Старый двор на Фонтанной
Шрифт:
В это время началась новая экономическая политика, и приходилось уже бороться с дурной привычкой брать чужое. Но Бобков понимал, что это ненадолго и тихо смеялся, когда видел тех недобитых буржуйских выкормышей, опять как грибы растущих по городу, ощущающих себя новыми хозяевами жизни.
Надо был потерпеть, а он умел это делать.
глава 6
… Для Жоржа начался период мучительного поиска возможности сближения с Рахилей. Он не был искушен в вопросах обольщения женщин. Весь его опыт с этим племенем был ограничен
Поэтому для начала он пригласил однажды Рахиль в единственный городской кинотеатр «Большевик». Рахиль с радостью согласилась, чем обрадовала и озадачила Жоржа одновременно. Он не понимал, что для домашней девушки любой выход из дома уже событие.
Они попали на новый фильм «Месс Менд». Перед началом фильма в фойе Жорж не поскупился купить две четвертушки пломбира. Они сидели и слушали игру на пианино тапера кинотеатра. Рахиль слизывала мороженое, с зажатой в пальцах четвертушки и смеялась. Жорж заметил, что она была веселой и смешливой девушкой. Главное с ней было легко и не надо было напрягаться и думать над тем, что говорить далее.
Рахиль рассказывала о школе, о подругах, бестолковых учителях и изображала всех со смехом. Жоржа осмелел и расслабился, даже несколько раз попытался что-то вставить в разговор, но этого и не надо было делать.
Рахиль сама справлялась с нитью беседы, наматывая её на челнок времени.
Вскоре пригласили в зал и начался фильм. Он был долгий и для Жоржа непонятный. Гремел инструмент, в зале курили и громко смеялись, и все происходящее больше напоминало ему базар, чем кинотеатр. Через два часа в зале зажегся свет.
Они медленно шли темными улицами города к дому. Вдруг Рахиль доверчиво взяла Жоржа под руку и прижалась к нему. – Я боюсь темноты, – прошептала она ему. – Мне кажется, что сейчас из переулка вывалится компания и начнет измываться над нами.
Жорж хмыкнул и громко рассмеялся. Рахиль от неожиданности остановилась.
– В этом районе меня не только не тронут, но если понадобится, то и проводят домой со всеми почестями. Это мой город. От вокзала до Нахаловки. Не бойся ничего пока я с тобой,– уверенно пробасил он девушке и так уверенно, что страхи прошли, и впервые за вечер у неё проснулось чувство признательности и благодарности к этому молчаливому и надежному человеку.
Они в молчании подошли к дому. Рахиль взбежала на знакомое крыльцо и протянула руку
– Спасибо Жорж, я провела самый интересный вечер в своей жизни, – проговорила она и исчезла за дверью.
Жорж открыл калитку, обошел дом с другой стороны и вошел к себе.
У него впервые в жизни в голове роились, не успокаиваясь, мысли, одна другой страннее и непривычнее.
Одно он точно знал – эта девушка была ему интересна и станет ему женой, чего бы это ни стоило.
… Эта весна в городе, просыпающемся после оцепенения, выздоравливающем от долгих и беспокойных лет революции, гражданской войны и полных робкой надежды на лучшую жизнь, для Жоржа была временем ожидания прихода чего-то нового и незнакомого.
Весенние дожди щедро поливали город, смывая с его улиц накопившуюся за зиму грязь и тоску, пробуждая в людях надежду.
Рахиль закончила школу. Каждый день Жорж методично и настойчиво старался встретиться и пообщаться с нею. Вечерами они выходили в центр города, где улицы уже были освещены редкими фонарями, а в открывшихся недавно маленьких кафе можно было посидеть и развлечь спутницу. Жорж к тому времени уже понял, что для впечатления надо раскошелиться. И он платил, понимая, что этим он вкладывает деньги в новое дело, а для его успеха это необходимо.
… Где-то в начале лета, когда уже отцвела акация, и её опавшие цветы ветер носил по тротуарам, сметая в ржавые клочья, Жорж сделал предложение Рахили.
Она на удивление спокойно и трезво только проронила.
– Я согласна, только не знаю, как на это посмотрят мама и папа.
– Я завтра буду у них просить твоей руки, – успокоил её Жорж, – надеюсь, они согласятся.
… В полдень следующего дня Жорж обошел дом и постучал в дверь. Он до сих пор так и не понял, по какому трудовому циклу живет страна. У Якова в коридоре висел график дней недели, где были отмечены нерабочие дни. У Жоржа все дни были рабочими, но сегодня он сделал для себя перерыв. Вчера он предварительно зашел в кондитерскую и купил красивые и соблазнительные пирожные.
И вот теперь он сидел в своей бывшей столовой, ныне в лечебном кабинете и ожидал, пока Дора накроет стол.
Потом они пили чай, а Жорж все никак не мог начать разговор.
Ему помог Яков.
– Жорж, – после долгого молчания, протянул он ему свою руку помощи, – годы идут, батюшка доживает свою жизнь в деревне, а какие планы собственные?
Тут Жорж коротко рассказал о видении своего будущего в крепкой связи с делом Якова, а потом добавил.
– Думаю, что для укрепления, испытывая собственное большое чувство и волнение, – витиевато начал он, – прошу руки вашей дочери, – неуклюже заключил он.
Повисло молчание. Дора покраснела и на глазах ее появились слезы. Яков тоже захлюпал носом
– Жорж, это непростое решение. Мы с уважением относимся к нему и, – он посмотрел на Дору и она кивнула головой, – не против. Но без Рахили принять решение мы не можем.
Позвали Рахиль. Она вошла в комнату натянутая как струна, с глазами, горящими от волнения. На первые слова отца она, не дожидаясь их завершения, сказала.
– Я все знаю и согласна.
Жорж перевел дух, родители вздохнули и все заулыбались.
Яков после недолгих слов напутствия соединил руки и пожелал мир да любовь.
… Прошло немного времени и все случилось. Была свадьба, ну не такая как до этих времен, но…
Приехали из деревни отец Жоржа, Савелий и Катя. Они привезли корзины с продуктами и подарки. Савелий выглядел помолодевшим и неожиданно галантным. Катя в длинном синем платье с белым хрустящим фартуком была похода на возрастную гимназистку.
… Свадьба началась с коляски, с белых бантов и цветов, вплетенных в гривы пары гнедых. Рахиль вышла на крыльцо в белом платье и вуали. Жорж был в черной паре и белой рубашке. Молодые смотрелись празднично и взволновано.