Спасти СССР. Манифестация II
Шрифт:
– Great! – выдохнул оперативник.
Не медля, он закинул ногу, усаживаясь. Поелозил, оттолкнулся – и завертел педалями. Что-то не то…
Велосипед был тяжеленный – Советы в изделиях металла не жалели. Сидеть в широком, из натуральной кожи седле было комфортно, но все равно Карла поматывало из стороны в сторону, и руль нервно гулял в руках.
«Под гонщика форсил…», - буркнул он, и поменял наклон руля. Посадка сразу стала удобнее.
«Horosho poshlo!
– весело ощерился Карл. – Poshlo-poehalo!»
Велосипед выкатился на пустынную аллею –
«Догоняйте!» - азартно подумал американец, хохоча в душе.
По горбатому мостику, мимо каменного кентавра, на взгорок и под гору – тонкие шины весело шелестели по опавшей хвое.
Попетляв в зарослях кустарника, он выкатился к насаженному ольшанику, и скрылся в чересполосице стволов, будто занавес задернул за собой.
«Оторвался!»
А вон и купа дубков… Агент вышел из тени, но к себе не подзывал, осторожничал. Еле крутя педали, Карл пристально разглядывал сухопарого мужчину в возрасте, сравнивая с фото в досье.
«Он!»
Оделся «спящий» в дачной манере – поношенные штаны и куртка, но нелепая пародия на бейсболку с ярко-оранжевым пластмассовым козырьком, да кеды на ногах выдавали склонность к туризму – как его понимали в СССР.
– Здравствуйте! – включил цэрэушник опасливое обаяние. – У вас, случайно, ключика на «четырнадцать» не найдется?
– Нет, но есть разводной, - выдал отзыв Щербина, и ухмыльнулся: - А неплохо с великами придумали!
– Воистину, Богдан Алексеевич! – хохотнул американец, малость расслабляясь. – Я – Карл Фостер!
– Польщен, - усмехнулся агент, пожимая протянутую руку. – И рад знакомству.
– Взаимно! – Фостер уложил велосипед в тень, рядом с новеньким черным «Уралом», и снял рюкзак. Ширкнув «молнией», достал серую коробку из-под ботинок фабрики «Скороход». – Ваш оперативный псевдоним – «Сталкер». Здесь две тысячи рублей на непредвиденные расходы, таблицы связи с нами, шифроблокноты… Мы предусмотрели весь, так сказать, набор нелегала! Теперь немного о постановке меток. Вы успели… м-м… ну, не то, чтобы изучить город, а хотя бы ознакомиться с вашим районом?
– Побродил, - кивнул Щербина. – По Лермонтовскому проспекту… Или по Лиговскому? Вечно я их путаю! Но гуляю каждый день.
– О`кей! А приемник у вас есть?
– Радиола «Симфония».
– Отлично… И на память не жалуетесь?
– Она у меня тренированная, - усмехнулся агент.
– Тогда запомните несколько адресов. Техника вызова на безличную связь проста. На левом углу фасада дома номер одиннадцать по улице Пестеля рисуете черным фломастером цифру «2». Мы «снимем» знак, передадим по радио подтверждение, что сигнал принят, и укажем место закладки. Второй адрес – перекресток улиц Горького и Кронверкской. Оттуда хорошо видна телефонная будка. Там будете ставить «двойку», если готовы заложить материалы в тайник. И каждый раз после закладки ставите метку на стене проходного двора по улице Добролюбова, номер один дробь семьдесят девять.
– «Двойку»? –
– Да. А если вы готовы принять сигнал о закладке тайника нами, ставьте цифру «2» на фасаде дома номер шестнадцать по Кронверкской.
– Понятно, - энергично кивнул агент. – Примерно представляю, где это все – пройдусь и уточню.
– O`кей! Теперь о сути вашего задания…
По привычке оглядывая живописные виды, Карл испытал затруднение. С ним разговаривал старый битый волк с паленой и наверняка дырявой шкурой. Щербина знает толк в шпионском ремесле, умеет рисковать и, не дрогнув, полезет хоть на борт сверхсекретной атомарины «Тайфун». А тут – «Источник»…
– Нужно найти одного… м-м… человека, - медленно проговорил он. – Мы получали сообщения от неизвестного, но сверхинформированного источника, очень точные, детальные, причем по вопросам высшей секретности. Получали отсюда. Мы долго изучали «Ленинградский феномен» и пришли к выводу, что это не группа, а один человек. Его так и назвали – «Источник»…
– Простите, Карл, но я не понимаю… – насупился Богдан Алексеевич.
– Если это инициативник, расположенный к вам, то зачем тогда скрываться? Хотя… Возможно, ему трудно оставить высокий пост?
– Всё куда хуже, - криво усмехнулся американец. – Можно считать доказанным, что «Источник» - подросток. Скорее всего, ученик старших классов. Но при этом он обладает множеством умений на высоком уровне – от знания китайского языка или фарси до стрельбы из лука. Возможно, «Источник» - телепат или жертва опытов на мозге. И учтите – КГБ тоже ищет этого экстрасенса!
– Ага… - протянул Щербина, и в его речи впервые зазвучала мягкая украинская «Г». – Тогда прошу прибавки к зарплате. За риск!
– Разумеется, - серьезно кивнул Карл. Ему нравился этот спокойный, сдержанный славянин, готовый жизнь и свободу ставить на кон, как белый наемник в Африке, но за хорошую мзду – очень это по-американски.
– На ваш счет ежемесячно будут переводиться десять тысяч долларов. Итак, вы готовы, «Сталкер»?
– Всегда готов!
– расплылся в голливудской улыбке Щербина.
Там же, в то же время
Два неряшливо окрашенных «газика» скромно тулились к бровке на Садовой, напротив Привокзального сквера. Ухоженные дебри парка шумели совсем рядом.
«А чего я тогда сижу?
– рассердился на себя капитан Тихонов, и вылез из кабины, как моллюск из раковины.
– Да-а… Благорастворение воздухов!» - с удовольствием потянувшись, он посильнее брякнул дверцей, иначе не закроется.
Городские опера, привыкшие к «Волгам»-«дублеркам», лишь поначалу ругали старые, тесные «козлики». Затем смирялись, понимая, что в УКГБ Ленобласти своя специфика, и, наконец, привязывались к неприхотливым, надежным машинкам.
А у этих, - оперуполномоченный провел взглядом по «шестьдесят девятым», - начинка самая передовая. Куда там «волжанкам»!