Созвездие жадных псов
Шрифт:
– В чем проблема?
В комнате стояла дикая духота, и я почувствовала, как по спине потекла струйка пота.
– Понимаете, я разыскиваю одного человека, знаю его телефон, а адрес нет.
– Ну и при чем тут я? – вздохнула служащая.
– У вас есть адреса абонентов?
– Ступайте в Мосгорсправку.
– Так он Иванов Николай Петрович…
– Идите в милицию!
– Меня оттуда уже выгнали, – грустно сказала я.
– Ничем помочь не могу, – отрезала женщина, – тут не адресное бюро, и потом, я не имею права давать такую информацию. Представляете, что начнется, если каждый сотрудник телефонного узла…
Я повернулась к двери и пробормотала:
– Все, теперь только из окна осталось прыгнуть!
– Подождите, – испугалась телефонистка, – что случилось?
Старательно удерживая на лице выражение измученного кролика, я начала сочинять историю.
Познакомилась с мужчиной в метро, то да се, возник роман. Целых два месяца не расставались, а вчера любовник прибежал ко мне на работу и попросил до вечера шестьдесят тысяч рублей, я сижу на кассе в ГУМе. Ну я и дала ему, что просил, а он к концу смены не явился. Спасибо, заведующая, добрая тетка, не стала поднимать шума. Недостачу покрыли всем коллективом, просто сложились, но я должна до понедельника вернуть деньги. Любимый мужчина как в воду канул, наверное, попал под машину или заболел… Адреса я не знаю, только телефон, встречались мы всегда исключительно на моей территории… Последняя надежда была у меня на телефонный узел, ну попробуйте найти в Москве Иванова Николая Петровича без информации о годе рождения и примерном месте проживания? Дадут список из двухсот человек, жизни не хватит всех объехать!
Честно говоря, история хромала на обе ноги и была не слишком логична, но служащая тяжело вздохнула и включила компьютер.
– Дуры мы, бабы, – пробормотала она, открывая нужный файл. – Учит нас, учит жизнь, а все зря! Шестьдесят тысяч! Зарплата-то у тебя сколько?
– Две с половиной!
– Охо-хо, – вздохнула тетка, – ну пиши: «Ратниковский проезд, д. 24, кв. 129». Только, сдается, твоя любовь немного правды рассказала. Телефончик-то зарегистрирован на владелицу квартиры Комарову Маргариту Семеновну, 1970 года рождения. Уж извини, коли расстроила.
– Спасибо, большое спасибо, – бормотала я, пятясь в коридор, – мне бы только денежки назад получить, а потом выгоню гада взашей.
– Правильно мыслишь, – отозвалась служащая. – Да в другой раз соображение имей, на улице не знакомься.
– Не буду, – пообещала я и, перепрыгивая через ступеньки, понеслась вниз.
Ратниковский проезд оказался в двух шагах, надо было лишь пересечь большую площадь, на которой вольготно раскинулся оптовый рынок.
Проходя между рядами, я с тоской оглядывала горы продуктов, лежащих на самом солнцепеке. К сожалению, я не принадлежу к самым обеспеченным слоям общества. Я – так называемый российский средний класс, то есть человек, живущий в месяц на фиксированную сумму и собирающий деньги на отдых и ремонт квартиры. Вроде бы для таких людей и созданы оптушки, дающие возможность купить продукты на пару рублей дешевле.
Но сколько раз я сталкивалась с обманом! Килограмм сыра, купленный у бойкой хохлушки, всегда весил восемьсот граммов, свеженькие, приятно пахнущие сосисочки угрожающе зеленели, лишь только я вытаскивала их на кухонный стол, в пачке чая обнаруживалась мелкая коричневая труха, менее всего напоминавшая благородный лист, а собачий корм неаппетитной кучкой лежал в мисках. Животные – не люди и есть пакость никогда не станут. Поэтому теперь я делаю покупки только в супермаркетах и, хотя переплачиваю за товар, все равно оказываюсь в выигрыше.
