Современная новелла Китая
Шрифт:
Праздник пролетает незаметно — и снова на работу.
Лэн Чжаньго вышел из дому на двадцать минут раньше обычного. «Завод — мой дом, приходи раньше, уходи позже, работай сверхурочно». Слушать надоело. Подобные уловки не к лицу передовым производственникам, настоящим руководителям завода — только бездельникам. Лэн Чжаньго еще ребенком узнал вкус угольной пыли. Где только он не был, собирая остатки угля для печки. И едва подрос, устроился на завод учеником. Он знает досконально все производственные процессы, и, что бы ни случилось, обвести его вокруг пальца невозможно. Если бы каждый работал в полную силу все восемь часов, завод не дошел бы до такого состояния. В этом Лэн Чжаньго не сомневается. Но ведь работают, как положено, часа четыре, не больше, зачем же оставаться после работы и делать вид, будто лезешь вон из кожи? Он никогда не приходит раньше, никогда не задерживается, все делает согласно распорядку, за исключением
Начальник центральной диспетчерской на полразряда ниже директора завода и на полразряда выше начальника цеха. Впрочем, дело тут не в должности, а в самом Лэн Чжаньго. На заводе он забывает обо всем на свете, ничто не существует для него, кроме производства.
И вот на пятый день Праздника весны он ехал на завод вне себя от гнева. В прошедшем году Праздник весны пришелся на февраль, а в нынешнем — на январь. Два праздника в одном месяце — в начале и в конце. За месяц завод не дает и полумесячной продукции. Как же быть с планом? Перед Новым годом директор буквально схватил Лэн Чжаньго за горло, чтобы тот всеми правдами и неправдами выполнил план, точнее, доложил о его выполнении и даже перевыполнении, а премию, которую следовало разделить на три части в первом квартале Нового года, раздал еще перед праздником всем без исключения рабочим и служащим, заявив, что они честно потрудились и должны как следует встретить Новый год! Лэн Чжаньго, хоть и обладал железным характером, понял, что с директором ему не тягаться, и Скрепя сердце выполнил приказ. Сам он тоже получил премию и возвращать ее не собирался. Новый год встретили пышно и весело. А дальше что? Ведь не кому иному, как Лэн Чжаньго, придется выкручиваться.
Улицы были пустынны, хотя в этот час обычно полно народу, не протиснешься. В чем же дело? Некоторые, видно, все еще празднуют. Везде, словно нарочно, чтобы люди снова ощутили радость чудесного веселого праздника, разбросаны взорванные хлопушки, от которых все бело вокруг. Никогда еще не пускали так много хлопушек, начали в двенадцать ночи тридцатого и пускали до девяти утра. В день освобождения Тяньцзиня и то было меньше шума от орудийных залпов. Лэн Чжаньго удивляется: откуда у людей деньги? Производство идет на спад. На заводе с деньгами все труднее. Лэн Чжаньго не обманешь. Деньги эти добыты нечестным путем и переходят из кармана в карман, способствуя оживлению торговли. От таких денег никакого проку. Они сразу уплывают из рук, разве что принесут немного веселья и радости. Нет, Лэн Чжаньго не бросает денег на ветер. Ни одной хлопушки не купил он на Новый год: детей нет, а здоровому взрослому человеку зачем пускать хлопушки. Да и настроение не то — болеет жена.
— Ой! — Он едва не налетел на ехавшего впереди и резко повернул руль велосипеда. Скоро завод. Сегодня — первый рабочий день в Новом году по лунному календарю. Но Лэн Чжаньго ехал на работу в скверном расположении духа. Даже езда на велосипеде не доставляла, как обычно, удовольствия. Стараясь приободриться, он окинул взглядом завод, который некогда процветал. Словно гора возвышался он над городом, напоминая журавля среди кур. Корпуса: административный, конструкторский, экспериментальный, газовая станция, — занята под цеха огромная территория — целых тридцать ли — бастион из железа и стали. Все эти горы стоят денег, и немалых, а сколько их ушло в землю! Теперь не вернешь. Без конца говорят о наведении порядка. Но разговорами все и кончается. Разве это терпимо? Сейчас вся промышленность переживает трудности. Вот и наш завод. Далеко ли уедешь на доходах от продажи сельскохозяйственного инвентаря? Огромный машиностроительный завод за эти несколько лет еще не окупил себя, не дал стране прибыли, но как только заговаривают
Думая об этом, Лэн Чжаньго все больше и больше распалялся гневом. И вдруг приуныл.
