СОЗ

Аряев Алексей

В общем, хотя «Советский Союз» и стоял в доке, в поиск я вышел — на «Кирове». Всё же, один из самых быстрых линейных крейсеров, очень хорошее поисковое оборудование, плюс экипаж, который умеет всем этим пользоваться. Эскадра из более, чем полусотни крейсеров (линкоры всё же решили в поиск не брать), рванула в сторону последних известных координат эсминцев «Стойкий» и «Смелый». Через несколько часов мы были между Нептунов и Плутоном. Корабли развернулись в поисковый ордер и начали сканировать Пространство.

Даже там, где космос больше не является чужим (всё же, Солнечную мы «исходили» вдоль и поперёк), найти затерявшийся корабль — не то, что крошечный эсминец, но даже и огромный линкор — задача не самая простая. Поиск продолжался довольно долго, и уже неподалёку от самого Плутона были обнаружены

обломки, которые дрейфовали в космосе, двигаясь тем курсом, которым они шли в момент гибели. От «Смелого» остался лишь обугленный остов — корабль был буквально «выпотрошен» изнутри. «Стойкий», будто бы оправдывая своё имя, выглядел более-менее целым — пока мы не облетели его кругом. Нам открылось то, что броня эсминца была буквально разорвана в клочья. Неподалёку было видно то, что, скорее всего, было когда-то чужим кораблём — теперь это была лишь оплавленная груда металла, сильно фонившая от нескольких прямых попаданий термоядерных ракет. Десантникам удалось проникнуть на борт «Стойкого». Выживших, разумеется, не было. Зато бойцам удалось снять с эсминца блок бортовых самописцев, по традиции называемый «чёрным ящиком». И, разумеется, по традиции, он был окрашен в ярко-оранжевый цвет, и сделан практически неразрушим.

Расшифровку «чёрного ящика» проводили прямо на борту «Кирова», благо все средства для этого имелись. Расшифрованные записи шли прямиком на Землю — главкому и прочим высшим офицерам.

Борт эсминца «Стойкий». 05-40 — 05-55.

– Капитан, у меня два контакта на сенсорах.

– Можешь опознать?

– Никак нет. То есть, понятно, что это не наши.

– Может, «серые»?

– Никак нет.

– Приготовиться к бою! Передать на «Смелый» — отступить к Земле, доложить о вторжении в Солнечную сил вероятного противника!

– Принято! Он атаковали «Смелый»! «Смелый» не отвечает!

– Отправить на Землю беспилотник. Приготовиться к бою!

– Так точно! Беспилотник отправлен! Они сбили его!

– Экипаж, слушай мою команду! Приготовиться к бою! Уйти нам не дадут совершенно точно. Значит — сейчас они узнают, как погибают офицера Звёздного Флота! Объект-1 обозначить, как Цель-1, Объект-2, как Цель-2. Навести торпеды на Цель-1!

– Есть, капитан!

– Огонь!

– Есть!

– Наши торпеды поразили Цель-1! Она уничтожена!

– Вот вам, гады, за Петрова! По Цели-2 — беглым!

– Они сбили торпеды. По нам ведётся ответный огонь! Перегрузка реактора! Перехожу на накопители!

– Ну, хорошо, гады! Экипаж, запевай! «Наверх, Вы, товарищи, все по местам…»

Запись кончилась. Мы, немного прифигевшие, стояли около компьютера, который считал записи самописцев. Нарушил его наш главком, Президент России.

– Так, сейчас давайте на Землю. По прибытии, всем адмиралам на совещание ко мне!

Ну что же, мы и так двигались по направлению к Земле, оставалось лишь дать максимальное ускорение, что мы и сделали. Вскоре я в компании прочих адмиралов, находился в зале для заседаний базы. Президент и министр обороны присутствовали. Совещание началось…

Прошло три часа. Ни одного толкового предложения не было озвучено. Я сидел, слушал, о чём говорят адмиралы — эти, казалось бы, опытные звёздные волки, которые успели повидать космос, и медленно сходил с ума от услышанного. Было озвучено всего два предложения — затаиться и эвакуировать с Земли как можно больше народа. При этом, я прекрасно понимал, что оба предложения — бред. Как можно затаиться, если то, что на Земле технологическая цивилизация, видно чуть ли не от Плутона? Радиосигналы и прочее… И это я ещё молчу о «Вояджерах», которые давно уже покинули пределы Солнечной Системы. Что касалось «вывезти с Земли как можно больше людей», то выглядело это ещё более безумно. Земля — не Дюнкерк, а наши линкоры и крейсеры — вовсе не корабли тех времён, я уже не говорю о том, что космос — это вовсе не Ла-Манш. На наших кораблях нельзя разместить столько людей без потери боеспособности. А куда везти их всех? На «Альфу»? Но база «Альфа» не в состоянии дать им приют — это же просто военно-научная база. Я уже не говорю о том, что, хоть на этой планете и приличная атмосфера — но персонал базы всё равно живёт под куполом. Так что — это не вариант. И я поднял руку…

– Прошу прощения, — сказал я. —

Можно мне высказаться? Я понимаю, что я и по возрасту, и по стажу здесь самый младший, но у меня есть, что сказать.

