Современная австралийская новелла (сборник)
Шрифт:
А Ада? Ведь он сказал — когда мы сюда приехали…
Мое внимание привлекли вилка и нож Роя. Вилка, со стертыми длинными зубцами и ручкой из черной кости, вероятно, сохранилась от старого прибора для разделки мяса. А ножом, очевидно, пользовались раньше при свежевании туш — от лезвия остался лишь небольшой остроконечный треугольник, плотно обмотанный бечевкой. Должно быть, эти предметы служили Рою с самого начала супружества. Рачительный хозяин, привыкший беречь вещи — те, ценность которых доступна его разумению. Мне не понравилось, как он основательно вытирал тарелку куском сухого хлеба, отодвигал ее
Для своего возраста Ада тоже ела с завидным аппетитом. Пожалуй, слишком торопливо, но с определенным слегка суетливым изяществом.
Я многократно пробовал вовлечь ее в беседу — если это можно было назвать беседой, — но всякий раз Рой не давал ей раскрыть рта. Я похвалил ее лепешки — наградой мне был мимолетный благодарный взгляд. Но развить эту тему нам не удалось — вмешался хозяин и перехватил нить разговора.
— Что верно, то верно, Боб, — за эти самые лепешки она получала призы на всех выставках, от Вибы до Динсдейла. А коли не она, так получал я, за скот. Небольшое стадо, заметь, зато высший сорт. Был как-то у меня бык джерсейской породы…
Один раз, ясно сознавая, что иду на риск, я спросил Аду о дочерях.
— Они все замужем, разъехались, — почти бесстрастно отвечала она.
— И внуки есть? — улыбнулся я, надеясь перевести разговор в безопасное русло. Я не смотрел на Роя — я и так знал, что он начеку.
— У нас их одиннадцать, — ответила Ада. — Но мы редко их видим. — Она хотела добавить что-то, но Рой снова перебил ее.
— Здесь поблизости только одна живет. А другие две в город перебрались. Я от них вестей не получаю. — Он не сделал особого ударения на слове «я», но оно и так прозвучало многозначительно.
— Вы, кажется, упоминали, что один зять живет по соседству, — Я говорил уже наугад, просто чтобы заполнить паузу. Что-то не давало покоя этим старикам… Мое положение между двух огней становилось все затруднительнее.
Ада взяла свою пустую тарелку и встала из-за стола. Рой забарабанил пальцами по скатерти.
— Сказать по правде, Боб, не повезло мне с зятем. Сам понимаешь, чего хорошего ждать, коли у мужика одна выпивка на уме. По мне — хуже нет пьянства да — лени. А нашего-то бог и тем и другим наградил. Если не в пивной — так где-нибудь забор подпирает, отрывает других от дела. Откуда такие берутся — ума не приложу.
— Все хорошо в меру, — осторожно заметил я. — Я, например, сам не прочь пропустить стаканчик при случае…
— Сроду капли в рот не брал. И не стану, хоть ты меня режь.
— Мне и среди пьющих попадались достойные люди.
— А мне — только среди непьющих! Пиво да скачки — проклятие нашей страны, они нас и погубят.
— Ну уж и погубят! Не так у нас все плохо, — теперь я сознательно шел на спор, но ожесточение, с которым он принял мой вызов, меня поразило.
— Не так плохо? — даже морщины вокруг его сощуренных глаз задрожали. — Ты это серьезно? Я поднял шесть сотен акров земли, своими руками. А нынче полно мужиков, которые в жизни топора в руках не держали. И это у нас — послушай, Боб, ты мне можешь растолковать, как получилось, что в такой стране, как наша, люди болтаются без дела — ищут себе работу?
— Конечно, могу.
— По-твоему, они и впрямь хотят работать?
— Я в этом уверен.
Он вперил в меня негодующий взгляд, Ада вернулась за стол и стала намазывать маслом лепешку. А Рой, казалось, недоумевал, стоит ли продираться сквозь непролазные дебри моей тупости. Я прикидывал, насколько далеко может зайти спор; наконец он заговорил.
— Ладно, мистер, расскажу тебе для примера про один случай. У нас здесь они тоже шатаются — те ловкачи, что вроде дела ищут. А сами бегают от него, как от огня. Так вот, ставлю я раз изгородь там, у проселка, гляжу — плетется один такой. Я его приметил, еще когда он с дороги свернул; он и рта раскрыть не успел, а я уже смекнул, чего от него ждать.
«Привет, хозяин! — кричит он во всю глотку. — Нельзя ли здесь подзаработать?»
«Работы навалом, — отвечаю. — А насчет заработков слабо».
«Как так?» — интересуется.
«Я, — говорю, — рабочих не нанимаю, потому доходы не те. С такой фермы капиталов не наживешь. А ежели желаешь поработать, я тебе дело подыщу — только за харчи…»
— Веришь ли — его всего аж передернуло, словно бы ему в душу наплевали.
«Как, — спрашивает, — без денег?»
«Без денег», — отвечаю.
«Да ты, видать, очумел, приятель, — говорит. — Пошли со мной, я тебе сам повыгоднее дельце подкину. Тебе и работать не придется. Таскай мою поклажу да ворота отворяй — а уж кормежку я тебе обеспечу!»
Меня разбирал смех, но Рой даже не улыбнулся.
— Ты можешь смеяться, Боб, только работать их силком не заставишь, уж ты мне поверь. И он не зря языком трепал, заметь. По роже видать было, что он живет — как сыр в масле катается.
Все же история эта несколько разрядила обстановку; слово за слово — и Рой снова вернулся к своим лошадям. Когда Ада встала, чтобы убрать со стола, он тоже поднялся. Я спросил разрешения закурить, и хозяйка тотчас подвинула мне блюдце.
— Пепельниц у нас в доме нет, мистер Джонсон. — По лицу ее скользнула улыбка, уже ставшая как бы неким тайным знаком нашего сообщничества.
— И никогда не водилось, это точно, — с нескрываемой гордостью подтвердил Рой.
Он вышел, принес ведро воды и наполнил чайники на плите. Потом, к моему изумлению, встал рядом с Адой у раковины и принялся вытирать посуду. Он делал это ловко, как нечто привычное и естественное. Без сомнения, одна из тех мелких уступок жене, которые позволяли ему воображать себя заботливым мужем. Зато его замечание насчет отсутствия водопровода в доме было уже не столь естественным. Оно слишком запоздало и прозвучало как попытка оправдаться.
— Тебе, верно, не часто случалось попадать в дом, где нет водопроводных кранов?
— Если говорить честно, это первый раз, — И чтобы у него не оставалось сомнений относительно моей точки зрения, я добавил: — А я, между прочим, немало поездил по зарослям.
Ада сделала движение, чтобы обернуться, но вовремя удержалась. Думаю, она хотела взглядом выразить мне одобрение.
— Еще бы, теперь все себе кранов понатыкали, — он язвительно хмыкнул. — А потом верещат, будто свиньи недорезанные, как грянет засуха да воды в баках не станет. А мне вот, представь, всегда воды хватало. Верно, Ада?