Старушка-молодушка и новогоднее чудо(вище)
Шрифт:
— Давайте я останусь для вас загадкой, Ваше Сиятельство, — сказала я в приступе женского кокетства.
— Какая увлекательная загадка, — отозвался граф. — Наверное, я должен вас за нее поблагодарить. Теперь мне будет, чем занять мысли. И за разговор тоже благодарю. Как вы, наверное, догадались, мне редко выпадает возможность насладиться приятной беседой.
В голосе Реймона Марцелла отчетливо звучала тоска. Похоже, он был насильно привязан к этому дому и изнывал в нем от скуки и одиночества. Прошлые жертвы,
Стало жалко мужика до слез. Хороший ведь! И красивый.
— Мне тоже нравится наш разговор, — призналась я. — А еще у вас очаровательный питомец.
— Питомец? — широкие брови графа сдвинулись к переносице, на лбу проступила вертикальная морщинка.
— Дракон из снега. Он спас меня от волка и помог донести до замка тяжелые сумки.
Несколько секунд Его Сиятельство смотрел на меня в недоумении, затем кашлянул и опустил взгляд:
— Ах это…
— Он создан магией? Или это такая порода драконов? Он ведь живой?
Реймон Марцелл нервно покрутил в руке вилку.
— Давайте лучше поговорим о вашем будущем, Мэри, — сменил он тему. — Дортаун или Рокувэй?
Из его груди вырвался грустный вздох. Похоже, расставаться со мной ему не хотелось. И тем не менее он был готов отпустить меня на свободу.
А ведь мог удержать в замке силой. Мог сделать со мной все, что угодно. Заставить прислуживать, вкусно его кормить, а в перерывах между готовкой и уборкой развлекать разговорами. Мог даже на мне жениться и прервать свой затянувшийся целибат. Или прервать его, не женившись. Наверняка же его мужские потребности за эти тридцать лет никуда не делись.
— Ни в Дортаун, ни в Ронувэй…
— Рокувэй, — машинально поправил граф.
— Ни в Рокувэй я не поеду. Останусь здесь.
— Как здесь? — Глаза над черной тканью платка широко распахнулись.
— Здесь. В Блэквуде. С вами, — я убежденно кивнула, чтобы придать своим словам вес. — Буду управляющей вашего замка. Наведу здесь порядок, пересмотрю рацион вашего питания. В общем, помогу чем смогу.
Граф в шоке откинулся на спинку стула. Уверена, его челюсть, закрытая платком, отвисла.
— Но… — протянул он и замолчал, не зная, что сказать.
— Вы против?
Его Сиятельство растерянно моргнул.
— Ну раз не против, тогда обсудим детали.
Глаза графа стали еще круглее, я подвинулась ближе к столу и принялась деловито перечислять:
— Сделать надо многое. Наладить поставку продуктов, нанять дополнительный персонал. Тридцать лет замок зарастал грязью, одна я с ней не справлюсь. Тем более дом требует ремонта. В некоторых окнах на первом этаже выбиты стекла. Их надо заменить. Стены отмыть и покрасить. Постельное белье тоже лучше купить новое.
Я говорила, и глаза хозяина Блэквуда все больше выкатывались из орбит.
В какой-то момент, на середине моей речи, Реймон Марцелл вздрогнул, будто о чем-то вспомнив, и суетливо полез в карман за часами. Его движения были нервными и дерганными. Откинув серебряную крышку часов, он бросил тревожный взгляд на циферблат, и тотчас его лицо искривилось в страдальческой гримасе.
— Простите, Мэри, мне пора, — вскочил граф со стула, да так поспешно, что едва его не опрокинул.
— Куда же вы?
— Простите, — Его Сиятельство был уже в дверях. — Поговорим завтра.
Дверь захлопнулась за его спиной, и в тишине ночного замка раздались торопливые удаляющиеся шаги. Реймон Марцелл почти бежал.
Глава 6. Загадка запертой комнаты
— Что ты делаешь? Зачем это? — крутился рядом со мной, освещая кухню, мерцающий перьевой шарик. Сегодня утром после долгих расспросов волшебная птица призналась, что ее зовут Лунет, однако интуиция подсказала: это ненастоящее ее имя. Моя маленькая помощница хранила какую-то тайну.
— Увидишь.
Я сидела за столом и кисточкой рисовала на стеклянной поверхности бокала новогоднюю елку. Художник из меня был не самый лучший, поэтому елочка выглядела как три зеленых треугольника, поставленных друг на друга. Закончив с деревом, я принялась его украшать. Повесила на веточки красные шары, на верхушку надела большую желтую звезду. Затем макнула кисточку в белый и заполнила оставшееся на бокале место кружевными снежинками.
— Теперь колдуй, — сказала я Лунет. — Сделай так, чтобы краска хорошо держалась.
— Колдуй, пожалуйста, — с чванливым видом поправила меня птица. — Сделай, пожалуйста. Кто учил тебя манерам? Что за командный тон?
Капризуля взмахнула длинным хвостом, и одна из баночек на краю стола полетела вниз. По каменным плитам пола растеклась жирная фиолетовая лужа.
Какая же обидчивая напарница мне попалась! Что не по нраву — сразу вредит. Утром во время завтрака она точно так же сбросила со стола сырое яйцо. Пришлось брать ведро и тряпку.
— Извини, Лунет. Не хотела тебя обидеть. Помоги мне, пожалуйста. Укрепи краску.
Ругать волшебницу за ее детскую месть было себе дороже. Та сразу надувалась от обиды и начинала пакостить еще сильнее, либо исчезала — поминай как звали. Есть такие люди — ну, или в данном случае магические создания, — которых ни в коем случае нельзя гладить против шерсти.
Щелкнув клювом, Лунет исполнила мою просьбу. На миг бокал окутало золотистое сияние, а когда это сияние дымом развеялось в воздухе, краска на стекле стала еще насыщеннее и ярче.
— Благодарю, Лунет.
В ответ птица чуть склонила голову.