Сталин. Жизнь одного вождя
Шрифт:
Угрозы третьей мировой
Победы коммунистов в Китае совпали по времени с другим важнейшим событием. В конце августа 1949 г. в СССР был произведен первый испытательный взрыв атомной бомбы [851] . На ее производство были брошены огромные силы. Сталинская система вновь подтвердила свою способность при помощи беспощадной мобилизации ресурсов решать приоритетные военные задачи. Символичной была фигура куратора советского атомного проекта Л. П. Берии. Он имел репутацию жестокого и решительного деятеля, в его ведении, по сути, находилась вся система ГУЛАГа. Испытания атомной бомбы для Берии могли обернуться как звездным часом, так и завершением карьеры и даже жизни. Позже, после смерти Сталина, Берия вспоминал, что на полигон в Казахстан он уехал в «подавленном настроении» [852] . Однако все прошло успешно.
851
Подробнее о роли Сталина в советском атомном проекте см.: Холловэй Д. Сталин и бомба. Советский Союз и атомная энергия, 1939–1956. Новосибирск, 1997.
852
Лаврентий Берия. С. 75. Письмо Берии из тюрьмы членам советского руководства, 1 июля 1953 г.
Овладение атомом, несмотря на огромное значение этого события для укрепления военной мощи СССР, вряд ли вскружило Сталину голову. Скорее всего, он трезво оценивал как сравнительно ограниченные возможности применения советского ядерного оружия, так и реальный расклад сил в мире. Западные державы демонстрировали решительность в противостоянии советскому блоку и увеличивали свой уже значительный военный потенциал. Сталин не мог полагаться только на силу. В области внешней политики в гораздо большей мере, чем внутри страны, он проявлял осторожность и прагматизм. Ситуация в Корее, где в 1950 г. началась первая горячая война между западным и коммунистическим блоками, в течение нескольких лет была примером сталинского внешнеполитического прагматизма.
После поражения Японии в 1945 г. Корея была разделена на две части. В северной японские части, оккупировавшие Корею, сдались советским войскам, в южной – американским. Как и в Европе, в советской и западной зонах оккупации Кореи возникли просоветское и прозападное государства. Исходной точкой этого процесса был экспорт марионеточных правительств, следовавших в обозе победителей. Во главе Южной Кореи американцы поставили 70-летнего профессора Ли Сынмана, корейского эмигранта, получившего образование в США. В Северную Корею Москва назначила 33-летнего офицера Красной армии Ким Ир Сена.
Несколько лет после капитуляции Японии разделенная Корея жила напряженно и непредсказуемо. Мелкие военные столкновения и угрожающее бряцание оружием становилось обычным делом. Обе стороны все яснее осознавали, что для объединения Кореи под своей властью существовал только один путь – война. Войну, однако, сдерживало присутствие на территории Кореи американских и советских войск. Опасаясь прямой конфронтации, Сталин и американские лидеры предпочитали действовать в Корее достаточно аккуратно. Формулу Сталина отражало его указание советским представителям в Северной Корее в мае 1947 г.: «Нам не стоит глубоко влезать в корейские дела» [853] . В конце 1948 г. советские части покинули Корею. США начали вывод своего контингента летом следующего года.
853
Торкунов А. В. Загадочная война: корейский конфликт 1950–1953 годов. М., 2000. С. 6–8.
Уход американцев северокорейские руководители восприняли как сигнал для возможной военной акции. Однако осенью 1949 г. Сталин по-прежнему отвергал их настойчивые просьбы санкционировать вооруженное наступление на юг с целью объединения страны. Ситуация начала меняться в начале 1950 г., что было связано с окончательной победой Мао Цзэдуна и возвращением на родину северокорейских подразделений, воевавших на стороне китайских коммунистов. У Ким Ир Сена появились надежды на ответную китайскую помощь. Он усилил нажим на Москву, осторожно намекая на возможность переориентации на Китай [854] . Сталину предстояло расплести запутанную сеть противоречивых аргументов за и против войны, в сути которых пытаются разобраться историки.
854
Там же. С. 24, 46–47, 51–53; Weathersby K. To Attack, or Not to Attack? Stalin, Kim Il Sung, and the Prelude to War // The Cold War International History Bulletin. 1995. No. 5. P. 7–8; Ледовский А. М. Сталин, Мао Цзэдун и корейская война 1950–1953 годов // Новая и новейшая история. № 5. С. 92–93.
