Сплетни живут не только под лестницей
Шрифт:
Между тем, в письмах Уэсли вдруг замелькало имя маркиза де Артуа. Джордж писал, что денежные дела вдовы очень расстроены, и она практически разорена, потому что все её деньги перешли каким-то непонятным образом к маркизу. Француз ведет себя нагло и настойчиво ухаживает за миссис Джонсон. От ревности Дартуэй тогда едва не лишился разума. Проявив чудеса изворотливости, он сумел добиться нескольких дней отпуска и примчался в Лондон.
Июль в том году выдался необыкновенно жарким, и Изабелла с обеими дочерьми оказалась в Лонгвуде. Пришлось вновь воспользоваться гостеприимством старинного друга
Уильям с трудом дождался вечера, и, несмотря на все уговоры Уэсли быть осторожнее, устремился по знакомой тропинке в тот самый парк, который часто снился ему в Лиссабоне.
Изнемогший в разлуке Дартуэй был готов на всё, даже на взлом замков. К счастью ему не пришлось прослыть вором, потому что едва пробравшись в сад, он наткнулся на Изабеллу. Вдова сидела на скамейке, задумчиво взирая на вечернюю зарю.
Миссис Джонсон немного изменилась - похудела, и заботы наложили на прекрасное лицо свой отпечаток, но для него она по-прежнему оставалась самой привлекательной женщиной в мире. Надо ли говорить, насколько Изабелла обрадовалась его приезду.
К сожалению, все сведения, изложенные в письмах Уэсли, оказались правдой. От всего состояния у Изабеллы остался только цветочный магазин и вот это поместье, и вдова теперь ломала голову, как прожить на эти деньги, хоть как-то сводя концы с концами.
Дартуэй понимал, что любимая женщина ждет от него предложения руки и сердца, но у него были свои резоны:
– Пойми, дорогая, я нищий! Живу за счет подачек дядюшки. Мне не на что содержать семью! Все мои надежды на будущее связаны с получением наследства, но им придёт конец, если мы поженимся,- горячо доказывал он Изабелле,- дядя никогда не позволит мне жениться на разорившейся вдове торговца. Он лишит меня наследства! Титул я, конечно, получу, но могу оказаться практически без средств к существованию. Жалование секретаря посольства грошовое. Да и не имею я права жениться без разрешения министерства иностранных дел. Прости, любимая, но там вряд ли дадут мне благословение на подобный мезальянс. Нужно подождать!
– Может, я сумею понравиться старому джентльмену?- робко возразила Изабелла, едва сдерживая слезы.
– Не исключено, но он все равно начнет наводить справки. Пустит ищеек по следу, и узнает, что твоя мать была уличной женщиной, а братья владеют на паях грязным трактиром в Ист-энде, доставшемся тебе в наследство от престарелого мужа.
Дартуэй ударил по больному.
– Откуда вы это знаете?
– Я хотел знать о тебе всё, и узнал! Но если у меня эти сведения вызвали восхищение, то на дядюшку они, боюсь, произведут самое неблагоприятное впечатление.
– Так что же нам делать,- растерялась Изабелла,- выходит, у нас нет будущего?
– Подождем, когда дядюшка умрет, и тогда поженимся.
– Но я не могу провести остаток жизни, в ожидании смерти несчастного старика!
– Почему бы и нет? Обстоятельства всё равно складываются таким образом, что я редко бываю в Англии.
– Мне не нравится подобное положение дел!
Юная вдова решительно поднялась со скамьи. Уильям впервые увидел её в таком бешенстве.
– Изабелла,- попытался он её остановить, но...
– На этом мы закончим разговор! Я прошу больше не беспокоить меня, если не сможете предложить что-нибудь более конкретное.
Он растерянно смотрел вслед удалявшейся фигурке - в пылу гнева Изабелла даже ни разу не обернулась.
Уильям в полном унынии возвращался в поместье Уэсли, когда дорогу ему преградила черная грозная фигура. При свете луны были заметны тонкие, крепко сжатые губы, и все лицо незнакомца выражало угрозу и ненависть. Он ещё не сказал ни слова, но Дартуэй сразу же сообразил, что перед ним маркиз де Артуа. Откуда тот настолько быстро прознал о его прибытии в Уэсли-холл, для Уильяма так и осталось загадкой. Возможно, за ним следили от самого Лондона.
Впоследствии Уоррен немало времени посвятил сбору сведений об этом человеке, и узнал немало интересного.
Род маркиза был древним и уходил корнями, чуть ли ни к первым Капеттингам, но ко времени правления последних Бурбонов, эта ветвь лишилась особого влияния при дворе. Предки маркиза в основном делали карьеру на военном поприще. Впрочем, занимая довольно прочные позиции в военной иерархии, де Артуа не часто выбивались на самый верх и редко становились маршалами.
В Америке члены этой семьи оказались тоже по приказу.
В 1778 г. американские повстанцы заключили с Францией договор о военном сотрудничестве. Франция отправляла колонистам корабли с продовольствием, одеждой, оружием и снарядами. Помимо этого Америке был выделен долгосрочный кредит, а в войне с англичанами участвовал французский корпус, сыгравший решающую роль в победе армии Джорджа Вашингтона под Йорктауном. Так вот, на отца маркиза была доверена встреча кораблей из Франции в разблокированных французским флотом гаванях и передача грузов непосредственно представителям армиии повстанцев. Попутно тот завел необходимые связи среди местных предпринимателей и, когда война за независимость закончилась, он успешно вложил заработанные деньги в несколько торговых компаний. Старший сын маркиза пошел по стопам отца и стал офицером королевской гвардии, а младший перенял его бизнес в Америке.
Французская революция застала этих людей врасплох - старого маркиза убили восставшие крестьяне, а старший брат Рауль был гильотинирован под разнузданные крики возбужденных кровью санкюлотов.
После этих трагических событий Антуан-Морис Менпелье де Артуа остался последним в роду. Маркиз получил классическое дворянское образование в иезуитской закрытой школе, отличался вспыльчивым неукротимым нравом, и на его счету было чересчур много дуэлей даже для той эпохи. В Америке он женился на весьма состоятельной девушке из местной знати, но по-прошествии десяти лет она умерла, так и не родив ему наследника.
С мистером Джонсоном и семьей Лэтери Артуа совместно владели небольшой фрахтовой корабельной компанией "Меррибург", перевозящей в основном сахар и хлопок, но не гнушавшейся и другими грузами. Когда же Джонсон решил свернуть дела в Америке и продать свою долю, маркиз охотно её купил. Но оставалось ещё немало нерешенных дел между бывшими компаньонами, когда корабль мистера Джонсона потерпел крушение. Маркиз был вынужден приехать в Англию, чтобы объяснить обстоятельства сделки его вдове и предъявить права на имущество.