Современный шведский детектив
Шрифт:
Он позвонил.
Дверь открыл молодой человек.
— Да? — На лице его отразилось легкое любопытство.
— Добрый день, — сказал Турен. — Я…
— А-а… Добрый день.
— Помните, я был здесь сегодня ночью.
— Да, конечно. Теперь припоминаю. Извините, что я не сразу… Но тут столько всего…
— Ну что вы. Я понимаю.
— Как дела? В смысле: вы сдвинулись с мертвой точки?
— Расследуем…
— И уже есть какие-нибудь
— Расследуем… пока…
Молодой человек был Рогер Фром, сын убитого.
Высокий, бледный, с короткими светлыми волосами, в толстых темных очках, в темном костюме с галстуком.
Глядя на него, не сразу скажешь, что он почти сутки не спал.
В левой руке Рогера дымилась сигарета.
Они молча смотрели друг на друга.
— Можно войти? — сказал наконец Турен. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— Это необходимо? Прямо сейчас? Мама устала, не стоит тревожить ее без особой надобности, ей нужен покой. Ведь такой удар… для нее… и для всех нас…
Турен держал трубку в руке, чувствуя ладонью тепло головки. Приятное тепло.
Он вдруг отчетливо понял, как неуверен в себе и как устал, и все показалось ему совершенно бессмысленным.
В глубине души его не оставляло ощущение, что эта улица, и дом, и парень в дверях разительно напоминают какой-то детективный роман, прочитанный очень давно. Роман, в котором действовали английские аристократы, а полиция была до смерти рада, если ей вообще позволяли задавать вопросы.
Забавно, что он вспомнил сейчас именно этот детектив…
Он редко читал книги, а детективы и подавно. Тот роман показался ему глупым, оттого что полиция выглядела в нем скопищем дураков и лакеев.
Теперь же он сам чувствовал себя не то идиотом, не то лакеем, которому милостиво позволяют заниматься своим делом. Просто зло берет.
В довершение всего им овладело полное безразличие.
— Знаю, — сказал он. — Знаю, для вас день был весьма тяжелый. Но ведь и для нас тоже. Полиция бросила на расследование этого дела все резервы. Нам необходимо разобраться, и любые сведения могут оказаться очень важными. Так можно войти?
— Значит, пока все безрезультатно?
— Что, черт побери, прикажете, преподнести вам результат на блюдечке с голубой каемочкой?! — перебил Турен. — Вы видели того человека только со спины, да еще в темноте. Как же мы можем его разыскать? По мановению волшебной палочки или полицейского удостоверения? Надо докапываться… в том-то и заключается работа полиции. Мы не в состоянии добиться результата, если нам не дают работать так, как надо, и теми методами, какие мы сами считаем нужными. Наша задача — выследить человека, который стрелял в вашего отца. Мы заинтересованы в поимке преступника не меньше, чем вы — в аресте убийцы. Можно войти?
Комиссар разозлился.
Рогер Фром посмотрел на Турена, и его усталые глаза как-то странно блеснули.
Он молча шагнул в сторону.
Турен вошел в дом, снял шляпу и хотел было отдать ее Рогеру, но тот, не обратив внимания на его жест, проследовал по коридору в большую комнату на первом этаже.
Со шляпой в руке Турен направился за ним.
В доме было душно, видимо, давно не проветривали.
В комнате сидела вдова. Когда Турен появился на пороге, она встала и протянула ему руку.
— Бенгт… — всхлипнула она и расплакалась.
— Может быть, вам все-таки зайти попозже? — начал Рогер. — Вы же видите, комиссар, мама…
— Нет, Рогер. Все хорошо… со мной все в порядке… Анне Фром было пятьдесят пять, но из-за маленького роста она выглядела лет на десять моложе. Светлые, почти желтые волосы. Большие голубые глаза, маленький рот. Худая, прямо как щепка, с едва обозначенной под черным платьем грудью. Платье недлинное, чуть ниже колен. Сухие, даже какие-то хрупкие на вид икры обтянуты тонкими черными чулками. Легкие туфли без каблуков. На шее нитка жемчуга.
Обычно глаза ее светились живостью и весельем.
— Очень жаль, но я вынужден вас потревожить, — сказал Турен. — Работа не ждет, мы делаем все, что в наших силах, чтобы раскрыть…
— Понимаю… — проговорила она своим звонким голосом, выдававшим, что родом она из Блекинге. — Садись… вот сюда. — Она показала на одно из кожаных вольтеровских кресел.
— Благодарю.
Они не были близко знакомы. Несколько раз встречались на рождественских балах да временами сталкивались невзначай на улице или в магазине.
— Вы напали на след? — спросила она. Он покачал головой.
— Пока тут все — одна большая загадка. Зацепиться практически не за что. Надо скрупулезно выяснить все детали, ведь даже самая крохотная может дать нам ключ.
— Какой-то безумный кошмар. Не представляю, кто мог это сделать… Нет совершенно никаких причин…
Эту фразу он уже слыхал.
«Нет совершенно никаких причин» — так все всегда считают.
— Понимаю, каково вам… Но причина была, хотим мы этого или нет. В противном случае ничего бы не произошло.
Перехватив ее взгляд, он понял, что она не поверила.
— Наверняка психопат, — сказала она.
Турен посмотрел на сына, который стоял возле окна спиной к ним.
— У него не было врагов, — без всякого выражения проговорил тот.
Турен промолчал. Внезапно Рогер обернулся.
— Причин не было! — выпалил он. — Это же дикость, неужели вы не понимаете?.. Такое мог совершить только безумец…
— Зачем он собирался звонить секретарю?