Созвездие Ворона
Шрифт:
— О тебе?
— О нас, — сказала она.
— Чудесно, пусть меня играет этот, ну тебе он еще нравится… В «Крестном отце» играл! Вспомнил, Марлон Брандо!
Утро Татьяна Ларина провела гримируясь. Павел еще видел сны. Профессиональный грим в Каннах раздобыть нетрудно. Как и профессионального гримера. Можно было даже выписать из «Мунлайт Пикчерз» кого-нибудь. Но сейчас был особенный случай. Она достала рыжий кудрявый паричок, привезенный Нюткой и благополучно забытый ею в родительском номере, положила на стол, поставила рядом с зеркалом журнал, купленный накануне. Журнал был напичкан светской хроникой. Разводы и свадьбы знаменитостей, скандалы, приобретения, заключенные контракты и судебные процессы. Статья, которая интересовала Ларину, была посвящена бракосочетанию леди Морвен и Джо Цореса, сына крупного финансового воротилы.
«Так, сейчас посмотрим, — сказала она себе, — что у нас получится!» Пальчиками, все пальчиками, и никаких компьютеров, как говорил один ее знакомый, специализировавшийся на гриме всяческой нечисти — живых мертвецов и вампиров. «Ну, нам бабу-ягу еще играть рано», — сказала Таня уверенно.
Фотографии — источник ненадежный, но в статье их было много. Корреспондент прямо-таки не отлипал от сиятельной невесты. Цорес на ее фоне выглядел довольно скромно. По прошествии часа увлеченной работы Татьяне удалось добиться кое-какого сходства. Как истинный художник, своей работой она была совершенно не удовлетворена. Но, с другой стороны, о работе должны судить зрители. И главный зритель уже ворочался в постели, намереваясь ее покинуть. Так что времени что-то улучшать не было. Как перед премьерой.
— Тебе подать кофе в постель, дорогой? — спросила она, не заходя в комнату.
— Нет, в чашку! — ответил Павел прочитанной где-то хохмой. — Где это видано, чтобы звезда экрана подавала кофе простому ученому? И вообще, к черту этот Домострой. Чай, не лаптем щи хлебаем!
Бодрое настроение Пашки не могло не радовать. Верно говорят: сон — лучшее лекарство, все вчерашние неприятности растаяли, как будто их и не было. И пожалуй, он прав — нужно сматываться отсюда, пока не вернулись грозовые облака. Нюта уехала еще вчера — Розены всерьез опасались, что девушку начнут доставать газетчики, которые еще не забыли скандала с Асуровым. Это было никому не нужно, в первую очередь, самой Нюте. Ларина рассталась с ней с огромным сожалением и, поскольку дальнейшее пребывание в Каннах было нежелательно, решение пришло само собой.
— Поедем в Женеву, — предложила она, переступив порог.
— С чего это вдруг?.. — Павел протер глаза и вдруг подскочил, как ужаленный: — Кто?! Как?!..
Таня отступила на полшага, любуясь произведенным эффектом, потом с жеманной улыбкой присела к нему на краешек кровати.
— Что скажешь об искусстве перевоплощаться?
— Черт побери! — Павел облегченно вздохнул. — Что ты сделала с собой?
Татьяна оттолкнула его.
— Спокойствие, только спокойствие! Руками не трогать! А не то все испортишь!
— Я не понимаю… Зачем?
— Я — леди Морвен!
— Кто?!.. Ах да, та богатая англичанка, которая финансировала «Красных рыцарей», ты говорила… Ну и зачем этот маскарад?
— Почему бы не подурачиться? И потом, так нам будет легче незаметненько сделать ноги, как ты предлагал давеча!
— Ты согласна? — искренне удивился Павел.
— Ну само собой, — сказала она. — Бог ты мой, Пашка! Ты в самом деле думаешь, что я буду смотреть, как тебе всякая сволочь треплет нервы, потому что хочу непременно покрасоваться на этом треклятом фестивале? Да провались он!
— Милая… Все, все! Не трогаю твой грим! Надеюсь, ты не собираешься весь день так расхаживать? Только учти, что я тоже не хочу быть эгоистом и жертвовать твоей карьерой…
— Больше ни слова! — она прижала палец к его губам. — Не беспокойся о моей карьере! Во-первых, она не стоит наших отношений, а кроме того, — добавила она, лукаво улыбаясь, — карьера делается не здесь! Фестиваль — это результат, а не средство. Бог нам поможет…
— Что-то ты часто стала поминать господа всуе!
— Зато ты все время чертыхаешься! — улыбнулась она. — Накликаешь, смотри!
— Знаешь, а мне на мгновение показалось, что явилась моя первая жена, Нюткина мама! — сказал Павел, прикрыв глаза рукой.
— Когда кажется — тогда крестятся! — неожиданно огрызнулась Таня и тут же, пытаясь смягчить невольную резкость, спросила ласково: — Они так похожи?
— Наверное. Татьяна как-то говорила, что у нее предки из Англии. Может, общие корни, а?
Выбраться из Канн не составило труда. И грим был не нужен в общем-то. В этот день в город прибыла очередная партия знаменитостей, среди которых был известный певец, претерпевший за жизнь миллиард пластических операций. Певец вот-вот должен был потерять нос, подобно майору Ковалеву. Плюс к этому стареющая дива, которая усилиями все тех же всемогущих пластических кудесников уже в …дцатый раз выходила замуж. И как обычно — за молодого и красивого.
— Будешь себя плохо вести, — сказала Ларина и бросила журнал на колени мужу, — сделаю пластическую операцию и уйду к Рикки Мартину!
— Кто такой, почему не знаю?
— Потому что ты, милый мой, и в центре Парижа все равно что в этом трижды проклятом Ред-Роке. Ничего не вижу, ничего не слышу!
— Бунт на корабле?! — спросил он, любуясь ею.
Он уже немного привык к гриму на ее лице, но все же вздохнул с облегчением, когда она сняла его в придорожном кафе уже в Савойе, где они остановились заправиться.
Хозяйка кафе, женским глазом сразу заметив произошедшие изменения, напротив, напряглась. Пришлось объяснить ей, что звезда скрывается от журналистов, и дать автограф. Розену показалось, что она и его разглядывает с любопытством. Вероятно, тоже что-то читала. Павел нахмурился, но новые посетители, подкатившие через несколько минут, заставили его забыть на время обо всех неприятностях. Они не успели определиться с выбором блюд, как вдруг Ларина задергала супруга за руку.
— Посмотри!
Павел поднял глаза. В кафе вошла импозантная пара. Взглянув на женщину, он вздрогнул. Точно так же, как утром, когда он увидел жену в гриме. Только предположить, что какая-то незнакомка сегодня из чистого каприза решила загримироваться под леди Морвен, было бы слишком невероятно.
— Это она сама! Видишь «ягуар» на стоянке? — кивнула Татьяна. — Я еще сквозь стекло заметила, но тоже не могла поверить! Жаль, что я грим уже смыла, а то вышло бы как у Хармса в анекдотах про литераторов. «Однажды переоделся Гоголь Пушкиным…»
Мужчина, который сопровождал леди Морвен, тоже показался Тане знакомым, а когда он, заметив обращенный на себя взгляд, быстро подошел к Розенам, морок окончательно рассеялся.
— Нил?! — с искренней радостью воскликнула Таня. — Паша, это тот самый Нил Баренцев, спаситель нашей Нюты, я тебе рассказывала…