Чтение онлайн

на главную

Жанры

Специальные команды Эйхмана. Карательные операции СС. 1939—1945
Шрифт:

Хотя газвагены давали палачам то преимущество, что им не приходилось смотреть своим жертвам в глаза, убивая их, они разочаровывали в другом отношении. Когда казнь осуществлялась методом простого расстрела, «работа» выполнялась быстро, так как тела падали в заранее отрытые ямы-могилы. В случае применения газовых камер на колесах приходилось извлекать трупы из фургонов и хоронить их. В машине сохранялись остатки газа, проблемой являлись и сами трупы, если их было много. Палачи жаловались на головные боли. Как жаловался в своем официальном рапорте Беккер, процесс разгрузки тел из фургонов «доставлял дополнительные психологические проблемы и наносил вред здоровью» сотрудников, привлекаемых к этим работам.

Олендорф держал в своем штате доктора, задачей которого

было залечивать такие «психологические травмы» и заботиться об общем состоянии здоровья подчиненных. Иногда доктора привлекали для того, чтобы убедиться, действительно ли находившиеся в фургоне узники были мертвы, прежде чем они будут захоронены. Однако вскоре выяснилось, что в этом не было необходимости: по словам Олендорфа, «доктор после осмотра говорил, что люди погибали легко и без страданий».

Олендорф заявил трибуналу, что на протяжении всей своей карьеры нациста им двигали только самые высокие идеалы и этика. Это заставило Хита задать подсудимому вопрос, считал ли он законы, принятые Гитлером против евреев и других групп населения на оккупированных территориях, соответствующими нормам морали.

«Было ли это оправданно с моральной точки зрения или это было неправильно?»

В ответ Олендорф заявил, что рассуждать о намерениях Гитлера было не его делом.

«Я не прошу вас дать оценку моральных качеств Гитлера; я прошу вас пояснить собственную концепцию морали. Вопрос состоит не в том, следовал ли Гитлер нормам морали, а в том, как этот приказ соотносится с вашими собственными соображениями о морали. Был ли тот приказ моральным или аморальным?»

Нисколько не обескураженный и не потерявший былой уверенности в себе, похожий на прусского фельдмаршала на параде, Олендорф тем не менее понимал, что дискуссия о вопросах морали все же не сделает его похожим на того спартанца, что храбро и честно выполнял приказы командиров, которым должен был повиноваться безоговорочно. Поэтому он снова повторил, что не его делом было оценивать моральные качества Гитлера и его поступков. Но Хит настаивал на своем вопросе и обратился с этим к суду. Я повернулся к Олендорфу: «Когда вам отдавали приказ о том, что вы должны были приступить к планомерным убийствам, вы должны были инстинктивно оценить его. Солдат, идущий в бой, знает, что ему придется убивать, но он знает, что вступает в бой с таким же вооруженным противником. Вам же предстояло убивать беззащитных людей. Неужели вопрос оценки этого с точки зрения морали не приходил вам в голову? Давайте представим, что (я не имею намерения оскорбить вас этим вопросом) приказом вам предписывалось бы убить свою сестру. Неужели вы не дадите этому приказу моральную оценку в том смысле, правильно ли это или неправильно с моральной, а не с военной или политической точки зрения? Соответствует ли это понятиям гуманности, совести и справедливости?» Олендорф слегка повернулся в кресле свидетеля. Его взгляд блуждал по залу суда. Его рука конвульсивно сжималась и разжималась. Он сознавал, что человек, который убьет собственную сестру, в результате превратится в нечто меньшее, чем человек. И напротив, если бы он ответил, что он бы отказался выполнить такой приказ, он опроверг бы собственное утверждение, что у него не было выбора, кроме как повиноваться приказам вышестоящего командования. Поэтому Олендорф ответил уклончиво: «Я не хотел бы, ваша честь, рассматривать этот случай в отрыве от прочих».

И чтобы не выдать той тревоги, которую вызвал в нем этот вопрос, он попытался провести параллель с немецкими мирными гражданами, которые были убиты в результате авиационных налетов союзников (кстати, цифра сопоставима – не менее 600 тысяч немцев погибло в тылу от бомбежек союзной, большей частью английской авиации. – Ред.), а затем снова провозгласил: «Я не готов и не вправе сегодня давать моральную оценку того приказа».

Но Хит не был удовлетворен этим и не собирался позволить, чтобы вопрос так и повис в воздухе без ответа. Он поставил вопрос таким образом: как Олендорф повел бы себя, получив прямое указание

сделать что-то, что было бы для него трудновыполнимым.

«Если бы вы получили от Адольфа Гитлера приказ убить того, в ком течет ваша родная кровь, выполнили бы вы его или нет?»

Олендорф парировал удар: «Я полагаю, что этот вопрос является несерьезным». Но на самом деле вопрос далеко не казался Олендорфу таким уж несерьезным. Кроме пятерых детей, у него были сестра и два брата.

