Спасая Куинтона

Соренсен Джессика

– Я в порядке, - говорит она сквозь стиснутые зубы.

– Если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь позвонить мне, - говорю я в жалкой попытке хоть как-то помочь ей.

Ее губы сжаты в тонкую линию.
– Мне... ничего от тебя не нужно.

Чувство беспомощности внутри меня усиливается и почти заполняет меня, когда она поворачивается и уходит, оставляя меня стоять в конце коридора. Я чувствую, что бьюсь головой о стену, в окружении людей, которые нуждаются в помощи, но не хотят этого. И я недостаточно сильна, чтобы помочь всем сразу. Что мне делать? Продолжать пробовать, пока не сломаюсь? Уйти и всегда сожалеть, что не осталась? Потому что я знаю,

что так и будет. Я уже становлюсь одержима «что если» так же, как после смерти Лэндона. И может быть, я в конечном итоге смогу исцелиться. Но в то же время хочу, чтобы все получилось. Хочу, чтобы на этот раз не пришлось терять кого-то, потому что я не смогла сделать все правильно - ехать на велосипеде достаточно быстро, или проснуться на несколько минут раньше и убедить человека, которого я люблю, что жизнь стоит того.

– Что ты делаешь?
– голос Куинтона пугает меня, и мое сердце ускоряется.

Я поворачиваюсь. Он стоит в дверном проеме в джинсах, глубоко дыша, пока надевает футболку. Его глаза гораздо теплее и более адекватны, словно он убил чудовище, которое проникло в него, или просто его усыпил.

– Я разговаривала с Делайлой, - иду к нему по коридору.

– И как все прошло?
– спрашивает он, засовывая пакет в карман.

– Не очень хорошо, - признаю я.
– Я беспокоюсь о ней, не только из-за... ну, ты знаешь...
– пытаюсь подобрать правильные слова, но не уверена, что они вообще есть.
– Не только потому что она на наркотиках, а потому, что она с Диланом.

– Но ты не можешь помочь ей, если она не хочет помощи, - есть скрытый смысл в его тоне.

– Но я могу попытаться, - отвечаю я, слегка улыбнувшись.
– Каким бы я была человеком, если бы отказалась от этого?

– Вполне нормальным, - говорит он честно.

– Ну, я всегда знала, что я ненормальная.

– Нет, это не так, - на его лице появляется загадочный взгляд.
– Но это хорошо, я думаю.
– Он продолжает пристально смотреть на меня, все больше и больше теряясь, пока, наконец, он не приседает вниз, чтобы захватить горсть мелочи с пола.
– Так куда мы идем сегодня?
– он встает с призрачной улыбкой на лице. Горячий и холодный. То вверх, то вниз. Так похож на Лэндона.

– Куда ты хочешь пойти?
– спрашиваю, пока он пихает монеты в карман.

Он сжимает губы, оглядывая комнату и пол, покрытый монетами, и матрас с одеялом и блокнотом.
– Может просто побудем здесь?

– Я бы не хотела, если это возможно.

– Это, наверное, не лучшее место для тебя?
– он хмурится, как будто только что понял, где мы находимся.

– Или для тебя, - осмеливаюсь сказать ему, нажимая на больное.

Он сглатывает тяжело, и я вижу чудовище, исчезнувшее, вероятно, потому что он просто покормил его.
– Ты слишком добра ко мне, - он в конечном итоге отвечает, и тогда мне кажется, что я на миг вижу его. Того Куинтона, которого я впервые встретила. Грустный, но все же милый, все такой же заботливый и хороший парень, которому просто нужно помочь побороть его внутренних демонов. Помочь отпустить свое прошлое.

Я заставляю себя быть позитивной.
– Просто подожди. У меня много талантов, которых ты еще не видел, - говорю я, игриво подталкивая его ногой.

