Сталин. Жизнь одного вождя
Шрифт:
Насколько можно судить по известным документам, в высших эшелонах власти эти трудности всерьез не обсуждались. Сам Сталин до конца жизни оставался консервативным приверженцем экспансии тяжелой промышленности и гонки вооружений любой ценой. На ограниченные уступки и корректировку курса, как и ранее, он соглашался лишь под давлением проблем, достигших крайней стадии обострения. Явно не осознавая угрозы общего кризиса системы, Сталин неохотно реагировал лишь на его отдельные, наиболее очевидные проявления.
Как обычно, сигналы о приближении бедствия пришли из самого неблагополучного сектора советской экономики – сельского хозяйства. Деревня наиболее болезненно реагировала на диспропорции экономического развития, на новые повинности и налоги, сопровождавшие рост государственных затрат. Задавленное неэффективной колхозной системой, сельское хозяйство находилось в тяжелейшем состоянии и не могло прокормить страну. Особенно плохо обстояли дела в животноводстве. Даже по официальным данным, поголовье коров на начало 1953 г. сохранялось на уровне не лучшего 1939 г. и более чем на треть недотягивало до показателей 1928 г. Поголовье свиней к 1953 г.
870
Народное хозяйство СССР. Статистический сборник. М., 1956. С. 118.
Среди писем снизу за октябрь-ноябрь 1952 г., выделенных для личного доклада Сталину, были несколько жалоб из разных областей СССР о тяжелом положении в колхозах [871] . Ветеринар из Орехово-Зуевского района Московской области Н. И. Холодов, как и авторы других писем из деревни, призывал стимулировать труд колхозников, не заставлять их работать практически бесплатно. О положении в сельском хозяйстве Холодов писал:
Согласно нашей прессы, в сельском хозяйстве мы имеем громадные достижения […] Посмотрим же на самом деле как обстоит дело в действительности. Рожь кое-как скошена, кое-как потому, что при уборке были колоссальные потери […] Картофель вроде убран, но что это за уборка? Его убирали мобилизованные рабочие с фабрик и заводов, у которых на этот период сохраняется зарплата на 50 %, и они не старались собрать весь картофель, потому что они в этом не заинтересованы, они старались побыстрее освободиться и собирали только то, что было наверху […] Те перь перейдем и посмотрим на животноводство. О нем даже совестно говорить – годовые удои молока из года в год не превышают 1200–1400 литров на фуражную корову. Это смешно – это дает средняя коза […] [872]
871
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 882. Л. 57–58.
872
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 903. Л. 42–46. Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР.
1945–1953. С. 374–375. Письмо от 1 ноября 1952 г.
Сообщения о бедственном состоянии деревни в почте Сталина в конце 1952 г. соседствовали с красноречивыми письмами о пустых полках городских магазинов. В начале ноября Сталин обратил внимание на письмо секретаря партбюро железнодорожной станции в Рязанской области В. Ф. Дейкиной. В нем говорилось:
Сейчас октябрь месяц, а у нас черный хлеб в очередь и то не достанешь, а сколько высказывают рабочие неприятных слов и не верят в то, что пишут (в газетах. – Авт.), что, дескать, нас обманывают […] Я остановлюсь только на фактах, ибо описывать – не хватит бумаги, чтоб письмом переслать.
1. Черный хлеб в очередь.
2. Белого не достанешь вообще.
3. Масла ни растительного, ни сливочного нет.
4. Мяса в магазинах нет.
5. Колбасы нет.
6. Круп никаких нет.
7. Макарон и других мучных изделий нет.
8. Сахару нет.
9. Картошки в магазинах нет.
10. Молока и других молочных изделий нет.
11. Жиров (сала и т. д.) нет.
[…] Я не клеветница, я не злопыхатель, я пишу горькую правду, но это так […] Местное начальство все получает незаконно, как говорят, из-под полы, доставляют на квартиры им их подчиненные. А народ для них – как хочет, им дела мало […] Прошу выслать комиссию и привлечь к ответственности виновных, научить, кого следует, как планировать потребности. А то сытый голодному не верит [873] .
873
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 901. Л. 39–40. Письмо не датировано, было направлено из секретариата Сталина на рассмотрение Маленкова 4 ноября 1952 г.
Несмотря на критический характер, политически это был вполне «правильный» сигнал. Дейкина боролась с недостатками и злоупотреблениями местных руководителей, которые не умеют «планировать потребности». Вопрос о коренных причинах отсутствия продовольствия не ставился. Сталину такой подход явно импонировал. В Рязанскую область был отправлен недавно назначенный секретарь ЦК КПСС А. Б. Аристов, отвечавший за работу местных партийных организаций. 17 ноября 1952 г. Сталин собрал в своем кабинете секретарей ЦК КПСС. Как свидетельствовал несколько лет спустя Аристов, Сталин потребовал у него отчет о проверке. Аристов доложил, что в Рязани уже давно не хватает хлеба, масла и других продуктов. Сталин разозлился и приказал снять с должности секретаря Рязанского обкома партии. Аристов и другие присутствовавшие заступились за рязанских руководителей. Сталину объяснили, что аналогичное положение наблюдается и в других регионах, в том числе на плодородной Украине [874] .
