Спящие боги
Шрифт:
И вот из погреба шагнул старик седой, с горбатый, но с очень живым, добрым лицом, с проницательными глазами мудреца.
— Еще раз здравствуйте, дедушка Лорен! — вздохнула Анна. — Вот я вас освободила, и теперь вам бежать надо. Селитесь в лесу, а я вам еду носить стану…
— Подожди, подожди. — остановил ее старик. — Ты что же их — снотворным?
— Ага.
— Ну, ты вот подумай. Я убегаю, они утром просыпаются — тебя хватают. Ты же хозяйка.
— Так в том то и дело — это такое снотворное, что завтра они ничего не вспомнят. Я скажу — сама утомилась, спать пошла; а вы и без меня ушли — заклятье прочли, сквозь стены прошли. А ключ я на место повешу. И что они докажут?
— Докажут, доченька. Им виновного нужно будет найти, они и найдут. Так что, лучше уж мне старому обратно под замок.
— Что вы такое говорите? Как можно?.. Ну, я вас до последней калитки провожу, а сама вернусь.
Творимир спрятался обратно за занавесь и все не решался выйти — он, пропитанный вином, боялся показаться нелепым, смешным.
И тут с улицы рванул стремительный перестук копыт — мгновенье и уже остановился у крыльца. Девушка бросилась к окну, чуть отогнула занавеску, выглянула, шепнула:
— Всадник какой-то. Судя по одежде — богатый очень. И с ним еще один — маленький. Уже сюда идут.
По крыльцу затопали стремительные шаги. Дверь резко распахнулась, и высокая, вся в темном фигура шагнула в избу. Еще из сеней грянул напряженный, сильный голос:
— А, спят, бездари! Плетьми засеку!..
Он шагнул дальше, встал вполоборота — и Творимир едва не вскрикнул. Это был Бриген Марк. А нем был черный камзол, а камзол усеивала роспись драгоценных камней, в основном — кровавых рубинов. Лицо у Бригена было сильно бледное (видно, мало на свежем воздухе бывал), щеки впалые, а под глазами — синие мешки бессонных ночей и нервов. Губы тонкие, белые, сжатые в волевую полосу. Он носил небольшую бородку, но и на щеках темнилась щетина. Глаза у него всегда были чуть выпучено, что выдавало натуру страстную, в волосах была проседь — что он пережил, бог знает…
Девушка куда-то юркнула, и потому Бриген сначала ее не заметил. Но он быстро и сильно пнул непробудного солдата, и уставился на Лорена, просипел:
— А — заговор!
Его рука потянулась к клинку — из-за угла метнулась Анна — она держала полено, и, быть может, и успела бы оглушить Бригена, но появилась еще одна фигурка. Это был маленький человечек с большим черепом — он сильно толкнул девушку, и полено только вскользь задело Бригена по плечу.
А Бриген уже перехватил ее запястье — сильно рванул к себе. Сощурился:
— Так… так… так…
И вдруг его глаза сильно полыхнули, он оттолкнул ее, и сам отпрянул назад, прошипел:
— А мы уже встречались с тобою!..
— И я Вас знаю. — холодно отвечала Анна. — Была в Бригеграде и видела издали. Вы — тот, кто несет людям страх и боль. Лучше бы мы не встречались. Вы мне неприятны…
— Молчи! — Бриген топнул ногой. — Проклятье! Где же я тебя видел?!.. Но не в толпе — это точно…
Творимир мог бы ответить «где», но он затаился.
Бриген снова надвинулся на девушку, и все шипел:
— Я не привык, к такому обращению. Но тебе это сойдет с рук… Черт, тебе все сойдет с рук!.. Я тебе вот что скажу — я тебя Полюбил.
Глаза маленького человечка расширились, и он плюхнулся на лавку.
— Но вы мне неприятны. — уже тихо сказала девушка. — Ваша страсть — нездоровое чувство.
— Откуда тебе знать?
— Потому что сейчас вы мучаетесь. Настоящая Любовь не может приносить мук. Даже и в печали — Любовь это поэзия, и творчество. Но… довольно переливать из пустого в порожнее. Что же дальше?..
— А дальше вот что. Я забираю тебя в Бригеград. Ты можешь говорить, что угодно, но от меня ты не убежишь. Когда предстанет выбор Я, или костер…
— Я выберу костер. — спокойно сказала Анна.
— Перед этим тебя ждут пытки.
— Я выдержу.
— Ты потеряешь рассудок.
— Я все выдержу. — по ясному, спокойному голосу чувствовалось, что она действительно выдержит.
— Ладно — время пройдет, и все измениться.
— Вам уже не измениться.
— Все — довольно. Ты, Фран (так звали коротышку), вяжи старика. Ну, а мы — выйдем на крыльцо…
И тут Творимир понял — это время воспользоваться его инкогнито. Бриген уже в двух шагах — ведет Анну. Тогда Творимир из всех сил качнул бочку.
Девушка успела отпрянуть в сторону, а вот Бриген не успел. Тяжеленная бочка рухнула ему на голову, придавила к полу. Он застонал, и судорожно дрожащей рукой перехватил Творимира за горло — вдруг выдернул его из бочки. Грозные глаза поверженного уже затемнило забытье, из рассеченного лба обильно стекала кровь.
— И тебя я знаю… — рычал Бриген. — …Ты — мой злейший враг. Я не помню, где мы встречались. Но мы встречались… Ты умрешь, щенок…
При последних словах, он притянул Творимира к себе, и дыхнул в него кровавой пеной. Но вот забылся — железная хватка не ослабла. Творимир хрипел, задыхался. Только сложенными усилиями Анны и Лорена удалось его освободить…
Отшатнулся, кашляя, держась за горло, покатился по полу.
А девушка бросилась через горницу — достала мешочек, пояснила:
— Я здесь еды Лорену собрала, но теперь ясно — всем уходить надо. Сейчас еще побольше соберу…
И она схватила другой мешок — быстро складывала в него пожитки. Творимир приподнялся, и, держась за горло, уселся на лавку. Маленький человечек трясся рядом с ним, лепетал:
— Только меня не троньте…
— Не тронем, не тронем. — раздался от окна голос Лорена, и тут же возвестил громко. — Сюда еще конники скачут — с факелами…
— Ах да, ах да! — зачастил человечек. — Извините, что сразу не предупредил. Вы знаете — Бриген так коня гонит, что… Ну, а я с ним в седле, потому что я писчий…
— Ну, ясно-ясно. — говорил Лорен. — С вами был отряд — по дороги они отстали. Все — побежали!..
Девушка протянула Творимиру мешок с провизией, и освободившейся рукой перехватила его у локтя. Так выбежали они на крыльцо. В черном небе сильно светили звезды, а по стенам домов и среди ветвей метались блики факелов, стремительно нарастал топот. Уже совсем близко заорали грубые голоса…