Сталинизм. Книга 1. Без царя в голове
Шрифт:
Весь этот шпионский психоз – накладывался и на общую канву российской публичной политики, которой были свойственны стремление к борьбе с властью, психология подполья, агрессивность, радикальность, одержимость теориями, нетерпимость. На этом фоне – очень сладким соблазном было навсегда уничтожить политического или идейного противника, облыжно обвинив его в шпионаже и запустив машину общественного линчевания.
Процесс по делу Мясоедова-Сухомлинова уже в 1915 году имел все основные признаки публичного сталинского процесса против «врагов народа», а именно:
– основное обвинение в измене Родине
– старт процесса с оговора подсудимых каким-то сомнительным лицом.
– политическая обусловленность процесса.
– его публичная составляющая, выражающаяся в кампании шельмования подсудимых в газетах
– заинтересованность властей в исходе дела и серьезное, явно противозаконное давление на суд.
– привлечение к ответственности родственников подсудимых и тех, кто был рядом, но не распознал врага. И в случае Мясоедова и в случае Сухомлинова – к суду были привлечены их жены. Причем если жена Сухомлинова была скандально известна – то основная вина Клары Мясоедовой была видимо в том, что она была еврейкой.
– выстраивание цепочки процессов, при которых признание виновными одних – обуславливает привлечение к суду других и процесс уже над ними.
– использование механизмов чрезвычайного правосудия. И в случае Мясоедова и в случае Сухомлинова подсудимых судил военный трибунал с сомнительной юрисдикцией по этому делу, особенно в случае с Мясоедовым.
– использование процесса для создания атмосферы шпиономании и психоза в обществе, создания ощущения что «кругом враги».
– недостойное поведение элиты общества – политиков, журналистов, депутатов – которые не взывали к закону и разуму, а наоборот, стали одними из главных зачинщиков этого психоза. Главным локомотивом этих дел была не власть – а скорее общество. Власть подчинялась агрессивным общественным настроениям, поискам врага.
Этот процесс не стал началом системного террора против «врагов народа», что в немалой степени было связано с личностью последнего российского императора Николая II. Казнь Мясоедова стала одной из причин отставки вел. кн. Николая Николаевича – Государь поехал в Ставку сам. Государь отпустил под домашний арест Сухомлинова, найдя обвинения сомнительными – его повторно арестует уже Временное правительство. Если бы Николай II повел себя по иному – у него были бы все шансы остаться у власти, переключив агрессию общества с себя, на многочисленных «врагов народа», возглавив массовую охоту на ведьм, и под этим лозунгом расправившись с некоторыми своими политическими противниками. Возможно бы, тогда в народе остался бы миф не о суровом и справедливом товарище Сталине – а о суровом, но справедливом Николае II. И сейчас бабка бы несла его портрет на демонстрацию, суровый работяга на безобразия буркал бы «Николая II на вас нет», а самым популярным жанром отечественной фантастики было бы «как получить по башке, попасть в ставку к Николаю II и рассказать ему как быстро и почти без жертв выиграть Первую мировую войну». Но история сослагательного наклонения – увы, не имеет. Народ алкал большой крови и получил ее при Сталине, отце народов – а теперь потомки расстрелянных, забитых сапогами НКВДшников и сгноенных в ГУЛАГе придумывают «Отцу народов» оправдания…
Глава 6. Комиссия Батюшина как фактор дестабилизации обстановки в стране. Предтеча сталинского НКВД.
Эта заметка – про частный, но очень показательный случай. Точнее про институт – комиссию Батюшина. Человека, который сейчас считается едва ли не самым талантливым контрразведчиком предвоенного периода, да и войны, наверное.
Факты же говорят об обратном.
