СОЗ
Шрифт:
– Это неправда, — сказал я. — Я дважды присутствовал на запусках кораблей на МКС.
– Это на самом деле были инсценировки. Моему Фонду удалось найти доказательства того, что на самом деле с Байконура нельзя никуда запустить ракету. Вот, смотрите доказательства…
Я понял, что, не раскрывая того, кто я такой, мне этого типа просто не переспорить. Но, если подключить возможности нашей организации, можно было решить проблему с этими типами — причём, всерьёз и навсегда…
После того, как передача закончилась, я позвонил Олесе.
– Привет! Ты ведь, как штурман, очень хорошо разбираешься в компьютерах? — спросил я девушку.
– Ну, я более-менее понимаю, но я не хакер, — ответила она. —
– А знакомых, кто может попробовать себя в роли хакера, у тебя нет?
– Ну, есть, кажется…
– Мне надо с ними пообщаться. И это вопрос чуть ли не национальной безопасности. Ты, кстати, ко мне в гости не собираешься?
– Думаю, что прилечу сегодня ближе к вечеру.
– Очень хорошо. Надо будет приготовить к твоему приезду чего-нибудь вкусненького…
Олеся прилетела спустя два часа. Я успел прикупить тортик к её прилёту и пару больших бутылок натурального фруктового сока. Для неспешной беседы на отвлечённые и деловые темы это было просто в самый раз.
Разумеется, прежде, чем заниматься делами, надо было «накормить, напоить и в баньке попарить», так что сначала мы просто поцеловались (довольно долго и серьёзно), потом, поскольку есть никто особо не хотел, мы уединились в ванной комнате, где, за неимением баньки, просто вместе приняли ванну, а потом уже, лёжа на диване у меня в комнате, занялись делами…
– Так зачем тебе нужны хакеры, милый? — спросила девушка, делая глоток апельсинового сока из запотевшего бокала.
– Перед тем, как позвонить тебе, я наткнулся на выступление на ТВ одного видного «борцуна с режимом». И, как я понял, эти «говорящие головы» могут очень сильно дестабилизировать обстановку в стране. Особенно сейчас, когда объявлена мобилизация. А применить к ним ничего такого нельзя — они сразу объявят, что они — какие-нибудь «узники совести», их мучает «кровавый режим» и всё такое.
– Ты хочешь их подставить?
– Ни в коем разе. Я просто уверен, что этот тип, как там его… Оральный, кажется… Ну и фамилия… Он просто как-то фабрикует эти свои подделки. Вот если всё это «добыть» из его компьютеров — и показать людям, как он их обманывает — он просто лишится поддержки людей. Они сами его пришибут, когда узнают, как он их обманывал…
– Хорошо, я поговорю с несколькими знакомыми. Так-то, «вломиться» в его комп несложно. Надо только знать, где он находится. Даже адрес в Сети можно узнать…
– Ну, тогда — надо этим заняться как можно скорее…
После того, как ещё несколько часов мы провели в объятиях друг друга, Олеся вышла на связь со своими знакомыми хакерами. Я был твёрдо уверен в том, что Оральный и прочие «говорящие головы» активно занимаются подтасовкой данных, которые используют для самопиара. Такой вывод мне пришёл в голову после того, как тот «деятель» заговорил про госзакупки — ну, скажите мне, кто в здравом уме и твёрдой памяти полезет на госзакупки, смотреть, какая организация что закупает? Кому это интересно? Даже, если кто-то после того скриншота, показанного в ток-шоу и полезет смотреть, что это там такое, он просто ничего не увидит. Оральный скажет — правильно, испугались и уже убрали. А если там ничего и не было? Если это была подделка? Этим людям надо максимально дискредитировать власть — чтобы спровоцировать на территории страны хаос и беспорядки. Именно этого они и добиваются…
Так что, Олеся сейчас занималась организацией хакерских атак на компьютеры лидеров оппозиции, а я думал, как преподнести найденные там данные, чтобы максимально дискредитировать оппозицию.
Мне было понятно, что нельзя эти данные использовать официально, просто передав их в МВД или ФСБ — сам способ, которым их добыли, был незаконным. Нельзя было и использовать наши возможности — по крайней мере, без официального приказа руководства (хотя,
В возможностях хакеров я почти не сомневался — нам преподавали такие вещи в Академии, и, хотя, углублённого курса, положенного, например, десантникам, я не прошёл, некоторое представление о том, что и как работает на этой «кухне», я представлял. Кстати, о десантниках — как уже упоминалось, десантник — это, конечно, машина для убийства, да. Но — это умная машина для убийства. А в современной войне, можно, конечно, сброситься на вражеский штаб и всё там красиво разнести — вдребезги и напополам, а можно захватить комм-оборудование и подавать врагам неверные команды. Или вовсе — передать своим все «коды, явки, пароли» и всё остальное. Так что, взламывать компьютеры десантуру учили. И взламывать не только наши, земные компьютеры. Всё же, наша гордая контора называется, на минуточку, «Силы обороны Земли», а это подразумевает ещё и то, что наши бойцы будут сражаться, как бы это помягче сказать, не совсем и не только с людьми. Так что десантники тренировались не только на компьютерах земного происхождения, но и на образцах, «переданных» нам «серыми» и на том, что удалось получить с кораблей «Кочевников». Так что, в том, что хакерам удастся достать данные, порочащие «доброе» имя Орального, я просто не сомневался.
Через два дня. Здание Антикоррупционного Фонда, офис А. Орального.
Алексей Оральный был в ярости. Как? Как и кому удалось взломать сервера его организации? А главное — зачем? Хотя, именно на последний вопрос было ответить проще всего — было видно, что оттуда скопировали те данные, которые специалисты Фонда успешно фальсифицировали. То есть, были скопированы оригиналы, которые подделывали спецы Орального. Но кому это было нужно? Специалист по информационной безопасности, который и «ставил» всю систему защиты от вторжений, сказал, что, судя по следам в системе, к ним «вламывались», как минимум, из Пентагона. Но зачем американским военным это было надо? Ведь Алексей всё время буквально преклонялся перед ними — и тут такое… Непонятно, как такое могло получиться… Но самым страшным было даже не это — ну, украли материалы, ну шантажировать бы начали — такое в мире большой политики в порядке вещей, заплатили бы выкуп, пошли бы на компромиссы — это нормально, но этот неизвестный, недолго думая, просто взял — и опубликовал результаты своей «работы». Теперь даже те, кто симпатизировал Оральному за его «сенсационные разоблачения», требовали его голову на блюде. Здание Фонда было окружено — как митингующими, которые требовали «Призвать Орального к ответу», так и редкими, лояльными ему «безопасниками», которые не пускали митингующих внутрь. Алексей понимал, что, если они прорвутся — ему несдобровать…
Оральный, продолжая нарезать круги по кабинету, внезапно услышал свист, который становился всё сильнее. Вот свист перешёл в рёв, после чего здание содрогнулось от удара. «О, нет, они что — танки вывели? Но как же так… Не могли же они с вояками договориться…». Это оказались не танки. Совершенно не танки, так как здание снова содрогнулось от мощного удара. Затем, двери (стальные, обшитые дубовым шпоном) буквально рухнули внутрь кабинета, хотя и открывались наружу. В дверном проёме стояли трое. И эти трое выглядели… необычно. Нет, наверное, это были люди. Только вот такого оснащения Оральный раньше не видел. Черная броня — сплошная броня — шлем, в котором не было никаких прорезей или щелей, говорящих о наличии забрала, мощные общие очертания — всё этого говорило о том, что за Оральным пришли всерьёз…