Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
— В старой книге это называлось — эпилепсия.
— Почему ей страдают только некоторые? И в основном — женщины? Возможно, что это все-таки результат вселения шильды, — сдвинул брови альдон.
— Нет, светлейший, — Лиля покачала головой и спокойно встретила взгляд серых глаз альдона. — Это не шильда. Это болезнь и несчастье, потому что в эти минуты человек полностью беспомощен. Он может причинить себе вред, может захлебнуться своей слюной или откусить тебе язык… может умереть, если ему не помочь. И именно здесь отгадка. Если человек, страдающий таким недугом, окажется на поле боя — что с ним станет? У него начнется приступ — и он погибнет. Увы…
— Ага. Вот как… вы считаете, что этой болезнью страдают равно, но в силу условий…
А ведь умен. Но и мы не на заборе деланы.
— Я никогда не набралась бы наглости что-то считать, светлейший. Это писали мужчины, жившие за несколько сотен, а может и более лет до меня. А я только ученица господина дин Дашшара…
— И поэтому не вы следовали его указаниям, а он — вашим?
Лиля хлопнула ресницами.
— В минуту опасности и солдат может отдать приказ командиру. И если это правильный приказ — разве не будет он выполнен? Мы не могли рассуждать. Нам надо было спасать женщину…
Альдону ответ явно не понравился, но крыть было нечем. И Лиля не удержалась.
— Кстати — лучшим лекарством от такой болезни в тех же книгах называлась молитва. Она дарит измученной душе спокойствие и человек намного реже страдает этой хворью. Полагаю, что если найдется хороший пастер или патер…
Альдон скривился, но парировал достойно.
— Графиня, а откуда у вас эти книги?
Лиля была сама невинность.
— Полагаю, что о книгах из библиотеки Иртона лучше спрашивать моего супруга. Если он вообще в курсе, что покупала в семейную библиотеку его покойная бабушка…. Я-то вообще историю святой Ридалины искала, а наткнулась… воистину, надо сходить помолиться святой, ибо с ее руки была сейчас оказана помощь несчастной женщине.
Лиля ханжески сложила руки и закатила глазки. Судя по всему, народ оценил. Напряженность рассосалась. Его величество склонил голову.
— Графиня, мы полагаем, что вам надо пройти к больной и рассказать ей подробнее обо всем, если господин дин Дашшар еще этого не сделал.
Лиля присела в реверансе.
— И не уезжайте, не уведомив нас. Мы хотели бы с вами поговорить чуть позднее.
Лиля сделала еще один реверанс — и подошла к альдону.
— Благословите на дело лечения, светлейший?
Мужчина сдвинул брови, подозревая, что над ним издеваются. Но глаза Лилиан были невинны, а реверанс исполнен самого глубокого почтения.
И мужчина решил сохранить видимость мира.
Он коснулся головы Лилиан, что-то пробормотал и осенил ее знаком Альдоная.
— Иди, дитя света. И помни, что только он рассеивает тьму.
Лиля в свою очередь сотворила знак Альдоная.
— Во имя Альдоная…
И направилась в сторону беседки. М-да. Вляпалась.
Лиля вздохнула.
Она и сама все отлично понимала. Но не оставлять же женщину — вот так? Она медик. И клятву Гиппократа давала. И плевать, что в этом мире Гиппократа не было! Будет!
Фалион стоял возле беседки. И рядом с ним крутился невесть откуда взявшийся прихлебала… как его? Тарни? Кажется, да.
— Маркиз, я должна извиниться…
Фалион только махнул рукой.
— Все в порядке, графиня. Вы хоть знаете, кто это такая?
Откуда бы? Лиля покачала головой…
— Графиня Марвел известна в свете, как затворница. Муж ее в свете появляется, а сама она на приемы не ходит и на балы не ездит.
— Оно и понятно, маркиз. Наверное, знала о своей болезни и боялась подставиться. А сегодня?
— У нее выбора не было. Его величество прислал приглашение, а воля короля…
— Да, воля короля — закон. Вы мне разрешите?
И Лиля зашла в беседку.
Не считая следов человеческих фекалий на полу, здесь было уютно. Рассеянный свет, затянутые плющом проемы…
Графиня Марвел лежала на чем-то вроде лавочки и ее утешал Тахир. Рядом с графиней стоял невысокий кругленький мужичок и держал ее за руку. Тот самый граф? Жену он, похоже, любит. Но донести ее… точно, не донес бы. Фалиону причитается.
Естественно, Фалион с другом тоже просочились за Лилей. Женщина присела рядом с графиней на каменную скамейку.
— Как самочувствие? Ну-ка, будь умничкой, посмотри на меня?
Зрачки были в норме, пульс более-менее, ну насколько его можно было ожидать…. Лиля вообще боялась сотрясения мозга. Часто случается при припадках, человек ведь падает бревном, да во весь рост, но земля, видимо, была не настолько твердой.
— Все в порядке. Но вас, графиня, надо доставить домой.
Графиня всхлипнула — и залилась слезами. Лиля преодолела брезгливость и погладила ее по грязной голове. Да уж. Прическе капут, волосы отмывать неделю. Землю сегодня явно не пылесосили.
— Ну все ничего страшного, болезнь отступила. Но вами, графиня, если не хотите повторения таких приступов, надо заниматься собой. Эпилепсия — не самое лучшее приобретение.
— Эпи… что? — не поняла графиня.
— Я говорю о вашей болезни, которая вызывает такие приступы, — пояснила Лиля. — Она называется эпилепсия. В ней нет ничего страшного, но выглядит это очень неприятно. А чтобы такого больше не повторялось — или повторялось как можно меньше…
— Так это болезнь?! — графиня оживала прямо на глазах. — Это не одержимость?
— Нет, конечно. Это просто болячка. Вредная, противная, но болезнь. И я могу показать вам свиток, где она описана.
— Всего лишь болячка, — медленно повторил граф. И вдруг сцапал Лилю за руку.
— Ваше сиятельство, я ваш должник!
И принялся слюнявить тыльную сторону кисти.
— Графиня! Вы чудо! Но как вы…
— Ваше сиятельство, вас и вашу милую супругу действительно надо доставить домой, — вмешался Фалион — Вы прибыли в карете?
— Д-да… — граф оторвался от Лили.