Средневековые города и возрождение торговли

Пиренн Анри

Эта суровость не была связана со строгой интерпретацией христианской морали. Скорее она была обязана тем условиям, среди которых существовала церковь. Существование церкви зависело исключительно от домениальной организации, которая, как было показано выше, была чужда всякой идее предприятия и выгоды. Если прибавить к этому идею бедности, которой клюнийская мистика дала религиозный пыл, то можно понять, почему церковь заняла недоверчивое и враждебное отношение к торговому оживлению, которое, с самого начала, казалось делом срамным и причиняющим беспокойство. Жизнь св. Гвидона Андерлехтского говорит о позорной торговле, igrrabilis mercatura и называет купца слугой дьявола, diaboli minister. ^[94] Мы должны допустить, что это положение имело свою хорошую сторону; оно имело тот результат, что предупреждало страсть к наживе, к ее беспредельному расширению; оно защищало несколько бедняка от богача, должника от кредитора. Бичевание за долги, известное античному миру, было изъято из социального порядка средневековья, и это могло быть потому, что церковь содействовала этому счастливому порядку. Общий престиж, которым она пользовалась, служил моральной сдержкой. Если его было недостаточно, чтобы подчинить торговца доктрине "справедливой цены", то его было достаточно, чтобы удержать его от необузданной жадности к наживе. Торговцы

были очень обеспокоены опасностью лишиться вечного спасения.

94

⁹⁴ Acta sanctorum, IV, 42. Купец назван слугой дьявола — diaboli minister.

Было много таких, которые, на смертном одре, добровольно основывали благотворительные учреждения или отчуждали часть своего состояния, чтобы оправдать суммы, несправедливо приобретенные. Назидательная кончина Годрика говорит о внутреннем конфликте, который должен был часто происходить в их душах между необузданным стремлением к наживе и моральными предписаниями религиозной морали, которую их профессия обязывала всегда нарушать. ^[95]

95

⁹⁵ Пример обращения купца совершенно аналогичный обращению Годрика и в ту же самую эпоху дан "Житием Теогера". Monumenta Germaniae historica XII, 457.

Законный статут купцов обеспечивал им особое место в обществе, которое они удивляли во многих отношениях. В силу бродячего образа жизни, который они вели, на них всюду смотрели, как на чужаков. Никто не знал происхождения этих вечных скитальцев. Большинство среди них не было свободного происхождения; они покинули родителей, чтобы броситься в авантюру. Но крепостное состояние не могло быть предполагаемо: его нельзя было доказать. Закон считал свободным человеком всякого, кто не был приписан к господину.

Отсюда вытекало, что было необходимо трактовать купцов, большая часть которых без сомнения была сыновьями сервов, как людей, которые всегда пользовались свободой. Оторвавшись от своей родной почвы, они действительно были свободны.

Среди общества, где население было прикреплено к земле, где каждый был зависим от господина, они представляли странную картину людей, которые всюду бывают без того, чтобы кто-нибудь их задерживал. Они не требовали свободы; она им была уступлена, так как никто не мог доказать, что они не пользовались ей. Они приобрели ее, так сказать, по обычаю и по давности.