874
На приеме у Сталина. С. 551; Молотов, Маленков, Каганович. 1957.
В результате обсуждения Рязанской области выделили продовольствие из государственных запасов. Однако такие меры, конечно, ничего не решали. Перед руководством страны в очередной раз встал вопрос о спасении сельского хозяйства в целом. Под давлением обстоятельств Сталин согласился рассмотреть предложения о повышении цен, по которым государство изымало у колхозов продукцию животноводства. Это был ключевой вопрос взаимоотношений с крестьянством. Чрезвычайно низкие закупочные цены лишь слегка маскировали фактически безвозмездные реквизиции. Убыточное сельскохозяйственное производство не имело стимулов для развития.
Для подготовки проекта постановления об изменении закупочных цен в декабре 1952 г. была создана комиссия во главе с Хрущевым [875] . Комиссия работала несколько недель, однако в конечном счете столкнулась с недовольством Сталина. Вождь с большим подозрением реагировал на попытки изменений существующей системы выкачивания ресурсов из деревни. К изумлению соратников, согласившись на повышение заготовительных цен в животноводстве, Сталин предложил существенно увеличить налоги на крестьянские хозяйства. Рассуждения Сталина по этому поводу запомнил Микоян: «Крестьянин что? Сдаст лишнюю курицу – и все» [876] . Искушенные в политических маневрах Хрущев и другие члены советского руководства, входившие в комиссию, выбрали самую безопасную, хотя и непродуктивную тактику действий. Они тянули время. Отведя от себя гнев Сталина, советские лидеры дождались его смерти. Только после этого назревшие реформы в сельском хозяйстве были проведены немедленно, причем в масштабах, превосходящих первоначальные планы. Наследники Сталина не только повысили заготовительные цены, но снизили налоги на крестьян. Хотя коренные пороки колхозной системы сохранились, принятые меры дали хороший эффект. Впервые за долгие десятилетия крестьянство вздохнуло чуть свободнее. Наметился рост сельскохозяйственной продукции.
875
О работе комиссии и позиции Сталина см.: Хлевнюк О. В., Горлицкий Й. Холодный мир.
С. 187–190.
876
Микоян А. И. Так было. С. 578.
Ослабление нажима на деревню неизбежно сопровождалось сокращением непомерной программы капитального строительства. Уже 10 марта 1953 г., через несколько дней после смерти Сталина, председатель Госплана СССР представил новому главе советского правительства Маленкову справку о крупных стройках, «сроки окончания которых затянулись» [877] . В документе говорилось, что он был представлен Маленкову по его указанию. Эта бюрократическая формула означала, что члены высшего руководства сразу же после смерти Сталина сами инициировали те меры, необходимость которых осознавали еще при жизни вождя. О том, что власти готовы к серьезным реформам, свидетельствовала быстрая ликвидация многих амбициозных сталинских строек, прежде всего гидротехнических. Уменьшались инвестиции на военные цели [878] . Освободившиеся средства позволяли постепенно бороться с острым кризисом в сельском хозяйстве и социальной сфере. Начался постепенный демонтаж сталинской модели индустриализации, проводимой за счет поддержания низкого уровня жизни народа и превращения деревни во внутреннюю колонию.
877
РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 11. Д. 459. Л. 164–170.
878
ГУЛАГ. 1917–1960. С. 788–791; РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 11. Д. 677. Л. 9.
Спасительные решения принимались и воплощались в жизнь с небывалой быстротой, в считаные недели и месяцы после смерти Сталина. Консервативные и охранительные предпочтения диктатора уже не мешали назревшим нововведениям.
Судороги диктатуры
К концу жизни Сталин, несомненно, находился на вершине своей власти. Она была неприступной и не встречала никаких видимых вызовов. Однако сам Сталин так не думал. Как все диктаторы, он не прекращал борьбу за власть и не верил в покорность подданных. Методы этой борьбы были универсальны и просты. Уничтожение любых потенциальных угроз в собственном окружении, неослабный присмотр за органами госбезопасности, поощрение соперничества и взаимного контроля различных структур аппарата, мобилизация общества против внешних и внутренних врагов.
После уничтожения «ленинградцев» Сталин целенаправленно конструировал новый баланс сил в Политбюро, уравновешивая возросшее влияние Маленкова и Берии. В 1949 г. Сталин перевел из Украины в Москву и назначил руководителем столичной партийной организации и секретарем ЦК партии Хрущева. Затем начал активно выдвигать на ведущие роли Булганина, который верно служил вождю на посту военного министра. В апреле 1950 г. Булганин был назначен первым заместителем председателя Совета министров СССР и благодаря этому на некоторое время получил право привилегированного доступа к вождю. Вскоре, однако, Сталин разочаровался в своем выдвиженце и отнял у Булганина его полномочия. Произошло это без особого скандала. Булганин остался в руководящей группе. В окружении Сталина установилось сравнительно недолгое равновесие между ключевыми членами Политбюро. Однако это было затишье перед бурей.