Главные заводские ворота были распахнуты, но никто не спешил на работу, лишь какой-то человек невысокого роста мел центральную дорожку, а затем принялся орудовать метлой за воротами. Лэн Чжаньго обрадовался. Ему показалось, что это хромой Лю решил сделать доброе дело. Счастливый знак! Весь год Лю мается от безделья, но жалуется на усталость. И открывает главный вход лишь в исключительных случаях. Рабочие ходят через боковой, а машины въезжают в задние ворота. Лэн Чжаньго это не по душе! Неудивительно, что дела завода так плохи, думает Лэн Чжаньго. Вместо того чтобы пользоваться главным входом, все норовят пройти окольными путями. Не иначе как хромой Лю за год поумнел: и двор метет, и главный вход открыл. Может, не напрасно праздновали и теперь наконец производство наладится.
Лэн Чжаньго сошел с велосипеда и против обыкновения хотел поприветствовать хромого Лю, но, приглядевшись, понял, что обознался, принял за Лю своего помощника, толстяка-коротышку, с ничем не приметным лицом, простодушного и скромного Ху Ваньтуна. Радости как не бывало. Вместо того чтобы выполнять свой служебный долг, помощник начальника главной диспетчерской метет двор и не только роняет свое достоинство, но еще и срамит его, Лэн Чжаньго. По своей квалификации Лэн Чжаньго на голову выше Ху Ваньтуна, который, хотя и пришел на завод на полгода раньше Лэн Чжаньго, стал его учеником. Владелец завода сразу заметил, что Ху Ваньтун не очень сметлив и расторопен, и рассудил так, что Ху Ваньтун, как говорится, будет тянуть мехи и разводить огонь, а Лэн Чжаньго ковать железо. В общем, Ху Ваньтун был отдан под начало Лэн Чжаньго. Ху Ваньтуна нимало не смущала роль подчиненного. В отличие от Лэн Чжаньго он на протяжении многих лет ежедневно являлся на завод раньше положенного времени, а уходил позже, и считал завод родным домом. Приходи рано, если хочется, но зачем двор мести? Прошелся бы лучше по цехам и ознакомился с положением дел.
Ху Ваньтун, однако, не считал, что мести двор зазорно. Он не случайно выбрал для этого занятия первый рабочий день после Нового года. Ему хотелось каждого поприветствовать, поздравить, справиться о здоровье, в общем, каждому сделать приятное. От этого, как говорится, корона с головы не свалится. Времена сейчас другие. Не пристало начальнику зазнаваться, ходить с непроницаемым лицом, говорить начальственным тоном. Надо, чтобы тебя любили и уважали.
— Товарищ Ван, счастливого Нового года! В праздники заходил к вам, не застал дома.
— С Новым годом! Ни минутки не было, чтобы зайти и поздравить, разрешите это сделать сейчас!
Особыми талантами Ху Ваньтун не обладал, зато с людьми был обходителен, говорил просто и сердечно. Обычно веселый и искренний, он был одинаков со всеми: и с начальством, и с рядовыми работниками.
— Как вы рано сегодня, уважаемый учитель! Это в честь первого рабочего дня в Новом году. Я жду не дождусь вас, чтобы поздравить!
— Ай-я! Это же Ху Ваньтун! Счастливого Нового года! Чтобы начальник, да еще в первый рабочий день Нового года, мел двор, такого никто не припомнит.
Многим пришелся по душе поступок Ху Ваньтуна. Он не только не потерял уважения, но даже вырос в глазах людей. Новый год, новые времена, все радостные, веселые, в хорошем настроении, с людьми в такие минуты легко налаживать отношения и завоевывать симпатию. Неважно даже, что именно ты делаешь и каковы плоды твоего труда, главное, чтобы люди в тебя поверили.
Выносливость и трудолюбие, готовность оставаться на своем посту, невзирая на все унижения и оскорбления, пожалуй, и есть настоящий талант!
Мимо промчались на велосипедах заместитель начальника шлифовального цеха Ши Мин и несколько молодых рабочих.
— Сяо Ши! С Новым годом! — Ху Ваньтун смотрел на современную молодежь с восхищением и был не в силах сдержать улыбку.
— О! Старина Ху! Заходил к вам в праздники, а вы и сами спрятались, и вино припрятали! Нехорошо!
— Старина Ху! В такой день мести двор! Совсем как Лэй Фэн! [57]
Парни соскочили с велосипедов и окружили Ху Ваньтуна.
57
Лэй Фэн — воин НОАК, погиб, спасая общественное добро, был провозглашен образцовым героем.