Спец
Шрифт:
Толстый и Скороход еще как-то более-менее спокойно перенесли свое новое назначение, Старика же просто с души воротило, и он, слушая инструктаж, этого не скрывал, хотя и сидел относительно спокойно.
— Ну, значит, в ваши обязанности будет входить охрана объектов предприятия, — говорил начальник охраны, — контроль за отгрузкой и разгрузкой товаров круглосуточно. Внутренние хищения у нас участились, так что сами понимаете, нужно пресекать все эти неправомерные действия. Рабочий график выбирайте сами, мой заместитель введет вас в курс дела.
При словах «пресекать неправомерные действия» парни переглянулись. Это они должны пресекать неправомерные действия? Они? Те, кто всю сознательную жизнь только и занимались совершением этих, так называемых неправомерных действие.
Надо же, какие жизнь фортеля выкидывает!
— У нас есть кое-какие зацепки по внутренним хищениям, — продолжал начальник, — вам остается только довести это дело до конца. С вашим опытом, я не думаю, что это будет большой проблемой. Ну, в общем, мы возлагаем на вас большие надежды. И я надеюсь, что вы их оправдаете.
Они сладко спали. Виталий тихо посапывал, обняв Ирину рукой поверх одеяла. Они не желали расставаться даже во сне.
Первой проснулась она, зашевелилась, потягиваясь под одеялом, полежала немного с открытыми глазами, потом приподнялась на локте и долго с нежной улыбкой смотрела на спящего Виталия. Словно почувствовав ее взгляд, он тоже открыл глаза и, увидев рядом любимое лицо, радостно улыбнулся. Потом он сладко потянулся, притянул ее к себе и поцеловал.
— Мне холодно, — сказала Ирина, кутаясь в одеяло.
Из-за горизонта поднималось солнце, первый его несмелый луч блеснул в глазах Ирины, и она, положив руку на плечо Виталия, проговорила:
— Смотри! Солнце уже встает!
Он приподнялся на локтях и, взглянув в заднее стекло «Челленджера», завел машину с пульта сигнализации. «Печка» заработала сразу.
Они спали в машине, разложив задние сиденья, благо машина была просторная. Солнечный диск полностью приподнялся над горизонтом, разложив на ледяной поверхности озера, возле которого и стоял их джип, золотистую дорожку.
Виталий накрыл Ирину одеялом с головой, но она высвободилась и, глядя в окно, сказала:
— Слушай! Ну, у нас с тобой квартира есть, а мы живем в машине, как бомжи!
— Чем тебе здесь не нравится? — спросил Виталий нарочито грубым голосом и потащил ее под одеяло.
Под одеялом началась возня, хихиканья, айканья, ойканья, потом вздохи, а потом в течение какого-то времени джип мерно покачивался из стороны в сторону.
Наигравшись, голубки еще немного полежали, отдыхая от любовных утех, и начали одеваться. Пожалуй, одевание было самым серьезным неудобством проживания в машине, приходилось делать это практически лежа, да еще вдвоем и одновременно.
Виталий, распахнув переднюю дверь, сидел боком на кресле и чистил зубы, а Ирина, зябко кутаясь в теплую куртку, поливала ему из пластиковой бутылки.
— Смотри, лед уже! — скала она, глядя на раскинувшуюся перед ними водную гладь. — Озеро все уже замерзло.
Зима к тому времени уже начинала вступать в свою силу, первый снег почти растаял, но лед уже держался, и чувствовалось, что уже намечаются морозы.
Виталий проследил за ее взглядом и, вынув изо рта зубную щетку, проговорил с улыбкой:
— Во, блин! Щетка к зубам примерзает!
— Я тебе говорила, не лето уже. Дома надо жить, — сказала ему Ирина, поливая из бутылки, пока он споласкивал щетку и умывался.
— Давай! — он вместо ответа подставил ей ладони.
Плеснув себе в лицо водой, он улыбнулся и предложил:
— Давай поцелуемся на морозе, прилипнем друг к другу и будем вместе уже точно навсегда. Давай?!
Ирина рассмеялась и положила бутылку с водой в машину.
— Навсегда не получится, до лета только, — со смехом сказала она.
— Ты не замерзла? — спросил ее Виталий, вытирая лицо. — Давай, садись.
Ирина сидела на месте водителя и аппетитно грызла огромное сочное яблоко, Виталий включил в розетку прикуривателя бритву и тщательно выбрился, глядя в зеркало заднего вида. Когда от яблока почти ничего не осталось, Ирина потрясла его остатками в воздухе и сказала:
— Ну, сколько можно есть эти яблоки?!
— Вон вафлю погрызи… Хочешь? — предложил Виталий, не прерывая своего занятия.
— Не хочу! Я чаю хочу, горячего! — капризно, как маленькая девочка, ответила она.
— Ириша, ну не делай ты проблемы из ничего, — спокойно отвечал ей Виталий. — Давай купим термос и будет тебе чай горячий по утрам.
— Нет. Я хочу дома, как люди, — пропела она нежненьким голоском.
— А сейчас мы как кто? — спросил ее Виталий.
— А сейчас мы как бичи, то есть… — она на секунду задумалась, — то есть бомжи, ну какая разница.
— Ну, ты уж совсем, Ириска! Ты что?! Тебе же так нравилось! Говорила, это так романтично!
— Это романтично, когда редко, а постоянно так жить, так с ума можно сойти, — ответила она, засовывая огрызок яблока в пепельницу.
Народная мудрость, что с милым рай и в шалаше, подвергалась в данный момент серьезным сомнениям, во всяком случае, с ее стороны. И что ей скажешь, она была права, не может быть праздник каждый день, в этом случае он неминуемо превратится в будни, а то и того хуже.
— Нет никаких элементарных удобств. Я даже в туалет не могу сходить, холодно, — продолжала она.
— Сейчас поедем в платный и сходишь, никаких проблем, — отвечал ей Виталий, аккуратно выбривая щеки. — Или в сауну. Хочешь? — спросил он, улыбаясь. — Заодно и помоемся!