Спор на жизнь
Шрифт:
— Может, Господь лишил нас возможности убить Дракулу потому, что не желает его смерти?! Если верить моим снам, я уже однажды убил его, но ход событий возобновился. Что если это замкнутый круг, и, пока мы не изменим условия, история будет повторяться?
— Так говорят неверные! Запомни, его спасти уже нельзя. Господь хочет, чтобы ты убил эту тварь! — с раздражением прошипел кардинал.
— Он сам Вам это сказал?
— Не богохульствуй. Ты обязан нам всем, что у тебя есть! Не смей подвергать сомнению нашу волю. Ты все понял?!
— Вашу волю или волю Бога? Разве церковь не должна бороться за каждую
— Ты охотник, а не священник, занимайся тем, чем должен. Не пытайся лезть в то, что не понимаешь!
— Слишком часто за последнее время я слышу эту фразу, — буркнул он себе под нос.
— Что ты сказал? — переспросил собеседник.
— Ничего, святой отец.
— Вот и славно. А теперь ступай, вам предстоит работа.
Слегка склонившись перед кардиналом, Ван Хелсинг направился на поиски своего товарища, который по его разумению уже должен был погрузиться в атмосферу древних книг, пытаясь разгадать четырехсотлетнюю загадку.
***
Неспешно проходили день за днем, но друзья не находили никаких подтверждений своим догадкам. Вечера же тянулись особенно долго. И если Карл проводил их в компании очередного ветхого фолианта, то Гэбриэл бесцельно томился в комнате. Сначала он попытался помочь своему другу, но мысли об Анне не давали ему сосредоточиться — прочитанные слова никак не складывались в единый образ в его сознании, поэтому, с раздражением откинув книгу в сторону, он стал бродить по залу.
— Ты сводишь меня с ума! Если ты не перестанешь метаться, я не смогу ничего найти, — проговорил послушник.
— Ты и так ничего не нашел, — огрызнулся Ван Хелсинг. — Сколько дней прошло, а мы до сих пор топчемся на месте.
— Я бы так не сказал, кое-что все-таки есть, — разворачивая старинный свиток, буркнул он.
— Что же ты молчал? Рассказывай.
— Хотел проверить догадку. Ну-с начнем: о приезде Валерия в Ватикан известно не так много. Да, в общем-то и про Дракулу известно лишь то, что нам сообщили перед отъездом в Трансильванию…
— Но…
— Но я нашел древний свиток одного из выходцев с Востока. На заре становления христианства он принял нашу религию и, дабы искупить былые грехи, стал охотиться на нежить.
— Ты можешь перейти сразу к сути? — с нетерпением проговорил Гэбриэл.
— Это важно! Однажды путешествуя по Европе, он столкнулся с одним старым вампирским кланом, но ни одна его попытка убить коварных тварей не увенчалась успехом. Они называли себя Древними.
— Древними?
— Это были первые, чистокровные вампиры, жившие с незапамятных времен. От обычной нежити их отличало то, что они не были обращены другими порождениями ночи.
— Как Дракула?
— Почти…
— Ты хочешь сказать, что они были рождены такими? — с нетерпением перебил он.
— Чтобы узнать ответ на этот вопрос, охотник стал одним из них, посвятив свою новую жизнь поиску возможностей их уничтожить. Узнал он следующее: много веков назад на окраине одной из деревень на юге современной Англии, появилась банда разбойников, обладающих сверхъестественной силой.
— Это были оборотни? Другие вампиры?
— Об этом ничего не говорится. На чем я остановился? Ах, да. Они грабили, насиловали и убивали, не жалея даже детей. Чтобы защитить свою семью от этих набегов, одна селянка,
— Это все очень интересно, но какое отношение это имеет к нашей проблеме? — не удержался Ван Хелсинг.
— Терпение. После этого противоестественного ритуала духи природы восстали против них: на каждое преимущество нашлась своя слабость. Методично избавляясь от каждой из них, они обрели практические неограниченную силу и власть. Единственное, что они не смогли побороть — жажду крови. Но, как известно, то, что дает жизнь, способно ее и забрать.
— А можно выражаться яснее?
— Заклинания, начертанные на скрижали, оказались фатальны. Охотнику удалось узнать, что эта золотая пластина способна принести смерть этим исчадиям ада. Тогда он выкрал ее и, переплавив, сделал оружие, которое назвал копьем судьбы. По преданию это было огромное золотое копье, закаленное в священном огне, сохранившее в себе силу древней магии. Заключив в своих руках эту силу, он пронзил черные сердца порождений ночи, отправив их в преисподнюю.
— А что случилось с охотником?
— Тут говорится, что он с покаянием явился в Ватикан, после чего добровольно принял солнечную казнь. Его прах был развеян над морем.
— А где сейчас это копье?
— Безвозвратно утеряно. После смерти охотника оно было помещено в хранилище могущественного ордена, но в четырнадцатом веке его рыцари подверглись кровавым гонениям, великого магистра предали смерти в огне, а несметные сокровища рассеялись по свету. С тех пор про копье судьбы никто не слышал. Многие века предпринимались попытки отыскать награбленные сокровища, но ни одна из них не увенчалась успехом.
— Ты говоришь о тамплиерах?
— Именно.
Карл сделал глубокий вдох, но не нашел в себе сил продолжить повествование, нервно барабаня пальцами по гладкой поверхности стола, искоса глядя на своего друга. За несколько минут его пламенной речи в глазах Ван Хелсинга можно было прочитать целую бурю эмоций: начиная с огня надежды и заканчивая горечью отчаяния. Но после нескольких минут молчания Гэбриэл проговорил:
— Бессмертная жизнь Дракулы началась при иных обстоятельствах: силы ему дала не древняя скрижаль и солнце, возможно, это копье нам бы не помогло.
— Да, но это не отменяет того, что я сказал — то, что его породило, может его и убить.
— Ты предлагаешь спуститься в адскую бездну и поболтать с Сатаной? Представляю себе этот монолог: Эй, Темнейший, нас наверху беспокоят твои ночные создания, призвал бы ты их к себе, — усмехнулся Ван Хелсинг.
— Сейчас не время практиковаться в остроумии. Я не совсем это имел в виду. Безусловно, Дьявол может забрать у него силы, но ведь нам дано и другое оружие. Распятие, серебряный кол, — все это определённо причиняет ему боль. Что если усилить эту боль многократно?