Современная румынская пьеса
Шрифт:
Пауза. Китлару и Паскалиде работают.
К и т л а р у. Паскалиде, ты что делаешь? Пишешь?
П а с к а л и д е. Пишу.
К и т л а р у. Ну и получается?
П а с к а л и д е. Да где там.
К и т л а р у. Знаешь, а мне не хочется уходить. Обидно как-то.
П а с к а л и д е. Ну, сделай что-нибудь.
К и т л а р у. Что?
П а с к а л и д е. Возмутись! У тебя же незапятнанное прошлое.
К и т л а р у (иронично, с оттенком грусти). В том-то и беда. У меня чистое прошлое, у меня светлое будущее, у меня только нет настоящего.
Паскалиде
Мне жаль расставаться с газетой, с людьми. Я привык к тебе, Паскалиде. Мне будет не хватать тебя.
В этот момент радио передает: «Сегодня утром возвратился из Варшавы министр по делам печати товарищ Йон Пэскэлою. В аэропорту Отопень {39} его встречали…»
39
Отопень — международный аэропорт в Бухаресте.
П а с к а л и д е (выключает радио). «Мне будет не хватать тебя!» Велика важность! Тебе будет не хватать Паскалиде… Другого, поприличнее друга ты не мог найти? Был бы ты хоть другом Пэскэлою.
К и т л а р у. Чьим?
П а с к а л и д е. Пэскэлою. Чтобы ты мог громко заявить: «Сегодня вечером я ужинаю в «Атэне-Паласе» {40} с моим другом Пэскэлою». — С кем? — «С Пэскэлою». И чтобы однажды, когда твои дела будут из рук вон плохи, здесь раздался телефонный звонок. Простой звонок. «Товарищ Пэскэлою просит товарища Китлару». Простой звонок… Ты знаешь, дружище, как через века будут писать о предыстории и истории нашей планеты? Был каменный век, бронзовый век, век железа и век телефонов…
40
«Атэне-Палас» — один из лучших и старинных отелей Бухареста.
Б э ж е н а р у (входя, замогильным голосом). Китлару, тебя ждет шеф…
П а с к а л и д е. Если меня будут спрашивать, я в отделе проверки. (Выходит.)
К и т л а р у (зрителям). Меня ждет шеф! Пробил мой час… Последний час… Любой час ранит, последний убивает. Кто это сказал? Не помню. Забыл. (Уходит.)
Медленно поднимается внутренний занавес. В своем кабинете К р и с т и н о ю снимает телефонную трубку, одновременно читает, вернее, просматривает машинописный текст.
К р и с т и н о ю. Да… Да… Да…
Прежде чем он произносит последнее слово, звонит второй телефон.
(Вешает трубку, отвечает по второму телефону.) Разумеется. (Продолжает читать рукопись.)
Звонит третий телефон.
(Снимает трубку.) Исключено! (Кладет трубку.)
Входит К и т л а р у.
(Застыл
Китлару подходит к столу.
Я вас вызвал вот по какому поводу…
Входит с е к р е т а р ш а.
Попросите ко мне Бэженару!
С е к р е т а р ш а уходит.
Садитесь, прошу вас… (Нарочитая вежливость.) Нам надо кое о чем поговорить. Будьте уверены, мне это в достаточной степени тяжело. Очень тяжело… Я бы предпочел вызвать вас и сказать…
Входит с е к р е т а р ш а.
Что случилось?
С е к р е т а р ш а. У телефона товарищ министр Пэскэлою. По прямому. (Уходит.)
К р и с т и н о ю (от страха готов сбежать, но овладевает собой, поднимает трубку). Да… Да… Конечно. Он рядом со мной. (Закрывает рукой трубку, потрясенный событием, шепчет Китлару.) Товарищ Пэскэлою.
К и т л а р у (берет трубку). Да, я… Не могу, старик, клянусь, не могу. Никак… Когда?.. Хорошо, старик, хорошо… Да разве от тебя можно отделаться? В восемь — точно. В «Атэне-Паласе». Обнимаю. (Кладет трубку.)
К р и с т и н о ю (после небольшой паузы). Значит, на чем мы остановились? Ах да… Что и мне очень тяжело. А почему вы не садитесь? Садитесь, пожалуйста. Чашечку кофе? Коньяк? (Звонит.)
Входит с е к р е т а р ш а.
Кофе и коньяк.
К и т л а р у. И стакан воды.
К р и с т и н о ю. Минеральной!
С е к р е т а р ш а выходит.
Так о чем я говорил? Ах да… О здоровье. Как вы себя чувствуете?
К и т л а р у. Хорошо.
К р и с т и н о ю. У вас, кажется, было что-то с печенью. Смотрите, не играйте с огнем. Здоровье — прежде всего. Выглядите вы прекрасно. Лучше, чем в прошлом году. В прошлом году меня даже беспокоило ваше состояние. И я сказал Бэженару: «Знаешь, меня очень волнует Китлару. Человека, подобного ему, не так-то легко найти».
Входит с е к р е т а р ш а с кофе, двумя рюмочками коньяку, стаканом минеральной воды.
Пожалуй, вам лучше коньяк не пить. (Пьет сам.) Итак, на чем мы остановились? Ах да. Что и мне очень тяжело. Не хватает людей, нет заместителя, не на кого опереться. Кроме вас, никто меня не поддерживает. Туркулец, по-моему, совсем в маразме…
К и т л а р у. Туркулец — очень способный человек.
К р и с т и н о ю. Способный-то он способный, но устарел непоправимо. Могу привести лишь один пример. Вы, конечно, в курсе дела кампании за экономию. Как понимаете, проблема чрезвычайной важности.
К и т л а р у. Государственной…
К р и с т и н о ю. Совершенно верно. Вот уже месяц, как прошу Туркульца и Бэженару разработать мне этот вопрос — и ничего не удается добиться.
Входит Б э ж е н а р у.