Средневековая история. Тетралогия
Шрифт:
Услышь такое Бернард — вылетел бы Ричард из дворца впереди своей ругани. Но в саду было тихо и темно.
— Ты чего? — искренне удивился Джес.
Рик еще раз выругался.
— Твою ж! Не дай бог на такой жениться! Сука, стерва, гадина… Джес, ты свою мать хорошо помнишь?
— Вполне, — мужчина даже не представлял при чем тут Алисия, но кивнул.
— А вот это — в десять раз хуже.
— А ведь она моложе…
— Вот именно. Когда она войдет в возраст твоей мамаши — к ней муха не подлетит. Потому как раньше отравится.
— Я так понимаю — лучше Анелия?
— Еще как! Надо отписать и отцу — и Гардвейгу.
Лидия проводила взглядом Рика. Фыркнула.
Самодовольный, самовлюбленный красавчик. Такие искренне считают, что весь мир лежит у их ног. И удивляются, если он отползает в сторонку.
А уж женщины…
Женятся такие красавчики всласть перевалявшись в чужих постелях. И благополучно продолжают это после брака. Вспомнить только несчастную Имоджин! Бедная женщина!
У нее под носом муж открыто живет с другой женщиной — и королева вынуждена терпеть!
Омерзительно!
Да у них бы эту Джессимин мигом записали в приспешницы Мальдонаи и отправили в обитель. Грехи замаливать!
Мерзавка!
Жить с чужим мужем, невенчанной… фу!
Лидия покривилась.
Возможно, девочка была бы чуть иной, но воспитание не оставило ей шанса.
Ребенка воспитывали в основном, пастеры. Строгие гувернантки и няньки. Замоченные розги, которыми король не брезговал сечь своих отпрысков за малейшие промахи, не оставались без дела.
И Лидия рано поняла, что надо сделать, чтобы избежать побоев.
Для начала — вести себя примерно. И быть верующей. Увы, тут она не заметила, как количество перешло в качество. Ведь если человека называть бараном — он и заблеет…
А еще — отлично разбираться в том, что интересует отца. А именно — в финансах.
И в этом Лидия также преуспела.
Что же в итоге?
В итоге незаурядный ум (было в кого) сочетался с вполне заурядным фанатизмом. Внешность Лидию не интересовала вовсе — зато весьма интересовала душа. Причем не как повод присмотреться к человеку, а как повод осудить его за те или иные поступки, не соответствующие книге Альдоная.
Вдобавок к этому Лидия отлично понимала, что дурна собой — и открыто бравировала этим. Да, я страшненькая. Но у меня замечательная душа, а чем можете похвастаться Вы?!
В своем ослеплении она не понимала, что в человеке все должно быть гармонично — и постепенно прекращалась в законченную религиозную феминистку. Как бы ни печально это звучало.
Остановить ее было некому.
Отца устраивало то, что дочь — отличный финансист. Непостижимым путем Лидия видела на чем можно сделать деньги — и делала их.
Матери было безразлично все вокруг. Королева давно уже стала тенью своего супруга и даже жила — по привычке.
Братья же…
Они страдали типично братским недостатком — любовью к сестре. И готовы были оторвать голову любому, кто ее не оценит. А заодно — и тому, кто ее оценит. Потому как принцесса по определению выше всех дворян. А из принцев Рик был единственным незанятым.
И то…
Ревность, увы…
Принцы терпеть не могли предполагаемого жениха сестренки. А Рик считал их откровенно неинтересными. Так что контакт не налаживался.
Саму Лидию Рик считал откровенно узколобой — и плевать ему было на все ее достижения. Какое это может иметь значение, если она страшная и не слушает его с должным почтением?
И более того — считает себя умнее. Вот уж непростительный грех. Рик даже не верил, что кто-то мог польститься на эти мощи. Неужели нашелся такой дурак?
Так что Рик считал минуты до отъезда.
Джес — тоже. Беднягу словно кислотой жгли получаемые из Ативерны вести. А письма хлынули потоком.
Писала сестра, восторгаясь Лилиан Иртон. Мол, если бы не она… меня бы и в живых уже не было. И вообще — братец, ты дурак — или как?
Красавицу-умницу запер в глуши да еще ругал на всех углах… слов нету! Одно возмущение.
Джес только глаза закатил, показывая письмо Рику. Но тут и принц ничем не мог помочь другу, разве что в затылке почесать. Откуда что взялось?
Непонятно…
Потом пришло письмо от матери с вложенной запиской от Миранды.
Миранда была счастлива. У нее все было замечательно. Принцессы классные, его величество — отличный дед, Лиля — светлый луч и ясно солнышко, Алисия — замечательная, я тоже хочу научиться на всех так цыкать, а Амир выписал из Ханганата несколько аварцев для ее сиятельства. И Лиля обещала, что Мири сама себе коня выберет! Вот!
Алисия тоже писала, хотя и не так радужно.
Она сообщала, что графиня Иртон, хотя и живет затворницей, но становится одной из самых модных дам света, что ее наряды копируют в меру возможностей, что Эдоард весьма доволен графиней и благоволит ей. Поэтому любые попытки запихать жену в Иртон и навеки забыть лучше оставить сразу. А то потом больно будет. Во всех местах.
Ну и интересовалась, чем соизволил думать сынок, когда разговаривал со своей женой? Головой? Или оный предмет у него из дуба?
Если так — то надо срочно приглашать дятлов и долбить гнездо для мозгов. А то его величество может быть недоволен сложившейся ситуацией.
Джес уже воспринимал это философски, но добило его последнее письмо. От одного из сплетников двора.
Дорогой друг, — писал оный сплетник.
Теперь я могу понять, почему вы прятали свою жену в глуши. Я бы тоже боялся, будь моей женой подобное сокровище.
Графиня произвела фурор.