Статьи, выступления, письма

Че Гевара Эрнесто

Я знаю, что недавно, четыре или пять месяцев назад, товарищ Нуньес Хименес совершил путешествие в социалистические страны. Он пришёл потом на телепередачу, начал рассказывать о том, что видел, и потом его прозвали «Алиса в Стране чудес». В самом деле, я сейчас тоже могу сказать, после того, как объехал ещё больше стран, объехал весь социалистический континент, пусть меня теперь называют «Алиса на континенте чудес» (смех). Но надо говорить то, что действительно видишь, и быть честным. А достижения социалистических стран, как высокоразвитых, так и тех, которые пока ещё переживают процессы, сходные с теми, что происходят на Кубе, чрезвычайно велики. Не может быть никакого сравнения с капиталистическими странами в том, что касается образа жизни, системы

развития. И прежде всего нет никакого сравнения между тем, как люди воспринимают такое событие, как наша Революция, в этих странах—и в любой капиталистической стране мира. Во всех этих странах энтузиазм по отношению к Кубе просто поразителен.

Наверное, более всего это можно ощутить в Советском Союзе. Революция произошла там сорок три года назад, у всех высочайший уровень политической культуры, и было просто потрясающе видеть, как незнакомые люди узнавали нас—двоих или троих, носивших

1531 январь 1961 года

подобие бороды. Они сразу же начинали приветствовать кубинскую Революцию и заявлять о своей солидарности с ней. И на каждом собрании или другом мероприятии, которые мы посещали, горячие проявления дружбы всех присутствующих вызывали и в нас настоящий ответный энтузиазм.

Нас пригласили присутствовать на выступлении заместителя председателя Совета Министров Козлова, это было ежегодное выступление. Мы вошли в зал, и когда нас узнали, все разразились невероятными аплодисментами. Потом нас пригласили подняться в президиум, и когда выступавший упомянул Кубу, началась овация, которая длилась несколько минут; и это был момент доклада, вызвавший наибольший энтузиазм присутствовавших; а ведь речь шла о важнейших проблемах Советского Союза, проблемах, которые прямо связаны с жизнью советского народа, с будущим советского народа и всего мира. И тем не менее—тем, что вызывало наибольший энтузиазм, было упоминание Кубы.11

Кроме того, они оказали нам необычайную почесть—нечто, чего я лично никогда не забуду, пригласив меня, как главу кубинской делегации, присутствовать в Президиуме парада 7 ноября2, где присутствуют только главы государств социалистических стран и члены Президиума Верховного Совета, то есть всего человек двадцать—двадцать пять. И там, когда люди нас узнали — это что-то невероятное, насколько в этой стране знают кубинскую Революцию, —крики приветствия в адрес Кубы были воистину подобны грому. Наверное, это был один из самых волнующих моментов нашей поездки. Там, а также в Китае и в Корее, видя, с каким энтузиазмом люди относятся к кубинской революции, понимаешь, с каким сознанием и самопожертвованием эти люди готовы нам помочь.

В Китае, естественно, происходило нечто подобное. И там мы должны были выступить на нескольких важных встречах, и там придавалось огромное значение визиту кубинской делегации, которая была первой официальной экономической делегацией. Кроме того, в Китае нам дали беспроцентный кредит в шестьдесят миллионов песо, или долларов, которые должны быть возвращены в течение пятнадцати лет после того, как будут израсходованы.

1) Редактор может лично засвидетельствовать, что так оно (в ноябре 1960 г.) и было...

2) Так в тексте. Речь идет, конечно, о трибуне Мавзолея.

1541 сообщение о поездке в социалистические страны

Кроме того, мы провели ряд переговоров с высшими руководителями этой социалистической страны (Китая), которые рассказали нам, в каком виде Кубе будет предоставлена эта помощь,— потому что эти кредиты нельзя квалифицировать иначе, как помощь.