Но людей, посещающих оптушку, много, и я пробиралась сквозь густую толпу, старательно отворачиваясь от рыбных палаток, издававших нестерпимую вонь.
Дом 24 стоял последним – большая кирпичная башня с огромными лоджиями. Здание резко выделялось на фоне других: серых, блочных, унылых.
Подъезд щетинился домофоном. Я набрала сначала 29, потом 029, затем 129, но никакого ответа не последовало. По счастью, дверь вдруг открылась, и из нее вышел приятный молодой человек. Обрадовавшись, я проскользнула внутрь и налетела на лифтершу.
– Минуточку, – грозно рявкнула она, – вы к кому?
– В 129-ю.
– И кто нужен?
– Комарова Маргарита Семеновна.
– Адрес где взяли?
– Послушай, – вышла я из себя, – тебе анализ крови не нужен? Не стесняйся, проси. Схожу в поликлинику и принесу.
– Я выполняю постановление общего собрания жильцов, – рявкнула консьержка, – никто не хочет, чтобы по этажам бомжи шлялись и коробейники!
– Интересное дело, я же сказала, в 129-ю, к Комаровой!
– Рита вместе с мужем уже два месяца как уехали на работу в Африку, – спокойно объяснила дежурная, – муж у нее шофером при посольстве служит, а она медсестрой. Квартиру сдали иностранцам, супружеской паре из Германии, очень приятные, аккуратные люди, но по-нашему ни бельмеса. Я им «Здравствуйте», а они мне «Гутен морген», вот и весь разговор. Так что опоздала ты, милая, в гости!
– Надо же, – пробормотала я, – давно не созванивались, а тут шла мимо, дай, думаю, загляну.
– Придется тебе идти дальше, – заявила вредная бабка и, увидев, что в подъезд проникает группа парней, сразу потеряла ко мне интерес.
– Эй, эй, вы куда?
Я вышла на улицу и в растерянности села на скамейку. Все. Конец.
Глава 29
На дачу я приехала полубольная, даже фруктов не купила детям. Никогда еще до сих пор в моей жизни не было такой сокрушительной неудачи. Сейчас быстро приму душ, смою с себя городскую пыль, лягу в гамак, который Кирюшка предусмотрительно повесил в приятной тени, и попробую слегка раскинуть мозгами.
– Ну, – пробормотала я, входя на террасу, – что произошло? Отчего все дома с кислыми лицами?
– У нас несчастье, – вздохнул Кирюшка.
– Жуткая беда, – всхлипнула Лизавета.
– Катастрофа, катастрофа, – словно хорист, сопровождающий постановку греческой трагедии, запричитал Костик, – катастрофа, катастрофа…
Я окинула компанию быстрым взглядом. Дети странный народ. Упадут с велосипеда, собьют ноги до костей и весело пьют чай, оставляя на полу кровавые капли, но потеря фантика от жвачки может заставить их прорыдать больше часа.
– И что же случилось?
– Там, – всхлипнул Костя, – в коробке из-под ботинок, в углу.
Ничего не понимая, я сняла крышку и ахнула:
– Господи, как это вышло?
На розовом посудном полотенце лежал кролик Яшка, вернее то, что осталось от несчастного грызуна.
Генерал Рябов не слишком-то любит домашних животных, поэтому у его детей никогда не было собак, кошек, черепашек или хомячков. Но несколько лет тому назад кто-то подарил Костику белого ангорского кролика, хорошенького и умильного. И тут с бравым воякой что-то приключилось. Стоило один раз услышать, как он, шинкуя капусту на кухне, ругается: «Ну купили кочан! Жесткий и совсем не сочный, Яшеньке не понравится. Нет, из этой капусты пусть Татьяна Ивановна нам щи сварит, а я кролику лучше киви дам», – и становилось понятно: Яша занял в сердце старика то место, которое не удалось заполнить ни сыну, ни невестке, ни внуку. К слову сказать, кролик был очень умненький, ходил по даче, как кошка, и на ночь забирался в свою клетку.