Сталкерша
Шрифт:
– Ты думала, что там будет кольцо?
– спрашивает он, аккуратно вдевая гвоздики в дырочки на мочках.
Марик такой тактильный, что мне еще стыднее быть с ним. Я умираю от нежности и чувства вины, каждый раз, когда он протаскивает свои астеничные пальцы сквозь мои волосы, осыпает меня поцелуями от корней волос до кончиков пальцев на ногах, обнимает снова и снова. Его нежность - это лекарство. И наказание. Я ее не заслужила. Монстров нельзя жалеть и, тем более, вкладывать в них столько любви.
– Да, наверное…, - киваю я, понимая, что
– У тебя были такие испуганные глаза, и сейчас ты явно испытываешь облегчение.
– Марк, я…
– Не готова, - продолжает он за меня со снисходительной улыбкой.
– Я знаю… Я очень хочу, чтоб мы поженились, но со временем. Не хочу сейчас смущать тебя предложением. Не хочу травмировать, ведь ты так боишься сильных эмоций. Даже если они положительные.
– Марк ты чудо! Я тебя не заслужила!
– Машенька, люди - это не подарки судьбы. Их не надо заслуживать хорошим поведением! Во-первых, ты все и всех идеализируешь из-за своего чувства вины, а во-вторых, не только ты выбираешь, но и тебя! Я тебя выбрал. Выбрал не только чтоб любить и заботиться, но и, чтоб наслаждаться твоей любовью.
– Марк, ты так плохо меня знаешь!
– восклицаю я.
– А ты меня хорошо знаешь?
– спрашивает он, прищурившись.
Марк удобно устраивает голову на моих коленях, и я любуюсь его глазами, которые становятся почти изумрудными, когда в них отражаются длинные темные ресницы. Когда мы максимально близки, они становятся мокрым от слез и слипаются попарно, за счет чего начинают напоминать кукольные. Не хочу отпускать его в такие моменты. А потом, когда Марк тихо спит на моем плече, готова гнать его от себя, лишь бы не навредить. Люблю его так, что внутри все бьется со звоном.
– Не знаю, Маркуша. Если говорить о фактах твоей биографии, то почти не знаю, но, с другой стороны, у меня есть знания получше: я изучила каждый твой атом!
– Давай поиграем в игру!
– предлагает он.
– Мы сейчас зададим друг другу по три вопроса. Я не буду допытываться, что ты натворила. Обещаю! Мне это неважно. Ты сама расскажешь, если захочешь. А меня можешь спрашивать о чем угодно. Начинай!
– Ты скучаешь по ней?
– По кому?
– Смотрит на меня вопросительно.
– По своей девушке. Той, которая умерла, - блею я. Это плохой вопрос, а я дура, но мне нужно убедиться в том, что он видит во мне меня, а не ее. Как же это эгоистично! В стиле старой Маши, которой я больше быть не желаю.
– Не знаю, это сложный вопрос. Это было словно в другой жизни. Словно наваждение. Понимаешь, о чем я говорю?
О да! Я понимаю тебя, Марик! Вот только твое наваждение объясняется простой влюбленностью, а мое - тяжелым психическим расстройством, на которое ты упорно не обращаешь внимания.
Киваю. Игра набирает обороты: он задает вопрос, который бьет под дых не слабее моего:
– Ты кого-нибудь любила по-настоящему?
– Да, наверное!
Может, любила, а, может, это все мое сумасшествие.
–
– спрашивает ревниво. Меня ласкают эти ревнивые нотки, хотя и неправильно так реагировать.
– Нет!
– отвечаю уверенно; это легко было прочитать по Диминым глазам.
– А меня ты любишь так же сильно?
– продолжает он разрывать пальцами мои едва затянувшиеся раны.
– Мне важно это знать. Важнее, чем твой секрет.
– Да, Марк! Да!
Мне хочется кричать, что я люблю его не сильнее, а по-настоящему! Раньше я убить могла за любовь, а теперь готова сама умереть за любимого. Я теперь не эгоистка. Почти.
Вскакивает и просто врезается в мои губы поцелуем. Марк ласкает мой рот властно и напористо, а я позволяю ему владеть собой полностью. У меня богатый сексуальный опыт, и я могла бы ублажить его по-особенному, но наши интимные отношения как у подростков - простые, нежные и искренние.
Отрывается от моих губ, которые теперь влажные и теплые, и шепчет у виска, обжигая дыханием. Его слова - заряженный пистолет:
– Что ты хочешь обо мне знать?
– У тебя есть от меня секреты?
– спрашиваю я на выдохе.
– Любимая, я абсолютно честен с тобой! Я такой, каким ты меня видишь! Посмотри вокруг! Жизнь может быть идеальной. Она может быть сказкой, если ты позволишь!
– Я даже близко не принцесса!
– Еще какая принцесса! Только дракон живет внутри тебя, и мы вместе его усмирим. Знаешь, когда я впервые тебя увидел, понял, что влюбился без памяти.
– Влюбился в незнакомку?
Вглядываюсь в его глаза, ища там нечто такое, что плещется в моих собственных: сумасшествие. Это ведь настоящее безумие влюбиться в психопатку, о которой ничего не знаешь!
– Да, я увидел твои глаза и пропал, а потом ты змейкой скользнула под грязное, вонючее поездное одеяло и подчинила меня себе окончательно.
– Все дело в случайном сексе?
– спрашиваю с улыбкой.
– Нет, - шепчет он, проникая под кожу шелковым ручейком.
– Дело в девушке, с которой он произошел. Я не мог поверить своему счастью, когда ты наконец-то меня заметила. Мне было так больно в тот раз, когда ты просто прошла мимо.
– Прошла мимо?
– переспрашиваю я, не понимая, о чем он говорит. Ведь я сразу заметила Марка в купе.
– Да, - поспешно пускается в объяснения.
– Там, на вокзале, ты прошла мимо, не заметив меня среди прочих пассажиров, а я тебя приметил уже на перроне. Ты была такая красивая, что невозможно было не заметить.
– Странно, что я тебя тогда не увидела.
Я не могла его не заметить. Это нормально для обычного человека пропустить кого-то в толпе, но шизофреник всегда внимателен к деталям. Если же ты шизофреник, который зацикливается на определенных людях, так и вовсе всегда фиксируешь в толпе черты, которые будоражат и сажают на крючок. И Марк так странно об этом говорит, словно мы познакомились совсем в иное время и в ином месте. Наверное, я опять галлюцинирую.