Стамуэн
Шрифт:
"Фантазёрка…"
— Кони сбили ноги. Нужны подковы.
Отряд остановился в разрушенном какой-то давней войной селении. За оградой лишь могилки, поля все заросли, от домов — лишь стены.
По-семейному спокойно и тихо. Разожгли огонь, нашли не совсем побитую посуду. Занялись починкой одежды, лечением мозолей у коней. Искали травы, варили мази, залечивали раны.
Аманда с Арсенией поехали искать людей. Вот через день они заметили небольшое жильё. Вот странно! Кузня посреди
— Дня доброго тебе, хозяин!
— Удачи гостям. Мой кров — ваш кров.
Кузнец высок и статен, если бы не шрам через лоб и щёку, красивый был бы он мужчина. Не признал он в приезжих амазонок. Просто мать и дочь путешествуют вдвоём. Не его дело любопытствовать, его дело — выковать подковы.
Работа шла неспешно. Аманда трудилась в подмастерьях, старательно раздувая горн мехами. Помощника у кузнеца убили, когда сожгли селение.
— А кто помощник был? — спросила Арсения.
— Сын мой.
Амазонка промолчала, но Аманда поняла, что в ней всё перевернулось.
— Зачем же ты живёшь? — мрачно спросила далее Арсения. — Здесь, на развалинах, один. Кому ты нужен?
— Вам вот понадобился, — спокойно отвечал кузнец.
Утром уходили они с Амандой. Доехали до леса и встала Арсения.
— Я возвращаюсь.
Аманда не поняла.
— Я иду к кузнецу, ясно? Думаешь, я вас предала?
Разве так важно, что о ней подумают? Главное, она нашла свой путь. У неё теперь есть смысл жизни. Она нужна кому-то.
— Я буду помнить тебя, Аманда…
Арсения вернулась тихо, ведя на поводу коня. Немолодая женщина без дома. Он встретил её, стоя на пути. Они молча обнялись.
— Предательница, — фыркнула Урания.
Все угрюмо молчали. Уход Арсении, самой из них рассудительной, поверг амазонок в негодование. Они снова переживали свои беды. Молча, но переживали.
Аманда помалкивала, она-то считала, что всё правильно. Наконец, молчание прорвалось:
— Молодец баба! — молвила Урсула. — Сумела-таки!
И, странно, обстановка развеялась! Амазонки даже начали шутить!
***
— Этак мы долго проищем город наш неведомый! — воскликнула Деянира.
— Ты что, не поняла? — ворчит в ответ ей Эомерия. — Весь смысл в поиске. Да что ты делать будешь, когда найдёшь искомое? Ну сядешь, ну обзаведёшься прялкой. Ну будешь коз доить. Так, что ещё?
— Мотыжка, лопата, ткацкий станок, — подсказала ей Эссеба.
— Фу, гадость! — восклицает Деянира.
— Нет, ну почему? — не согласились с ней. — Ты самка, Деянира, или что? Где ты видела город без жителей?
— Плошки, кружки, котелок, маслобойка, иголки, нитки, веретено… — увлечённо перечисляла Эссеба, загибая пальцы.
— Ну я не знаю… откуда-нибудь возьмутся, — пожала плечами Деянира.
— А! Да! — вспомнила Эссеба. — Скамеечка для ног!
***
На
— Что это было? — удивилась Урсула.
И принялись ворошить сундуки и тюки.
— Вот это да!
Сенория вытащила какую-то роскошную тряпку карминного цвета, приложила к себе и повернулась к Озаннис.
— Ну, как я?
— Королева! — с чувством отвечала та, безуспешно пытаясь приладить на голове что-то вроде шапочки с завязкой.
— Озаннис, брось сумку напяливать на голову! — позвала её Деянира. — Смотрите, что это такое?
Она обнаружила красивую шкатулочку, а в ней непонятный предмет. Понюхала и полизала.
— Мыло, дурёха! — бросила ей неразговорчивая Урания.
И тут амазонки покидали все тряпки и бросились назад, к реке, через которую только что переправлялись.
Спустя неделю они пересекали торговый путь. Далее начинались почти необитаемые земли. Караван попался им случайно. Аманда и Эссеба возвращались с охоты и обнаружили, что на тропе они не одни. Столкновение было неминуемо.
Амазонки издали громкий клич, призывая остальных на помощь. Силы были явно не равны. Две женщины против сорока воинов. Аманда и Эссеба с боем отступали в заросли, когда на выручку примчался весь отряд. Бой был тяжёлым, но амазонки победили. Ещё не угасшая жажда мести подогревала их. Урания сражалась, как бог Марс. Ещё немного, и враги дрогнули, но убежать им не удалось. Их преследовали и, загнав в ущелье, добили.
Урания вернулась, как победительница, и небрежно бросила наземь отрубленную голову вожака. Глаза её блестели.
— Где Эссеба?! — вспомнила Аманда.
Все бросились её искать. И нашли.
Эссеба умирала. Голубой шёлк туники был пропитан кровью и растерзан.
Все молчали — смерть тут никого не удивляла. Аманда на коленях рядом с амазонкой. Та хрипела. Булькающим голосом произнесла:
— Аманда… то время, что мы были…
— Да-да, я слышу.
— … искали этот твой дурацкий город… это самое… лучшее… время…
— Помолчи, прошу тебя. Тебе станет хуже.
— Девочка, ты ничего…
— Что?
— … о себе… не знаешь.
Эссеба умерла.
— Вот, ещё одна не дошла! — озлобленно сказала Урания. Она резко повернулась и пошла к месту бойни.
Караван, как оказалось, помимо товаров, вёл невольников — все они были дети от трёх до одиннадцати лет. Пятьдесят с лишним человек, связанных попарно.
Их развязали. Дети были напуганы. Амазонки смотрели на них и не знали, что с ними делать.