Сталкерша
Шрифт:
Глава 13. Эта жизнь. 13.2
– Должен сюда хорошо подойти!
– улыбаюсь я, затягивая на Ларисиной талии широкий ремень темно-коричневого цвета, благодаря которому изумрудное платье заиграло новыми красками, которые выгодно оттеняют зеленые, почти такие же яркие и выразительные, как у брата, глаза.
Отступаю на несколько шагов и выхожу из примерочной, придерживая занавеску. Образ, как и картину, лучше рассматривать с расстояния. Как же они с Мариком похожи, но он деликатнее, хоть и парень.
–
– спрашивает она с пылающими от нетерпения щеками.
– Ты очень красивая!
– говорю без всякого лукавства.
– Посмотри сама.
Поворачивается к зеркалу, которое висит у нее за спиной и, пару минут покрутившись вокруг своей оси, радостно взвизгивает, подскочив на месте. Лариса бросается ко мне и обнимает так эмоционально, будто я ей жизнь спасла, а не аксессуар подобрала.
– Маш, у тебя такой тонкий вкус! Я так рада, что Марк наконец-то тебя нашел!
– выдает она, задыхаясь от восторга.
– В смысле нашел?
– уточняю я обычным тоном, а сама пытаюсь спрятать лицо, сделав вид, что увлечена рассматриванием шмоток. Не хочу, чтоб она заметила мое замешательство.
Мне теперь все реплики кажутся подозрительными. И хуже всего то, что я не знаю, действительно ли все вокруг ведут себя странно, или это мой разум опять играет со мной в вышибалы.
– Я имею в виду, здорово, что Марк наконец-то нашел себе подходящую девушку. Он же у нас такой особенный.
– Особенный? - переспрашиваю я, чувствуя, как ухожу под воду.
Это словно игра в шашки или шахматы: удается нормализовать одну фразу и вдруг на ее место приходит еще более странная и пугающая. Марк замечательный: чуткий, добрый, терпеливый и жертвенный. Но почему он вдруг особенный? Жизнь научила меня, что в слове «особенный» нет ничего хорошего. Сомнительный комплимент.
– Да, он очень талантливый пианист. Виртуоз, между прочим, - уточняет Лариса с гордостью.
– Я думала, он специалист по оценке ущерба, - протягиваю я, не понимая, зачем Марк соврал мне.
– С недавних пор, но раньше Марик постоянно брал первые места в международных конкурсах. А потом случилась та тупая ситуация, и он вернулся другим. Как отрезало. Просто в неистовство приходил, когда видел рояль.
– Он мне об этом не рассказывал!
– восклицаю я, роняя маску холодного спокойствия, и тут же спрашиваю о том, что резануло слух: - Почему ты назвала ситуацию тупой?
– Слушай, Маш, - проговаривает она, положив мне руку на плечо. Не могу считать ее реакцию. Ей меня жаль? Или жалеет, что сказали лишнего? Я как компас, который рехнулся и крутится вокруг своей оси.
– Ты поговори лучше с Мариком. Он замечательный у нас, но сильно травмирован. И ты ему нужна.
Я выдыхаю. Все это глупости. Просто мои тараканы подросли и стали белопанцирными мутантами. Хватит уже! Пора быть нормальной. Я пошла с его сестрой в ТЦ как раз ради Марика, а не ради шмотья, в котором пришлось погрязнуть.
Раньше я обожала наряжаться и покупать
– Я позвала тебя на шопинг, потому что надеялась, что ты поможешь мне выбрать подарок для Марка.
– С заискивающей улыбкой прошу я Ларису помочь.
– Я так и не подарила ему ничего на Новый год.
– Машунь, тут не парься! Все равно не угадаешь. Мой брат - человек творческий и трепетный, хоть и хорошо маскируется, - хихикает она.
– Он равнодушен к вещам, но очень чутко отзывается на поступки. Так что просто устрой ему красивый романтик с собой в роли подарка!
– лукаво улыбается девушка.
Краснею от безобидных слов. У нас уже было много нежных и красивых романтиков. Можно, конечно, придумать что-то погорячее, но мне так не хочется звать на помощь себя прежнюю, ведь после лечебницы мои сексуальные пристрастия тоже изменились - я стала словно пожизненная девственница-скромница, которая до чертиков боится собственной сексуальности. Если хоть частичку себя прежней выпущу, то рискую вернуться в полном объеме. Может, сначала и будет весело, но потом…Потом я его подведу.
– Может, все же свитер или парфюм?
– спрашиваю я с толикой почти угасшей надежды.
– Тогда он просто сделает вид, что рад, но не думаю, что в этом будет особый смысл. Просто устрой ужин при свечах. Ты такая красотка в новом платье, что это переплюнет шмотки и одеколоны!
Марик предпочитает меня нюд. Нюд. Конечно! Мне нужно что-то, что нельзя снять или смыть, и что будет всегда напоминать о том, что я теперь только его.
– Ты знаешь, у меня появилась идея!
– Хватаю ее за руку и тащу прочь из магазина.
– Я видела тату-салон недалеко!
– Что ты задумала?
– спрашивает Лариса, сверкнув колдовскими зелеными глазами и крепче схватив меня за руку.
Я тащу ее к выходу, раздумывая, где колоть больнее всего. Ключица. Левая, аккурат над сердцем.
Стою у окна и вглядываюсь в темноту. Мягкий хлопок двери. Тихие шаги. Его теплые, ласковые руки на моих голых плечах, а губы блуждают по шее, отчего вдоль позвоночника прокатывается рой мурашек.
– Почему ты больше не играешь? - спрашиваю я без предисловия, но и без нажима.
– Не могу, - тихо и проникновенно произносит он у самого моего уха.
– Что-то внутри сломалось, и музыка ушла. Я уверен, что ты понимаешь, о чем я. Ты же сама гасишь свой естественный огонь, боясь вернуться к себе прежней.