Спасительный свет (Темная сторона света) (др. перевод)
Шрифт:
– Ручаюсь, что ты знаешь точную дату, когда был построен твой дурацкий маяк. Разве я не права? Ручаюсь, что ты планируешь грандиозное торжество по поводу его годовщины. – Она выскочила в дверь черного хода.
– У тебя завтра занятия в школе, Лейс, – крикнул он ей вслед. – Я не хочу…
– Иди ты к черту! – крикнула она не оборачиваясь. Эти слова заставили его замолчать, отозвавшись острой болью внутри, как раз там, где тяжелым грузом лежали неудавшиеся инчиладос. Он хотел броситься за ней и сказать, что не позволит ей разговаривать с ним в таком тоне, но Энни никогда бы этого не сделала. Кроме того, Лейси была во многом права. Строительство
ГЛАВА 16
Нельзя сказать, что решение заехать в отделение скорой помощи возникло у Алека внезапно. Он уже несколько дней собирался это сделать, но что это будет именно сегодня, понял, только уже въехав на стоянку, и его сердце тоскливо сжалось при воспоминании о последнем разе, когда он был здесь.
Приемная была переполнена, и у него возникли сомнения, сможет ли Оливия выйти к нему. Однако он обрадовался, что все эти люди были здесь. Они придавали отделению скорой помощи другой вид, совершенно не такой, как в ту ночь, когда умерла Энни. Он с трудом осознал, что находится в том же самом месте.
Он подошел к регистратуре, возле которой лысеющий мужчина с бочкообразной грудной клеткой наскакивал на молоденькую испуганную регистраторшу.
– Черт побери, я жду уже целый час! – Мужчина навалился на стойку, нацелившись в нее подбородком. Рука у него была перевязана окровавленной тряпкой. – Здесь можно истечь кровью и умереть, дожидаясь, пока тебя примут.
Регистраторша, заикаясь, пыталась объяснить причину задержки, но мужчина прерывал ее бранью и угрозами. Алек обреченно подумал, что, видимо, ему придется вмешаться. Он пытался придумать, как лучше действовать, когда за спиной регистраторши появилась Оливия. Алек не сразу ее узнал. Здесь она выглядела абсолютно иначе. Дело было не только в белом халате. Сама она казалась выше, ее глаза – зеленее, а ресницы – длинными и черными. Она не заметила Алека, наклонившись через стойку регистратуры к скандальному пациенту.
– Мне очень жаль, что вам приходится ждать – произнесла она, – но здесь не Мак-Доналдс.
Алек усмехнулся, а мужчина открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Оливия прервала его:
– Перед вами в очереди ожидают люди с более серьезными, чем у вас, ранениями, – сказала она. – Мы займемся вами, как только сможем.
Что-то в ее голосе заставило мужчину угомониться. Он повернулся, ворча что-то себе под нос, и сел на свое место. В этот момент Оливия заметила Алека. Она нахмурилась.
– У вас все в порядке? Вопрос удивил его.
– О да, со мной все хорошо. – Он наклонился через стойку, чтобы его слышала только Оливия. – Могу ли я пригласить вас на обед?
Она улыбнулась:
– Вы действительно хотите пригласить меня в ресторан после того, как я залила Слезами свой салат с крабами?
– Да, – подтвердил он, – я хочу.
– Ну, а почему бы нам не купить чего-нибудь в китайском ресторанчике и не пойти ко мне домой? Я заканчиваю в семь.
Очевидно, ее муж до сих пор не вернулся к ней.
– Прекрасно, – сказал он. – Я заеду в ресторан, и мы встретимся около вашего дома. Чего бы вам хотелось?
– Выберите сами. – Она черкнула на листочке свой адрес и вручила ему.
Он пошел обратно к своей машине. Здесь она была в своей стихии, и здесь в ней была
Внезапно он ощутил острый приступ тоски: ему не хватало прикосновения к живому существу, ощущения своих лечащих рук. «Я лечу маяк, – уговаривал он себя, – спасаю его», – но при этом отлично знал, что это далеко не то же самое. Каким бы теплым ни был день, каким бы жарким ни было солнце, маяк под его руками оставался все таким же холодным и безжизненным.
Оливия едва успела покинуть отделение скорой помощи, как уже пожалела о своем приглашении. Она хотела увидеть Алека, поговорить с ним, но у нее в доме… В доме, половину которого все еще оплачивает Пол. И Пол даже может оказаться там. Конечно, маловероятно, но такая возможность существует. Впервые она ехала домой в надежде, что у него не возникнет желания навестить ее.
Алек ждал ее на крыльце, придерживая правым локтем бумажный пакет. Она поставила машину рядом с его «бронко» и вылезла из нее.
– Пахнет хорошо, – сказала она, проходя мимо него, чтобы отпереть дверь. Он вошла в гостиную. – Проходите.
Сильви приветственно мяукнула, когда они через комнату прошли на кухню. Алек поставил пакет на стол и наклонился, чтобы взять кошку на руки.
– Какая симпатяга. – Он держал Сильви перед собой на вытянутых руках, а та норовила двинуть его лапой по носу. – Сколько ей лет? – Алек прижал кошку к груди, и Оливия услышала, как Сильви замурлыкала.
– Шесть, – ответила она. – Ее зовут Сильви, и она, как правило, ненавидит чужих.
– М-м-м. – Алек улыбнулся и опустил кошку обратно на пол. – Просто не говорите ей, что я ветеринар, и мы с ней чудесно подружимся.
Оливия вынула из шкафчика две тарелки. Она пыталась избавиться от чувства неловкости. Доставая столовые приборы и салфетки, она уголком глаза наблюдала, как Алек извлекает из пакета коробочки. На нем были джинсы и рубашка в бело-голубую полоску с короткими рукавами, открывавшими загорелые мускулистые руки, покрытые темными прямыми волосами. От него исходил едва уловимый запах одеколона, а волосы были влажными после душа, или, может быть, после купания в заливе. Он, бесспорно, внес мужское начало в ее дом, а она не могла вспомнить, когда последний раз оставалась наедине с мужчиной, если не считать ее мужа. Что если Пол заедет прямо сейчас? Расставляя на подносе тарелки, она вслушивалась в уличные шумы: не приближается ли его автомобиль. Что если он зайдет и обнаружит, что она принимает у себя мужа Энни О'Нейл?
– Это работа Энни. – Алек коснулся витража с павлиньим пером на окне над раковиной.
– Да, – сказала она. – Я купила его, когда первый раз зашла в студию.
Если Алек понял, что это работа Энни, то Пол, конечно же, тоже это поймет. Ей следует убрать его куда-нибудь, где Пол не увидит его, если зайдет.
– Давайте поедим на террасе, – предложила она, поднимая поднос.
Она провела его через раздвижные стеклянные двери на заднюю крытую террасу, выходящую на залив.
– Замечательно! – воскликнул Алек, выгружая коробочки на стеклянную столешницу. Он выпрямился и, уперев руки в боки, окинул взглядом открывавшийся вид. – Мой дом тоже на заливе.