Так как начальство уже было знакомо со мной, говорить мне разрешили.

– Спасибо, — с чувством сказал я. — Я хотел бы сказать следующее. Все озвученные здесь планы, уж простите меня за мой французский, ерунда. Затаиться? А как? Даже ели мы всей планетой откажемся сейчас от использования техники, разбежимся по лесам и будем жить в землянках — то что, придётся уничтожить всё, что так долго строили? Все города, заводы, аэро— и космопорты? Ну, хорошо, ломать — не строить, да. Но как сделать так, чтобы, глядя на всё это с орбиты, не возникла мысль — ага, здесь кто-то был, и он хочет, чтобы мы поверили, что они не летают в космос? Не сможем мы так сделать. Здесь слишком много свидетельств того, что у нас самая настоящая машинная цивилизация.

– А если уйти? — робко спросил один дядя, явно предпенсионного возраста. Золота у него на плечах было побольше, чем у меня…

– На самом деле, я понимаю, чем вызвано такое решение, — сказал я. — Две причины — вы не хотите вступать в войну, победить, и даже просто выжить в которой, скорее всего, будет невозможно, и хотите спасти как можно больше землян. Так-то цель благородная — только вот невыполнимая. Я даже не говорю про то, что нет у нас кораблей, на которых можно вывезти хотя бы сто-двести тысяч человек с Земли. И построить мы их просто никак не успеем. На боевых кораблях мы много народа не вывезем — нет у нас таких условий, и Вам это известно. И куда вывозить? Вы много планет знаете в радиусе хотя бы сотни световых лет, на которые можно без проблем выпускать сто-двести тысяч человек? Без долгих исследований, без инфраструктуры? Чтобы они могли нормально жить — и не скатиться в каменный век? И не надо говорить, что это тоже отличный выход. Мы все носим эту форму не для красоты — и не для того, чтобы сбежать, как только запахло жареным. Я знаю одно — мы можем отстоять Солнечную. А потом — и полностью разбить врага. Да, будет сложно, да, до конца доживут не все — но мы обязаны это сделать, а значит — сделаем.

Несколько секунд в зале царила мёртвая тишина, которая потом взорвалась аплодисментами. Президент сделал жест, прося минуту внимания, после чего сказал:

– Это была хорошая речь. Но уверен ли ты, что это можно сделать?

– Да, — сказал я. — Будет сложно — но мы сделаем. Но, боюсь, понадобится хотя бы частичная мобилизация. Я так думаю, что сазу они не нападут — всё же, им много всего понадобится. У нас есть время — но нельзя расходовать его просто так…

И работа закипела. В СОЗ было призвано много военных и гражданских специалистов — на должности, которые примерно соответствовали их специализации. Допустим, человек управлял разведывательным беспилотником. Так он так и будет управлять беспилотником — но уже в космосе. Переучиваться, конечно, придётся — но это быстрее, чем учиться с нуля. Или работал человек на системе управления какой-нибудь ПВО или ПРО — так теперь он точно так же будет работать на станциях ПКО, на корабле, или боевой станции. Да, ему светит переобучение, но ему будет проще понять, чего от него хотят, чем человеку «с улицы». Но набрать и обучить личный состав — это было не так уж и сложно. По сравнению с тем, что мы начали превращать Солнечную в гигантский укрепрайон.

Вот это и в самом деле, была адова работёнка. Конечно, начинали мы не с «нуля», определённые планы у нас были. Конечно, они не были рассчитаны на такой масштаб, но от чего-то можно было отталкиваться, кое-какая готовая техника на складах была — и работа началась. Например, были планы по установке в Поясе Астероидов ракетно-лазерных фортов. Ну что же — теперь нам было надо, чтобы в Поясе стреляло из-под каждого приличного булыжника. Временно большая часть пилотов, имеющих большой опыт полётов, была переквалифицирована в пилоты тягачей — которые возили и устанавливали в Поясе очень большое количество беспилотных орудийных башен. Эти штуки могли сами перемещаться по Поясу, на своих двигателях, и гвоздить, гвоздить и ещё раз гвоздить — пока не закончится боезапас, весьма немаленький. И это только ракеты. Про лазеры и гразеры я могу сказать только одно — там боезапас не закончится, пока работает реактор.