Хит продолжал свой жестокий допрос: «Итак, я понял, что, если речь идет об одном человеке и о приказе его убить, здесь возникает почва для размышлений о моральном аспекте этого приказа. Если же дело касается тысячи людей, то в данном случае речь идет лишь о цифрах?»

Бледное лицо Олендорфа стало белым, как пергамент, когда он сердито ответил: «Господин обвинитель, я думаю, что только вы один истолковали мой ответ подобным образом. И здесь речь ни в коей мере не идет об одном лице. Давно произошедшие в истории события привели в том числе и к тому, что совершалось в России, и вы требуете от меня дать моральную оценку всего этого исторического процесса. Однако я отказываюсь давать ее по причинам, которые изложил выше. Так подсказывает мне моя совесть».

Хит продолжал наступление еще более активно: «Предположим, вы нашли в Советской России свою сестру, и она оказалась причисленной к той категории людей, например к цыганам. Она оказалась даже не еврейкой, а членом цыганского табора. И вот ее приводят к вам для того, чтобы вы осудили ее на казнь за принадлежность к группе цыган. Как бы вы поступили в этом случае? Она оказалась там в ходе исторического процесса, как вы об этом говорили».

Олендорф попытался тянуть время. Подмигнув, он дал своему адвокату сигнал, чтобы тот вмешался. Доктор Ашенауэр, высокий, темноволосый, в своей длинной черной мантии, несколько походил на актера шекспировских времен; вот он картинно встал и, выражая протест своего клиента, продекламировал: «Я возражаю против этого вопроса и прошу не принимать его. Это не вопрос для перекрестного допроса».

Обвинение настаивало на своем вопросе. Олендорф выражением лица призывал адвоката не снимать протест. Ашенауэр поднял руку в черном рукаве мантии и повернулся к суду: «Я прошу, чтобы суд принял решение по поводу моего возражения».

Я посоветовался со своими коллегами, и мы приняли решение, что обвиняемый должен ответить на этот вопрос.

Я объяснил Олендорфу, что вопрос, конечно, был необычным и, конечно, не должен был быть задан в суде, но в данном случае речь идет не о простом заседании суда, а о процессе, где одной из сторон предъявлено обвинение в убийстве 90 тысяч человек. А при этих обстоятельствах вопрос был правомерен, поскольку ответ на него должен был пролить свет на то, как обвиняемый лично относился к приказу фюрера.

Но Олендорф все же не был убежден в том, что должен отвечать на этот вопрос. Мне пришлось пояснить, что подсудимый признал приказ фюрера как направленный на убийство беззащитных людей.

«Вы признаете, что при нормальных обстоятельствах такой приказ считался бы невероятным и невыполнимым, но, по вашим же словам, сложившиеся обстоятельства не были обычными. И поэтому то, что в нормальной обстановке было бы воспринято с испугом и осуждением, в тех обстоятельствах было расценено как необходимый долг».

Далее я решил все же добиться от подсудимого ответа на вопрос, заданный Хитом: «Предположим, что при выполнении своего служебного долга вам пришлось столкнуться со случаем, когда среди сотен незнакомых людей было необходимо принять решение о казни кого-то, кого вы хорошо знали».

Олендорф колебался только одно мгновение, а затем, бросив мимолетный взгляд на Хита, которым, казалось, готов был смахнуть его из зала суда куда-нибудь подальше, он во всеуслышание объявил, что при таких обстоятельствах ему пришлось бы действительно расстрелять свою сестру: «Если бы это было продиктовано обстоятельствами, которые вписываются в рамки приказа и являются абсолютно необходимыми с военной точки зрения, мне пришлось бы исполнить приказ».

Поделиться:
Популярные книги

На границе империй. Том 3

INDIGO
3. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
5.63
рейтинг книги
На границе империй. Том 3

Держать удар

Иванов Дмитрий
11. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Держать удар

Эффект Фостера

Аллен Селина
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Эффект Фостера

Не грози Дубровскому! Том VIII

Панарин Антон
8. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VIII

СД. Том 17

Клеванский Кирилл Сергеевич
17. Сердце дракона
Фантастика:
боевая фантастика
6.70
рейтинг книги
СД. Том 17

Темный Патриарх Светлого Рода 3

Лисицин Евгений
3. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 3

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3

Пипец Котенку!

Майерс Александр
1. РОС: Пипец Котенку!
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Пипец Котенку!

Неудержимый. Книга IV

Боярский Андрей
4. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга IV

Дурная жена неверного дракона

Ганова Алиса
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Дурная жена неверного дракона

Я не князь. Книга XIII

Дрейк Сириус
13. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я не князь. Книга XIII

Я – Орк. Том 6

Лисицин Евгений
6. Я — Орк
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 6

Отмороженный

Гарцевич Евгений Александрович
1. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Отмороженный

Безродный

Коган Мстислав Константинович
1. Игра не для слабых
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
6.67
рейтинг книги
Безродный