Коротко говоря, аграрная культура сделала из крестьянина человека, нормой для которого было рабство; торговля сделала из купца человека, нормальным условием которого была свобода. С этих пор вместо того, чтобы подчиняться сеньориальной и домениальной юрисдикции, он подчинялся лишь публично-правовой. Компетентны его судить были свободные суды, старый обломок судебной конституции франкского государства. ^[96] Публичная власть в то же время держала над ним покровительство. Местные князья, целью коих было сохранить в своих владениях мир и публичный порядок — к чему относилась охрана проездных дорог и путешественников — простирали свою опеку и на купцов. Делая так, они продолжали традицию государства, власть которого они узурпировали. Карл Великий в своей империи приложил много забот к тому, чтобы сохранить мир на дорогах. Он издал эдикты в пользу пилигримов и торговцев, иудеев и христиан, а капитулярии его преемников показывают, что они остались верными этой политике. Императоры Саксонской династии следовали по тому же пути; короли Франции, получив власть, делали то же самое. Князья имели интерес привлекать купцов в свои владения, куда те приносили оживление и тем увеличивали доходы с рыночных пошлин. Графы принимали решительные меры против разбойников, охраняя безопасность на ярмарках и на путях сообщения. В XI в. заметен большой прогресс, если иметь в виду, что, по словам хроник, прежде были области, где никто не мог проехать с мешком полным золота, не подвергаясь риску быть ограбленным. С своей стороны, церковь наказывала грабителей отлучениями, и божий мир, созданный по ее инициативе в X в., покровительствовал купцам в особенности. Но не было достаточно поставить купцов под охрану и юрисдикцию публичного авторитета. Новизна их профессии имела дальнейшие результаты. Она заставила закон, созданный для культуры, базирующейся на сельском хозяйстве, стать более гибким и удовлетворить основным нуждам, которые к нему предъявлялись. Судебная процедура, с ее суровым и традиционным формализмом, с ее сроками, с ее методами доказательств, столь примитивными, как поединок, с ее злоупотреблением правом поручительства, с ее ордалиями, которые влияли на исход суда, была для купцов вредной. Они нуждались в простой законной системе, более быстрой и более справедливой. На ярмарках и рынках они создали среди своих право торговцев — jus mercatorum, самые древние черты которого заметны с начала XI в. ^[97] Весьма вероятно, что это право было введено очень рано в судебную практику, по крайней мере, в делах между купцами. Оно должно было вылиться для них в форму персонального закона, в благодеянии которого судьи не имели мотива им отказывать ^[98] ("Купцы Тиля", говорит источник, „выносят решения не по закону, а по усмотрению"). Современные тексты, которые освещают это, к несчастью, не разъясняют вопроса о времени. Нет сомнения все же, что это был сборник обычаев, родившихся из делового опыта, которые распространялись повсюду, по мере распространения самой торговли. Большие ярмарки, куда приходили купцы с разных сторон и которые имели специальный суд, быстро действующий, должны были с самого начала создать вид коммерческого суда, невзирая на различия стран, языков и национальных законов. Купец оказывался не только свободным человеком, но и привилегированным еще кроме того. Подобно клирику и дворянину, он пользовался законными изъятиями. Подобно им, он ускользал от домениальной и специальной власти, которая продолжала тяготеть над крестьянами.

96

⁹⁶ . Pirenne. "L'origine des constitutions urbaines au moyen age". Revue historique. 1695, v. LVII, 18.

97

⁹⁷ Ibid. 30. Goldschmidt. Universalgeschichte des Handelsrechts, 125.

98

⁹⁸ Alpert. De diversitate temporum (Monumenta Germaniae historica, v. IV, 718) говорит о купцах Тиля, что они решают судебные

дела не по закону, но по усмотрению.

Глава VI. Средний класс

Ни в одной цивилизации городская жизнь не развивалась независимо от торговли и промышленности. Ни античность, ни новое время не составляют из этого правила исключения.

Различие климатов, народов, религий так же несущественно, как и различие эпох. Это правило действительно для прошлого, для городов Египта, Вавилонии, Греции, Рима, арабов, как и для нашего времени, для городов Европы, Африки, Индии, Японии и Китая. Универсальность этого явления объясняется его необходимостью. Городская группа может жить только ввозом излишков продовольствия со стороны. Но этому ввозу, с другой стороны, должен соответствовать вывоз фабрикатов, составляющих к этому ввозу известный эквивалент. Так устанавливается между городом и прилегающей округой обмен услуг. Торговля и промышленность обязательны для поддержания этой взаимной обусловленности. Без первой — без обеспечения постоянной торговли, без второй — без снабжения благами обмена — город должен погибнуть. ^[99] Это условие подчинено различным другим моментам. В зависимости от места и времени иногда торговля, иногда промышленность составляют главную особенность городского населения. В древности, конечно, значительная часть городского населения состояла из земельных собственников, живущих трудом своим или доходами с земель, которые им принадлежали. Но остается не менее верным и то, что по мере развития городов, ремесленники и торговцы увеличивались в числе. Деревенское хозяйство, более древнее, чем городское, продолжало жить бок-о-бок с последним, наличность одного не исключала развития другого.