Он качает головой, но борется с улыбкой, его медово-карие глаза мерцают с намеком на жизнь, а взгляд заставляет меня хотеть обнять его и держаться - держаться за жизнь, что я вижу в его глазах.
– Как насчет того, что мы сядем в твою машину и поговорим?

Я работаю

над тем, чтобы держать себя в руках и киваю, заставляя себя не обращать внимания на все проблемы вокруг, хоть и кажется иногда, что может быть, я тот, кому в первую очередь нужно открыть глаза.
– Я думаю, это звучит как отличная идея.

***

Не знаю, сколько наркотиков он принял, но к тому моменту, когда мы добираемся до машины, из него так и прет прилив энергии, и его речь переходит в гипер-режим.
– Итак, как тебе Вегас?
– спрашивает он, когда мы садимся в мою машину, припаркованную на стоянке перед домом.

Это такой формальный вопрос, что я даю на него моментальный ответ.
– Хорошо, я думаю.

Устраиваюсь поудобнее в кресле, опустив оконное стекло и впуская теплый воздух, откинув голову назад на подголовник.

– Сделала что-нибудь веселое?

Я немного откидываю свое сиденье, чтобы растянуть ноги.
– Я гуляла по Стрип прошлой ночью.

– Слышал, там круто, - он трет глаза и моргает, глядя на потолок.

– Да, много-много огней и людей... ты был там когда-нибудь?

Он качает головой.
– Неее, это не для меня.
– Его глаза смотрят на меня в темноте, и я могу представить, что он трезв.
– Слишком много людей.

– Похоже, тебе не нравится город, - замечаю я, поворачиваясь в кресле к нему лицом.
– Сейчас ты живешь здесь, но привык жить в Сиэтле, который тоже довольно большой, не так ли?
– Я напрягаюсь, когда чувствую, что он напряжен, волнуясь, что, возможно, упоминать Сиэтл не самая лучшая идея.

Но он расслабляется.
– Да, но города никогда особо меня не волновали.

– Что изменилось?

– Я… - говорит он, царапая руку, где, я знаю, скрыты его татуировки.
– Я просто решил, что мне нравится тишина... у меня и так слишком много шума в голове и последнее, что мне нужно сейчас, это добавить еще.

– И все же ты здесь.

– Я здесь, потому что мне некуда больше идти.

– Ты мог бы вернуться в Сиэтл, - надеюсь, что я не собираюсь ломать тонкий лед, по которому иду.

– Я никогда не вернусь в Сиэтл, - пренебрежительно отвечает он, хрустя шеей, а затем и костяшками пальцев.
– Там слишком много гребаных воспоминаний.

Он затихает, пока смотрит на здание перед нами с задумчивым выражением на лице, как будто решает смог бы он все бросить и вернуться. Прежде чем он что-то скажет, пользуюсь случаем, сказать то, что надеюсь, не разозлит его и поможет ему увидеть, что я понимаю его больше, чем он думает.

– Знаешь, я испытывала нечто похожее к Мейпл-Гров, - говорю я.
– Тем более, это место, где умер мой парень. Его дом был через дорогу...
– сглатываю комок в горле, готовясь произнести вслух то, что всегда буду ненавидеть.
– Где я его нашла... после того, как он... он покончил с жизнью.

Молчание затягивается. Я слышу, как машины проносятся по улицам. Их фары светят в зеркало заднего вида.

– Я уверен, что это было тяжело для тебя, - произносит он тихо, его дыхание становится прерывистым.

– Это было очень тяжело, - признаю я.
– Тем более, что я винила себя в его смерти.

Он поворачивает голову ко мне, нахмурив брови.
– Зачем ты винишь себя за это? Он решил сделать это. Ты не виновата.
– Он замолкает, выравнивая дыхание.

– Да, но в то же время, я видела признаки, которые проигнорировала, потому что боялась признать их существование. Боялась, что он разозлится на меня... боялась многих вещей, и я буду жалеть об этом страхе, вероятно, всю оставшуюся жизнь.