Спецназ Его Императорского Величества
Шрифт:
— Вон, карета сгоревшая.
— Сам понимаешь, — усмехнулся Тимохин, — что лучше уж звезды на небе.
— Тогда вот!
Данилов протянул синий стакан.
— Что это?
— Не знаю, у него в руке взял.
Тимохин аккуратно потрогал пальцем ткань внутри стакана.
— Да, похоже, из него не пили шампанское.
— Понимаешь, он бы ушел, точно ушел! — в голосе Данилова звучало хорошо сдерживаемое волнение. — Но вернулся от кустов к забору и закинул что-то в карету. И тогда она вспыхнула.
— Вот как? Видать, там было такое, за что жизнь не пожалел. Не мог ни понимать, что подстрелят.
Тимохин еще раз внимательно осмотрел стаканчик.
— А ведь это футляр. Точно! Крышка от футляра! Она в какой руке лежала?
— В левой.
— А кидал он в карету правой?
— Сейчас соображу. Да! Правой! Точно правой!
— Вот смотри, что получается, князь! Левой рукой сдернул крышку, а сам футляр, вместе с содержимым, закинул в карету. И она сгорела.
Николай молчал.
— О чем задумался, майор?
— Да есть о чем. Что это за солдаты такие странные у Наполеона? Втроем взвод положили…
— Какой взвод? — встрепенулся Тимохин.
— Под Фридландом!
— А…
— Этот, — Данилов кивнул в сторону кучера, — тоже мог уйти, как твои в Вильно. Я думаю, нам крупно повезло, что подстрелили. А оружие? Стреляют на версту, в дыму растворяются, гранаты кидают огненные, при этом никакой фитиль не поджигают.
— Да, одни загадки! Ладно, поеду начальству докладывать.
— А что докладывать-то?
— Придумаю что-нибудь!
Кавалерия Мюрата за полчаса подавила очаги сопротивления в Краснинском предместье и начала сосредотачиваться напротив Молоховских ворот, отвлекая силы противника. Ней обходил город с востока и строил колонну, чтобы нанести удар через Рачевское предместье в той его части, где заканчивался Чертов ров и начиналось ровное поле. Полки нацелились на Никольскую башню, от ворот которой начиналась дорога на Ельню. Корпусу Даву пришлось ждать, пока остальные займут свои позиции. Ему предстояло нанести главный удар — с запада.
Атака Даву оказалась успешной. Одолев слабое сопротивление противника, французы перебрались через ров и овладели нижней частью Королевского бастиона. Передовые ряды уверенно продвигались вперед, не отвечая на ружейный огонь. До верхней точки оставалось совсем немного, когда плотная масса русских ударила в штыковую. И что удивительно, вместе с солдатами, одетыми в форму пехотинцев, в атаку шли ополченцы в льняных рубахах. Из оружия у них были только топоры и вилы, но решимостью они явно превосходили французов. Маршал Даву не верил глазам. Его отборные солдаты, перечисление побед которых заняло бы не меньше четверти часа, отступали под натиском бородатых мужиков!
Пехотинцы Даву оказались отброшенными за ров. Русские поднимались по бастиону, подбирая ружья убитых фузилеров. На этот раз они не оставили у рва никакого прикрытия.
Новая атака принесла маршалу еще большее разочарование. Теперь, когда у подножья бастиона обороняющихся не было совсем, два десятка «Единорогов» беглым картечным огнем не дали его полкам даже перебраться через ров.
Даву начал подтягивать артиллерию, чтобы уничтожить русские батареи, но занятие получилось крайне неблагодарным. Пушки с высокого бастиона стреляли почти на пятьсот шагов дальше, и чтобы задействовать свои орудия, французам нужно было пройти под их огнем.
Две попытки не удались, артиллеристы из крепости, умело сочетая залпы ядер и гранат, изрядно прорядили орудийную прислугу противника. Кроме того, две пушки оказались разбиты прямым попаданием.
Подоспевший вестовой доложил, что атаки Мюрата и Нея так же безуспешны — войска отброшены от крепостных ворот.
В новую атаку Даву бросил сразу восемь полков. Одновременно артиллеристы получили приказ выкатывать пушки на позиции. Русским пришлось большую часть орудий заряжать картечью, чтобы действовать против пехоты, и французские батареи сумели подобраться к Королевскому бастиону так близко, что могли обстреливать противника на его вершине. Пехота отступила, сделав свое дело. Теперь основной поединок разыгрывался между артиллеристами, где французы получали преимущество. Они не боялись потерять орудия в обмен на пушки русских. Без батарей оборонять бастион намного труднее, пехотные полки Даву рано или поздно прорвут оборону.
Ответный ход противника привел даже хладнокровного маршала в бешенство. Русские откатили орудия с бастиона в глубь крепости, и стрелять стало не по чему. Зато с верхней площадки Копытинской башни, расположенной рядом с бастионом, ударила другая батарея. И картина повторилась — русские начали прицельно поражать орудия французов, которые ничем не могли ответить. Их ядра лишь долетали до подножья башни.
Даву развернул отошедшие полки и вновь бросил их на бастион, пытаясь воспользоваться тем, что артиллерия противника отступила. Но тут выяснилось, что все не так легко. Оказалось, что батареи отступили не куда попало, а на заранее подготовленные позиции. И только французы начали переходить ров, как в их рядах стали рваться гранаты, которые по навесной траектории через бастион посылали невидимые русские пушки. Конечно, это не так эффективно, как залпы в упор картечью, но вред атакующей наполеоновской колонне нанесен был немалый. Добравшиеся до верхней трети бастиона французы вновь получили сокрушительный штыковой удар от солдат Ладожского полка, вместе с которыми вновь в атаку шли ополченцы и мастеровой люд города. Вымазанные кровью, с топорами в руках, плотники наводили такой страх, что пехотинцы Даву порой отступали целыми взводами, бросая ружья.
Тем временем артиллеристы, ведущие огонь с Копытинской башни, умудрились попасть брандскугелем в зарядный ящик. Взрыв практически полностью разметал прислугу батареи, опрокинув два орудия. И, хотя Даву начал подтягивать новые пушки, артиллеристы оказались деморализованными.
Сметенные с бастиона наполеоновские пехотинцы отступили. На этот раз русские быстро уходили обратно в крепость, потому что оставались единственной мишенью для несчастных французских батарей, обреченных на погибель.
К пушкам Копытинской башни присоседились несколько орудий, отошедших за бастион. Огонь их явно направлялся наблюдателями, и очень скоро гранаты начали разрываться рядом с позицией французов, осыпая прислугу осколками.
Даву бросил на штурм лучшее, что у него имелось. Атакующая колонна плотно и полностью заняла пространство Королевского бастиона, вторая подпирала ее следом, не давая отступать.
Но русские опять переиграли противника. Вновь вернувшиеся на бастион орудия, не обращая внимания на стрельбу агонизирующих французских батарей, картечью расстреливали медленно взбирающуюся по скользкой от крови траве пехоту. Идти быстрее мешали трупы, оставшиеся на склоне после нескольких предыдущих атак. Русские артиллеристы поддерживали очень высокий темп стрельбы, демонстрируя отменную выучку и несгибаемый дух. К ним присоединились пехотинцы всех полков, обороняющих рубеж, которые поставили в первую линию лучших стрелков, постоянно обеспечивая их заряженным ружьями. Несмотря на все усилия, на этот раз добраться до рукопашной французам не удалось. Остатки артиллерийских расчетов, в основном раненые, неспособные заряжать пушки канониры, отступили, бросив орудия.