Принципы реальной политики, которой Сталин придерживался на международной арене, говорили в пользу осторожности. Сталин вполне мог продолжать курс на разделение Кореи и укрепление КНДР как силы, противодействующей продвижению американцев в этом регионе. Требования, а точнее настойчивые просьбы Ким Ир Сена об объединении силой Сталину нетрудно было отклонять, как он делал это и ранее. Несмотря на китайский фактор, северокорейские руководители оставались марионетками в руках Сталина. Руководителей для КНДР, включая самого Ким Ир Сена, подбирала Москва. Только в СССР северные корейцы могли получить оружие и многие другие ресурсы, необходимые для выживания их государства. Пришедшие к власти китайские коммунисты сами нуждались в советской помощи.
На противоположной чаше весов лежало стремление к экспансии, особенно если она выглядела сравнительно безопасной. По мнению многих исследователей, активность Сталина могло спровоцировать заявление американцев в январе 1950 г. о сфере национальных интересов США без упоминания Кореи. Оно воспринималось как свидетельство слабости американцев после поражения в Китае. Оптимистические заверения Ким Ир Сена и расчеты на прокоммунистическое восстание в тылу южан позволяли рассчитывать на блицкриг, который поставит американцев перед свершившимся фактом и не оставит им времени для успешного вмешательства. Важной причиной решения в пользу войны были претензии СССР и лично Сталина на роль лидера революционных движений в третьем мире. Наконец, нельзя исключить, что активность Сталина на Дальнем Востоке подстегивали неудачи СССР в Европе.
Какими бы расчетами ни руководствовался Сталин, в начале 1950 г. он решил ввязаться в борьбу. Ким Ир Сену дали сигнал о подготовке вторжения на юг. В апреле для обсуждения деталей он приехал в Москву и встречался со Сталиным [855] . Вместе они наметили конкретные планы и сроки войны. Северные корейцы при помощи СССР форсировали военные приготовления. К началу военных действий они обеспечили себе огромное превосходство над южанами. 25 июня 1950 г. войска Ким Ир Сена перешли в наступление. Однако, как и многие другие блицкриги, этот потерпел поражение. Обстановку резко изменило быстрое вмешательство в войну США, которого Сталин так опасался, но в которое предпочитал не верить. Агрессию в Корее американское руководство восприняло как начало более широкого советского наступления, в том числе в Европе против Западной Германии [856] . Решив вмешаться в войну, американцы быстро переиграли советский блок на дипломатическом поле. Срочно собравшийся в день начала боевых действий Совет безопасности ООН при одном воздержавшемся (Югославия) и при отсутствии советского представителя [857] осудил КНДР как агрессора. Вскоре в Южной Корее высадились американские войска. Затем к ним присоединились военные подразделения еще 15 государств, что имело не столько военное, сколько политическое значение.
855
Торкунов А. В. Загадочная война. С. 56–59; We at hers by K. To Att ack, or Not to Att ack? Р. 9; На приеме у Сталина. С. 533.
856
Везерсби К. Советские цели в Корее, 1945–1950 гг. // Холодная война. Новые подходы, новые документы / под ред. М. М. Наринского. М., 1995. С. 316.
857
СССР с января 1950 г. бойкотировал ООН, требуя признания прав представительства в ООН нового коммунистического правительства Китая.
Такое начало, несмотря на первые успехи северных корейцев, вызвало замешательство Ким Ир Сена. Сталин требовал продолжения войны и подбадривал северных корейцев советами и военными поставками. «По нашему мнению, наступление надо продолжать безусловно и чем скорее будет освобождена Южная Корея, тем меньше шансов для интервенции», – писал Сталин советскому послу в Пхеньяне 1 июля 1950 г. [858] Однако расчеты на победоносное завершение войны до того, как в ней примут серьезное участие американцы, провалились. Захватив к сентябрю почти всю Южную Корею, северные корейцы не сумели окончательно выдавить правительство южан из страны. Американцы получили возможность для подготовки контрудара в сентябре. Стремительно продвигаясь, коалиционные силы под флагом ООН к концу октября захватили большую часть Северной Кореи и взяли Пхеньян. Пришло время обращаться к последнему резерву – китайским «добровольцам».
858
Торкунов А. В. Загадочная война. С. 77.
Начались запутанные и до сих пор малоизученные переговоры Сталина с китайскими руководителями. В определенный момент, казалось, они закончились провалом. 13 октября Сталин отправил Ким Ир Сену директиву:
Мы считаем продолжение сопротивления бесперспективным. Китайские товарищи отказываются участвовать в военном отношении. В этих условиях Вы должны подготовиться к полной эвакуации в Китай и/или в СССР. В высшей степени необходимо вывести все войска и военную технику. Выработайте детальный план мероприятий в этой связи и неукоснительно следуйте ему. Потенциал для борьбы с противником в будущем должен быть сохранен [859] .
859
Там же. С. 97.