Стальной кит - повелитель мира
Шрифт:
– Я не ослышался? Ты, Ирина, на самом деле хочешь пойти со мной в Китайское консульство?
– Вы не ослышались, - стушевалась Иринка, - я так и сказала...
– Но почему... почему? Ведь ты всегда была против наших планов? Иногда мне казалось, что ты даже ненавидишь нас? А теперь собралась нам помогать, вот странно!
И тут Иринка заулыбалась, стала ещё более хорошенькой, чем прежде. В её глазах загорелись игривые огоньки, она явно кокетничала, но кокетничала искренне, без излишества и перебора.
– Я просто подумала, что секретарь мужского пола будет выглядеть рядом с вами сообщником,
Все видели, что Флажолет просто поражен речью Ирины, её внезапным превращением, неожиданной доброжелательностью и искренностью. Он смотрел на девочку ласково, будто она была его родная дочь или даже невеста, а то и кусок вкуснейшего торта, лежащий перед любителем сладкого.
– Ирочка, мы ничего не сделаем этому несчастному китайцу. Он всего-навсего немного покатается с нами по Неве, ведь ты сама говорила о том, что "Стальной кит" приспособлен для катания туристов. А китайский консул - всего лишь турист. Но именно от тебя, от твоего обаяния будет зависеть все - успех или полное поражение. Знаешь ли ты, что взялась за дело ответственное и опасное: если нас раскроют раньше, чем мы сами огласим китайцам наши цели, то заключение, лагерь нам с тобой обеспечены. Может случиться и так, что китайцы расколят нас, но русским властям не выдадут и решат разобраться с нами по-свойски, по-китайски, ведь их консульство - это часть китайской территории. А я знаю, что китаезы изобретательны в пытках и казнях: у них принято бить бамбуковыми палками по пяткам, что невыносимо больно, они казнят людей при помощи ростка бамбука, который, становясь больше и больше, прокалывает лежащего на земле человека. Правильно сказал Володя - они умный, изобретательный народ! Ну так помоги же сделать все, чтобы наша операция завершилась успехом: если мы заманим консула на лодку, то в любом случае получим много денег! Нам их дадут или китайцы, чтобы вернуть дипломата, или наши, боящиеся международного конфликта. Так ты все обдумала, Ирина?
Казалось, после того как Флажолет посулил ей и пытки, и казни, девочка стала сомневаться, но спустя несколько секунд Иринка с улыбкой, спокойно, безо всякого героизма и патетики в голосе сказала:
– Я ничего не боюсь. Постараюсь сыграть свою роль на "пятерку"...
Флажолет по-бабьи всплеснул руками, потом схватил ими Иринкины руки и шумно их расцеловал:
– Ах ты наша Жанна Д'Арк, ах ты Зоя Космодемьянская, ах ты Мата Хари! Вот, глядите, немцы гороховые, на русских девушек! Им и приказывать не надо - сами в бой идут, в огонь лезут, лошадей на ходу останавливают! Хорошо, хорошо, Ирочка! Если все будет о'кей, я выдам тебе одну треть гонорара, нет, даже половину, - впрочем, это уже многовато будет. Да, тысяч пятнадцать ты получишь!
Но тут соловьиные трели Флажолета были грубо прерваны словами Кошмарика, смотревшего на Иринку, улыбающуюся и довольную, весьма недоброжелательно:
– Постой, Флэг, ты что, очумел? Ты кого с собой берешь? Девчонку? Да она, чуть ей померещится что-то, всякое самообладание потеряет, рассопливится,
Да, сильно не хотел Кошмарик, чтобы Иринка стала секретарем Флажолета. Конечно, он понимал, что девочка напросилась пойти с Флэгом в консульство не потому, что хотела помочь делу. Но Кошмарик также понимал, сколь опасным для Ирины может стать предприятие, план которого мог зародиться только в голове умалишенного или в воспаленном мозгу наркомана. К тому же, предлагая в качестве "секретаря" Смычка, Кошмарик надеялся на то, что "Стальной кит" снимется с места стоянки, как только френды отправятся к китайскому консулу.
А Флажолет улыбался. Смотрел на Кошмарика и широко так, как на собственных именинах, лыбился от уха до уха.
– Конечно, если Смычка нарядить в юбку, поставить его на высокие каблуки да поярче размалевать ему фэйс, то он будет ништяковой секретаршей. Я даже боюсь, как бы он не приглянулся какому-нибудь китаезу косоглазому, ведь у Смыка нашего тоже рожа азиатская. Ха-ха-ха!
Флэг хохотал, не слушая, как Смычок обиженно ворчал: "Ты бы на свою харю дебильную посмотрел..." Но вот Флажолет резко прервал веселье, стал серьезен и первым делом обратился к Володе, внимательно слышавшему все разговоры в салоне субмарины, но не принимавшему в них участия:
– Так, Вол, ты куда сейчас правишь?
– К Васильевскому острову вам надо, если я не ошибаюсь.
– Да, ты сообразительный чилдрен, к Васильевскому. Только где бы нам причалить? Может быть, у Академии художеств или даже с Университетом рядом?
– Нет, не получится, - отвечал Володя, проходя как раз под пролетом Дворцового моста.
– Мелко там очень. Давай я у набережной Лейтенанта Шмидта местечко для стоянки найду, там всегда корабли большие швартуются. Нам же надо сразу под воду потом уйти... когда китаец пожалует, так?
Флажолет, счастливый и уверенный в том, что все теперь будет "ништяк", что его команда послушна и даже предана ему, вздохнул полной грудью и улыбнулся, сказав при этом:
– Ну конечно, сделаем по-твоему, дорогой Вол!
А потом Флэг ловко скакнул на трапик, ведущий наверх, к люку, высунулся наружу и, подставляя лицо дуновению ласкового, теплого ветра, стал глазеть на здания, что стояли на Университетской набережной, и теперь Флэг не обещал разобраться ни с мэром, ни с президентом, а все смотрел и смотрел, довольный собой и миром.
– Значит, так, слушать мою команду!
– строго и даже немного надменно сказал Флажолет, когда удалось пришвартоваться у спусков к воде на набережной Лейтенанта Шмидта.
– Ирочке и мне нужно совершенно преобразиться, абсолютно изменив облик морских пиратов, заправских мореходов или попросту гопников на внешний вид людей респектабельных, состоятельных, но желающих стать ещё более состоятельными. В консульство китаезов мы должны явиться белыми людьми, чтобы каждый китаец видел: эти русские себя уважают, а поэтому с ними нужно обходиться со вниманием и предельным респектом.