Старая добрая война
Шрифт:
— Сообщили о том, что ты направлен ко мне, причин ротный назвать не соизволил.
Середин повернулся к своему заместителю сержанту Константину Вдовушкину, находившемуся в составе сопровождения командира, к которому прилипло прозвище «Вдова»:
— Костя, БМП к капониру танка, после чего всем в отсек отдыха личного состава.
— Пообедаем здесь, товарищ старший лейтенант? — поинтересовался замкомвзвода.
— Нет. Не будем объедать парней первого взвода.
— Не объедите, тут запасов жратвы на две смены, — усмехнулся Шрамко.
— Вот и пусть остается. Через неделю тебя меняем мы.
— Как скажешь. А БМП оставьте здесь, не помешает.
Офицеры прошли в здание блокпоста.
Так уж получилось, что Середин и Шрамко после окончания Переславского училища получили назначение в один и тот же округ, в одну и ту же бригаду, более того, в один батальон и даже роту, где служили уже два года. Бригада имела задачу поддержки пограничных застав на южной границе и пресечения прорывов крупных бандформирований. Правда, за эти два года в зоне ответственности батальона, где служили Середин и Шрамко, прорывов не было. С территории Чечни однажды пыталась пробиться в Грузию банда Салтанова, но вся осталась у высоты 102,1. Впрочем, в банде было всего двенадцать боевиков, шли они ночью, информации о выставленных вдоль границы блокпостах, по всей видимости, не имели, вот и налетели на пост роты капитана Девина. Бой длился всего несколько минут. Трое «духов» сумели выйти из обстрела, отошли в селение Марты, заняли там дом, захватив в заложники двух пожилых людей. Пришлось выходить к селению взводу отдельной штурмовой роты. Бойцы окружили усадьбу, подготовившись к штурму, но старик, хозяин дома, сам снял проблему, умудрившись вытащить из-под кровати охотничье ружье. Двух боевиков подстрелил сразу из двух стволов, третьему раскроил череп прикладом. Боевой оказался старик, весной умер, следом за супругой. Сейчас в этом доме проживала молодая семья.
В командном отсеке, где вместе с командиром находился взводный связист, Середин стянул с себя куртку, оставшись в майке-тельняшке.
— Жарко тут, Диман.
— Ты мне скажи, за каким чертом тебя заставили тащиться сюда сорок с лишним верст?
— Дело вот в чем, Дима. Сегодня ночью, а точнее, в 0.30, границу в районе седьмой заставы прорвала крупная банда штыков в двести. По данным разведки, это банда Мадраса.
— А ему что понадобилось у нас?
— Что-то понадобилось, и довольно серьезное. При прорыве погибло четырнадцать пограничников во главе с заместителем начальника заставы. Совершив прорыв, банда тут же разделилась на мелкие, не более пяти человек, группы и растворилась в горах. Мобильные пограничные группы не смогли взять след ни одной из них. Облет местности «вертушками» тоже ничего не дал. В Управлении ФСБ по району опасаются, что Мадрас вышел на тропу войны для проведения террористических актов в населенных пунктах Кавказа, дабы дестабилизировать успокоившуюся было обстановку.
— Понятно, — кивнул Шрамко. — Но это можно было сказать по связи. И, насколько мне известно, седьмая застава стоит юго-западнее нашего поста, а напротив нас шестая застава.
— Верно. А сколько километров от седьмой заставы до нашего поста?
Шрамко пододвинул к себе карту:
— Шестнадцать по прямой, ну а обходя ущелья, и вообще участки перевалов, все тридцать будут.
— Тридцать километров. А где стоит пост роты соседнего батальона?
— Ты что, решил мне экзамен устроить?
— Ну, что ты, Дима, так где?
— У Тахта-Юрта.
— Точно. За скалистым большим перевалом, что примыкает к перевалу Герди, который мы можем созерцать и без оптики. Причем от седьмой заставы до блокпоста тридцать четвертого батальона по прямой двадцать семь километров. И там гораздо труднопроходимее, чем здесь.
— Ты сказал, что банда попытается прорваться через наш блокпост?
— Так не я считаю, Дима, так считают в Управлении ФСБ и в штабе бригады.
— И тебя послали на усиление.
— Мог бы и понять, что нет.
— Я все понял, кроме одного — за каким хреном для передачи данной информации прислали тебя? Комбату или ротному делать нечего?
— В штабе батальона посчитали, что Мадрас может иметь аппаратуру перехвата переговоров в эфире, и решили, что так будет надежней.
Шрамко задумался. Затем взглянул на друга:
— Так, говоришь, двести рыл?
— По свидетельству пограничников, отлично подготовленных, прекрасно вооруженных рыл. У них есть и гранатометы, и пулеметы, кто-то видел и носильщиков с ящиками из-под боеприпасов.
— Но у них нет БМП и танка!
— Этого нет, но разве сложно и нас лишить техники?
— Ты проверяющий?
— Я — твой друг. Нет, не могу находиться здесь, это парилка, а не отсек. Пойдем, Дима, на смотровую площадку. Там хоть и солнце, но ветерок какой-никакой, — предложил Середин.
— Ну пойдем, посмотрим на перевал, «зеленку».
Офицеры поднялись на крышу здания, по периметру которой на полметра высились бетонные балки. Сюда, на случай нападения, для обороны по расчету должны выходить командир взвода, гранатометчик и пулеметчик третьего отделения, контролировавшего плато, и по одному стрелку из каждого отделения. Над зданием развевался российский флаг.
Шрамко протянул Середину бинокль. Роман осмотрел перевал, два разделявших его ущелья, ближнее Атылюх, восточнее — Джекум, и спросил:
— В ущелье кто-нибудь ходил?
— Мы — нет, а разведка была, заходила от «зеленки». Командир разведгруппы сообщил, что в горах все чисто.
— Когда это было?
— Позавчера.
— А после прорыва?
— После прорыва только ты наведался.
— Банда может спокойно скрыться в «зеленке».
— Может, — согласился Шрамко.
— Но до нее по плато километр двести метров.
— Ну и что?
— Соберутся, потом разделятся. Подъем на перевал из «зеленки» несложный, часть останется в лесу, часть пойдет в ущелье. А до него уже восемьсот метров, и между ущельями километр. Могут организовать штурм поста с трех направлений. А у нас против них два отделения.
— Три отделения, три БМП-2 и один танк Т-72. Огневой мощи хватит, чтобы разбить банду на дальних подступах.
— Третье отделение снимать нельзя, Дима. Часть «духов» может зайти в тыл, используя балки и овраги. Да еще каменная гряда, что в трехстах метрах от поста между лесом и перевалом.
— Ты, Рома, говоришь так, будто уверен, что «духи» обязательно ломанутся на блокпост.
— А это для них самый короткий путь в долину.
— Но и мы не чабаны. Потом, у нас есть танк.
— И что твой танк? Ну, откроет огонь осколочно-фугасными, а «духи» его из РПГ-7.
— До рубежа досягаемости поста из гранатометов еще дойти надо.
— А если остальные скопом ударят с тыла? «Семьдесят второму» придется выходить из капонира, обходить здание, и за позицией твоего отделения, которое ты планируешь снять в случае нападения, он окажется открытым для гранатометчика.