С премьер-министром Чжоу Эньлаем мы даже поспорили в связи с подписанием совместного коммюнике. В это коммюнике кубинская делегация вставила фразу о «незаинтересованной помощи социалистических стран». Это вызвало длинную философскую дискуссию, потому что они категорически отказались признавать слово «незаинтересованный». Они заявили, что это совершенно неверно, что они предоставляют свою помощь как заинтересованную помощь, что это именно заинтересованная помощь, хотя их интерес и не денежный. Потому что

Куба сегодня находится в авангарде борьбы против империализма, а империализм является общим врагом всех народов, поэтому помогать Кубе—в интересах всех социалистических стран. Стоит ли говорить, что «незаинтересованную помощь» в результате заменили на просто «помощь».1

Кроме того, нам объяснили, что все эти средства должны быть даны именно в форме ссуд, поскольку этого требует международное право в отношениях двух суверенных стран, но Куба не обязана платить до того момента, пока она не сможет этого сделать, а если не сможет, то и это не имеет никакого значения. (Продолжительные аплодисменты). Вот так социалистические страны восприняли нашу просьбу. Если бы такую просьбу мы обратили к Соединённым Штатам, даже в нормальные для наших взаимоотношений времена, я не говорю про нынешние, это вызвало бы хохот со стороны всех правителей и всех бизнесменов их страны.

Именно это и дух человечности, проявленный этими народами—есть нечто, что действительно убеждает в том, что мы должны рассчитывать не на традиционные «дружественные правительства», а в первую очередь именно на данные страны мира. А кроме того, столь высокий темп экономического развития, напор, сила и энергия, демонстрируемые ими, всестороннее развитие сил народа—всё это убеждает нас в том, что будущее принадлежит тем странам, кото

1) Остается неясным, в какой мере эта дискуссия была связана с языковой проблемой, иначе говоря, как было переведено на китайский язык слово «desinteresada», означающее по-испански не столько «не-заинтересованный», сколько «бескорыстный».

1551 январь 1961 года

рые, как и они, борются за мир в мире и за справедливость, доступную всем людям.

Это ни в коей мере не значит, что всё, что мы видели,— это сплошные чудеса. Естественно, есть вещи, которые кубинцу, живущему в XX веке, окружённому всеми городскими удобствами, к которым нас приучил империализм, могут даже показаться признаками отсутствия цивилизованности. Это страны, которые должны всё производимое ими—до последнего сентаво—тратить на развитие.

Мы должны были поставить перед ними некоторые проблемы, за которые нам, по правде говоря, несколько стыдно. Потому что мы, например, ставили вопрос о том, что кубинскому народу необходимо сырьё для производства дезодорантов. А в этих странах нас просто не поняли, потому что эти страны всё своё производство направляют на повышение уровня базового благосостояния народа и до сих пор вынуждены преодолевать колоссальные отставания, стремясь догнать более развитые страны капиталистического мира по производству основных товаров. Они не могут заниматься ещё и этим. В нашей-то стране, да... Я знаю, что у нас здесь всё время проблемы с бритвами «Жилетт», с дезодорантами и другими потребительскими товарами подобного рода, они всё время в дефиците, потому что, естественно, нам тоже теперь приходится заниматься более важными вещами. Ну и, наконец, мыло и всё прочее в этом роде не едят, а мы в первую очередь должны обеспечить людей едой.

Едой—потому что мы ведём войну.

Это экономическая война и почти уже не только экономическая; война против колоссальной державы, которую мы ведём при помощи другой колоссальной державы. Но мы должны играть свою роль в этой драме, мы не зрители, наблюдающие за борьбой двух колоссов вокруг Кубы, мы важнейшие участники в этой борьбе. И мы должны сохранять единство нашего народа, дух нашего народа, способность нашего народа к самопожертвованию, мы должны ещё больше развивать эту способность. Потому что в действительности, если знаешь историю всех этих стран... у нас здесь ничего этого, к счастью, не было. Мы говорим о двадцати тысячах наших погибших, а у них погибло двадцать миллионов. И просто невероятно видеть, как все эти страны, где погибло двадцать миллионов человек—это не выражение, это не цифра для красного словца, это двадцать миллионов человек, реально погибших пятнадцать лет назад на последней войне, не вернувшихся в свои дома, которых до сих пор вспо-