Современная румынская пьеса
Шрифт:
Д и о г е н. Духовно.
С т р а ж н и к. Нет, ничего я не чувствую.
Д и о г е н. Разве музыка, эта желанная гармония звуков, не заставляет умолкнуть наш разум, не отрывает от всего, что происходит вокруг, не тешит иллюзией, что и мир совершенен, гармоничен? То же самое происходит и с геометрией. У нее слишком чистые, нереальные формы… Между тем мир не может походить на эти совершенные формы. Что касается астрономии, то она уносит тебя от земли и заставляет измерять огромные расстояния до звезд и между
С т р а ж н и к (тихо). Ничего не понимаю.
Д и о г е н. Я хочу обо всем этом написать.
С т р а ж н и к. Не велено.
Д и о г е н. Тому, кто постоянно говорит «не велено», на роду написано оставаться рабом, ему, и его детям, и детям его детей вплоть до исчезновения рода человеческого.
С т р а ж н и к. Я свободный человек.
Д и о г е н. Потому что ты караулишь меня? Потому что стоишь по одну сторону решетки, а я — по другую? Я мог бы сказать то же самое и про себя, считая тебя заключенным.
С т р а ж н и к. Послушай-ка, Диоген. Другие тоже пытались задурить мне голову словами, да ничего у них не вышло. Я вот себе живу, несу службу, а их прах ветер разносит.
Входят А р и с т о д е м и Г и п п а р х и я.
А р и с т о д е м. Ну вот, Диоген. И искать долго не пришлось. Эта девушка с самого рассвета ждала у тюрьмы.
Г и п п а р х и я (в поисках опоры хватая за руку Аристодема). Диоген, почему эти люди тебя ненавидят?
А р и с т о д е м. Минутку! Вы хотите беседовать в моем присутствии или в присутствии стражника? Наедине вы оставаться не можете.
Д и о г е н. В присутствии стражника. Он даже о геометрии не слыхал.
А р и с т о д е м, с досадой поглядывая на него, выходит. Стражник остается безмолвным и неподвижным на протяжении всего диалога между Диогеном и Гиппархией.
Г и п п а р х и я (приближаясь). Я знаю, что ты не виноват.
Д и о г е н (стремясь вывести ее из состояния напряжения). Как ты узнала, что я здесь?
Г и п п а р х и я. Весь город говорит.
Д и о г е н (слегка тщеславная улыбка появляется на его губах). В конце концов Афины заговорили обо мне…
Г и п п а р х и я (продолжая свою мысль). Я уверена, что не ты его убил.
Д и о г е н. И я уверен, Гиппархия, но для судей это — не доказательство.
Г и п п а р х и я. Я дам показания как свидетель.
Д и о г
Г и п п а р х и я. Скажу, какой ты человек.
Д и о г е н. Это еще больше усугубит мое положение, если возможно что-то более худшее.
Г и п п а р х и я. Я буду бороться, я пойду куда угодно, буду унижаться, упаду перед судьями на колени…
Д и о г е н. Что бы ты ни сделала, Гиппархия, ты не сможешь опровергнуть улики.
Г и п п а р х и я. У них не может быть улик. Ведь не ты его убил.
Д и о г е н. У них есть улики. Меня застали возле трупа кифареда, а нож — мой.
Г и п п а р х и я. Откуда им известно, что это твой нож?
Д и о г е н. От меня.
Г и п п а р х и я. Зачем же ты им сказал?
Д и о г е н. Я вижу, ты сомневаешься в моей невиновности.
Г и п п а р х и я. Я не сомневаюсь, Диоген.
Д и о г е н. Так зачем же тогда ты просишь меня не говорить правду? Человек, который не знает за собой вины, не скрывает правды.
Г и п п а р х и я. Разве эти лгуны достойны твоей правды?
Д и о г е н. Правда одна — и для злых и для добрых, независимо от того, достойны они ее или нет.
Г и п п а р х и я. Они приговорят тебя к смерти.
Д и о г е н. Это им удастся.
Г и п п а р х и я. Скажи, что я должна сделать! Все что угодно, лишь бы ты был жив.
Д и о г е н. Что ты должна сделать? Афины задумали погубить меня. Я считал, что я им нужен… не своим реальным присутствием… а как символ, который я представляю. Но люди предпочитают мертвые символы. Когда государство захочет смерти одного человека, преступление произойдет. Никто не сможет его предотвратить.
Г и п п а р х и я. Почему ты сказал мне, что это была последняя наша ночь? Откуда ты знал?
Д и о г е н. Один раз в жизни и меня осенила дурацкая мысль, и именно она оказалась верной.
Г и п п а р х и я. Не может быть, чтобы не было выхода!
Д и о г е н. Выход есть.
Г и п п а р х и я. Какой?
Д и о г е н. Стать чем-то вроде раба.
Г и п п а р х и я. Значит, ты сможешь жить! Чудесно!
Д и о г е н. Как раб, Гиппархия.
Г и п п а р х и я. Какая разница? У раба Диогена в свою очередь будет рабыня.
Д и о г е н. Ты же хотела быть свободной женщиной.
Г и п п а р х и я. Какой в этом смысл, если ты умрешь.
Д и о г е н. Если я останусь жив, я уничтожу тем самым все, что создал.
Г и п п а р х и я. Ненавижу мертвые символы. Лучше живая собака, чем мертвый символ.
Д и о г е н. Сократ сказал бы не так.
Г и п п а р х и я. Сократ был гордецом.
Д и о г е н. К ногам которого ты униженно бросилась бы…
Г и п п а р х и я. Будь он жив, Диоген!
Д и о г е н (меняя тему). Что с твоим отцом?