* * *

Осенние леса горят Багряно-желтыми кострами, И в синей дымке тонет взгляд, — Осенние леса горят. Огнем бушует листопад Над потаенными тропами… Осенние леса горят Багряно-желтыми кострами.

* * *

Года мои явились и ушли, Им нет возврата, сердцу нет покоя. Мы слишком поздно встретились с тобою Года мои явились и ушли. Я долго ждал, но ты горишь вдали Недостижимой радугой цветною. Года мои, как реки с гор весною, Явились,

отшумели и ушли.

* * *

Землю без конца топтали кони, Уходили вдаль войска, стада… И, стремясь укрыться от погони, Землю без конца топтали кони… Хоть земля под ураганом стонет, Будь, душа, как и она, тверда. Землю без конца топтали кони, Армии, и звери, и стада…

* * *

Куда б я ни шел, вы за мною Идете, армянские горы. Вершины — одна за одною, Куда б я ни шел — все за мною… Но вашею будет виною, Что с гибелью встречусь я скоро… Куда б я ни шел — вы за мною Идете, армянские горы.

* * *

Я — олень, истекающий кровью, Скрылось солнце мое за горами, И навеки простился с любовью Я — олень, истекающий кровью. Птиц не вижу, летящих к гнездовью, Лист последний засыпан снегами… Я — олень, истекающий кровью, Скрылось солнце мое за горами.

У СЕРДЦА СПРАШИВАЮ Я…

У сердца спрашиваю я: — Где, сердце, колыбель твоя? То ль карабахское село, Где я увидел свет? Жаль только — имени его На карте мира нет. Иль этот дом в лесной тиши, Где под шуршанье ветерка Лепечут звонко малыши, Как два нагорных ручейка? Иль виноградник золотой На утренних холмах, Чей сладкий сок бурлит рекой На наших торжествах? Все, что в себе вместила Русь: Леса, и степи, и моря, — Весь необъятный наш Союз — Вот родина моя! Страна, чье имя над землей, Как солнце ясною весной.

ЛИВИУ ДЕЛЯНУ

(1911–1967)

С молдавского

ИЩУ ДЛЯ СЕРДЦА СИЛЫ

Для сердца сила мне нужна, И для стиха — такое слово, Чтобы во всем, в чем жизнь слышна, Гореть и заполняться снова. Пока рука еще верна, Пока перо писать готово, Служу большой любви, она — Поэзии первооснова. За ним, за чувством этим — следом Спешу — почтительным аэдом, Слагаю гимны вновь и вновь. Оно одно — всем мерам мера. Моя единственная вера — К земле, ко всем живым Любовь.

‹1952›

ОСЕНЬ

Юность, будто факел, подняла Осень — живописец самый лучший, Наводя на полотно села Колорит — душистый, спелый, жгучий Все оттенки красного горят На земле и на холме высоком, Вплоть до крамы — там, где виноград Пурпуровым истекает соком. Спелых гроздий светится янтарь В кущах ржаво-огненного цвета, Точно в сказке, что сложили встарь, Где краса Молдавии воспета. А в садах, где тронута листва Словно бы зарею бледно-алой, Персики смеются и айва, Солнцем налитые небывало. Только поле не обожжено Кистью пламенной и вдохновенной: Будто в золотом снегу оно — В кипени стогов и копен сена. И когда в Молдавию плывут Сумерки, развертывая крылья, Юные колхозники поют Песни счастья, песни изобилья.

‹1958›

ЖАЖДА

Томит меня жгучая жажда К тому, что из нашей земли Травинкою тянется каждой, Чьи корни в глубины вросли. Исполнен я жаждой суровой, Прошедшей со мной сквозь года, К прекрасно-шершавому слову Людей, что не лгут никогда. И жадное это стремленье — Стихи пополнять на пути — Способно свое утоленье Лишь в нашу эпоху найти.

‹1964›

БЕЖИМ

Как дети, за руки держась, От солнца опьянев, от зноя, Сквозь тень, сквозь лиственную вязь Бежим, смеясь, бежим — мы, двое. Бежим бегом, бежим вдвоем, Мы бегом счастливы, как дети, И зрелость ароматов пьем Из чаш, из чашечек соцветий. Бежим, как дети… Жизнь легка! Нас ждут лишь радостные вести. И, розовея, облака Резвятся в небе с нами вместе. Бежим… но умеряем прыть. И вдруг остановились двое… Мы заигрались, может быть, Когда сочли любовь игрою?…

‹1964›

ЛЮБОМИР ДМИТЕРКО

(Род. в 1911 г.)

С украинского

МАТЬ

Мы ночуем в хате. Свист метели, Белый снег кружится за окном. Наши автоматы запотели. Женщина склонилась над столом. Бережет она наш сон глубокий, Чутко слышит каждый вздох она. Ей, печальной, старой, одинокой, Нас послала грозная война. А как вьюга поутру уймется, Женщина проводит грустно нас, Станет ждать: вот-вот сынок вернется, Как ждала, наверное, не раз. Сердцем с ним она теперь и с нами. Долго-долго будут дни идти! Стали ей родными сыновьями Все бойцы, уставшие в пути.

«ВАРШАВЯНКА»

С детства запомнился скорбный и жгучий Песни призыв на бои с палачами, Как отголосок набата могучий: «Вихри враждебные веют над нами». Песня — рабочих походов начало! Песня звенящих невольничьих пут! Старому миру проклятьем звучало: «Темные силы нас злобно гнетут». Здесь, у былых казематов Варшавы, Эхо той песни владеет сердцами: В битву за мир, за свободу, за право — «В бой роковой мы вступили с врагами». Твердо шагает по новой дороге Широкоплечий ликующий труд. Нет и в помине минувшей тревоги — «Нас еще судьбы безвестные ждут». …Новую время запеть «Варшавянку» Всем, кто выходит на труд спозаранку. Над городом — счастья и славы знамена, На стройку Варшавы пришли миллионы. Идут миллионы, они непреклонны — И город встает из руин, возрожденный. То — воля народа, которой гордится Свободной страны трудовая столица.

* * *

Когда я вижу ночью за Днепром Огни Никольской слободы, согрета Моя душа невидимым теплом, Теплом вдали мерцающего света. Не потому ль, что каждый огонек Горит в окне далеком, но знакомом, Хоть и не всякий ступит за порог Того, что мы зовем обычно — домом. Меж нами есть невидимая нить, И эта нить не рвется у порога. Лишь человек умеет осветить Свое жилище и свою дорогу.