1. Комиссия генерала Н.С. Батюшина, организованная в июне 1916 года и действовавшая от имени Генерального штаба (то есть вне правового поля и по законам военного времени), обладала невиданными полномочиями и правами – правом контроля телефонных разговоров перлюстрации частной корреспонденции, правом обыска и выемок документов, право ареста любых лиц, причем по ордеру начальника штаба верховного главнокомандующего (даже не военного прокурора). Официально – комиссия называлась «Комиссия для борьбы со шпионажем и спекуляцией». Однако, весь результат деятельности комиссии Батюшина – скандальное, развалившееся в суде дело сахарозаводчиков, арест нескольких банкиров, которым так же не удалось предъявить обвинения – и обвинения сотрудников самой комиссии Батюшина – в вымогательстве и коррупции. Причем эти обвинения – доказать удалось.
2. Когда некий Манасевич-Мануйлов, сотрудник Батюшина – попался на крупной взятке (вымогательство 50000 рублей у графа Татищева за возврат документов, изъятых в ходе выемки документов в банке возглавляемом Татищевым), причем обвинение это было должным образом подкреплено доказательствами – Батюшин побежал не куда-нибудь, а во дворец, встречаться с Вырубовой, фрейлиной Императрицы. Ходатайствовал за Батюшина и Распутин. С другой стороны – около Батюшина и его комиссии мы постоянно видим эсеров и большевиков. Когда Батюшин был все же арестован (большинству его сотрудников уже были предъявлены обвинения в коррупции) – в суде его горячо защищал ни кто-нибудь, а В.Л. Бурцев. Да, да, тот самый, разоблачитель Азефа. Непосредственным начальником Батюшина – долгое время был генерал Бонч-Бруевич, брат которого – известный сторонник и друг В.И. Ленина. Люди с эсеровским прошлым – активно работали в комиссии Батюшина.
3. Практически все сотрудники комиссии Батюшина были, в конце концов, изобличены в злоупотреблении служебным положением, шантаже и рэкете. Спектр совершаемых ими преступлений – от ареста некоего Пеца за то, что у него с тем же Манасевичем-Мануйловым была общая любовница, и до открытого вымогательства денег у богатых людей, под угрозой неприятностей. Генерал Батюшин не мог не знать о деятельности своих сотрудников, но всячески покрывал их, в частности – он, умудрился измыслить бумагу, в которой провал наступления в Галиции связан со спекуляциями сахаром. Трудно поверить, что к системной коррупции не причастен сам Батюшин.
4. По причинам, о которых будет сказано ниже – Батюшин и его люди в своих «наездах» – очень ограниченно подбирал цели. Вся деятельность его комиссии – свелась к преследованиям петроградских банкиров и связанных с ними предприятий, в частности киевских сахароторговцев. Работая в Петрограде – Батюшин никогда не пытался вести расследования, скажем в сфере производства боеприпасов. Или пошива военной формы – при том, что пол Петербурга почему то ходили в гимнастерках или одежде, пошитой из казенной ткани.
5. Уже после 1917 года – Батюшин работал на посту начальника контрразведки у Деникина. И там он собрал под свое крыло свою старую варшавско-петроградскую Гвардию. И, по отзывам тех, кто наблюдал это своими глазами – взялся за старое: рвачество, вымогательство…
***
Чтобы далеко не ходить – сегодня прах генерала Батюшина перезахоронен в России с почестями и его принято считать отцом современного ФСБ! Ну, что ж, если так, то удивляться некоторым вещам, которые происходят сегодня не приходится… яблоко от яблони…
Комиссия Батюшина – должна была многому научить и о многом предупредить тех, кто собирался строить новую Россию – но не научила и не предупредила. О чем я?
1. Очень опасно, когда спецслужбы действуют вне пределов правового поля, «по законам военного времени», но еще опаснее, когда это сопровождается правом вмешательства в экономическую жизнь страны. Комиссия Батюшина практически сразу превратилась в инструмент сведения счетов, занялась отжимом бизнеса и рэкетом. Примеры хрестоматийные – схватили банкира Рубинштейна, привезли в военную тюрьму и говорят – перепиши банк на нашего человека, а то не выйдешь отсюда. Пришла комиссия в банк, провели выемку документов – а потом появляется Манасевич-Мануйлов и говорит: пятьдесят тысяч, а то так и будем дальше вас «кошмарить».