99

⁹⁹ Это верно только в отношении городов, поставленных в нормальные условия. Государство часто должно было поддерживать городское население слишком многочисленное, чтобы быть способным заботиться о своем собственном существовании. Так случилось с Римом в конце республики. Но рост населения Рима был результатом политических, а не экономических причин.

Города средневековья являют собой очень своеобразную картину. Торговля и промышленность сделали их тем, чем они были. Они не переставали расти под этим влиянием. Никогда в истории не был так резок контраст, как тот, который социальная и экономическая организация города представляла социальной и экономической организации деревни. Никогда прежде не существовал, кажется, класс людей, так специфически и строго городской, каким был класс средневековой буржуазии. ^[100] Нельзя сомневаться, что происхождение этих городов обязано коммерческому оживлению, как своей причине. Доказательство этого может быть найдено в тесном соответствии, которое замечено между ростом торговли и подъемом городов. Италия и Нидерланды, где торговля впервые показалась, как раз те страны, где города впервые проявили себя и где быстро и мощно развились. Легко установить, как шаг за шагом с прогрессом торговли множились и города. Они появились вдоль естественных путей, по которым распространялась торговля. Они зарождались, так сказать, под ее кровом. Они основывались прежде всего на морских и речных берегах. По мере того, как коммерческое оживление росло, новые города основывались вдоль поперечных путей, которые связывали друг с другом эти центры деятельности. Положение дел в Нидерландах очень типично.

100

¹⁰⁰ В средние века, конечно, было много мест, носивших название города и наделенных его привилегиями, но их жители больше занимались сельским хозяйством, чем торговлей и промыслами. Но в этом случае они были образованием позднейшего периода. Мы подразумеваем здесь средний класс, как он был сначала создан и как он продолжал существовать в характерных центрах городской жизни.

В X в. ранние города были основаны на берегу моря или на берегу Мааса и Шельды. Промежуточная область, Брабант, их еще не знала. Мы должны ждать до XII в., когда они появятся на дороге, которая лежит между этими двумя большими реками. Подобные наблюдения можно сделать и в другом месте. Карта Европы, где была отмечена относительная важность торговых дорог, будет вполне совпадать с чертежом, отображающим относительную важность групп городов.

Города средневековья показали чрезвычайное разнообразие типов. Каждый имел особое отличие и индивидуальные черты. Каждый из них отличался от другого, как человек отличается от подобных себе. Их можно классифицировать сообразно некоторым общим типам. И эти типы похожи друг на друга в своих существенных чертах. Следует попытаться нарисовать эволюцию городской жизни западной Европы. Конечно, картина будет неизбежно слишком схематична, не будет точно отображать своеобразие, но она явится описанием того, что есть общего для целой группы городов, если отвлечься от индивидуальных характеристик. Будут даны только общие линии, как бы вид с птичьего полета.

Как бы то ни было, предмет оказывается менее сложным, чем это кажется при первом взгляде. Бесплодно, конечно, при внешних очертаниях происхождения европейских городов, рисовать бесконечную сложность, которую они собой представляют. Городская жизнь прежде всего развивалась только в ограниченной территории Нидерландов и Северной Италии в соседних странах. Будет достаточно, если мы ограничимся последними, пренебрегая поздним развитием, которое, как бы оно ни было интересно, было действительно только повторением явления. ^[101] На следующих страницах привилегированное место займет нидерландский город. Причина этого явления в том, что эта страна дает историку более богатую иллюстрацию ранней поры городского развития, чем какая-либо другая страна Западной Европы.

101

¹⁰¹ Самые важные города для изучения происхождения городских учреждений— самые древние, очевидно; там вырос средний класс. Было бы ошибкой искать объяснения его, привлекая города позднего и медленного развития, такие, как германские города за Рейном.

Организация торговли в средние века, как это было показано выше, обязана странствующим купцам, "купцам-авантюристам", которым была доверена оседлость в определенных пунктах. В перерывах между переездами и особенно во время дурной погоды, которая делала невозможным передвижение по морю, рекам и суше, они неизбежно собирались в некоторых пунктах, в какой-либо области. Было естественно, что в местностях, положение которых в силу удобств передвижения больше отвечало требованиям торговли, где они могли в то же самое время держать в безопасности свои монеты и товары, купцы выбирали себе резиденцию. Они направлялись в города и бурги, которые лучше всего отвечали этим условиям.