Статьи, выступления, письма

Че Гевара Эрнесто

1761 Куба — историческое исключение или авангард борьбы...

шей борьбы, её причины и цели, можно будет добиться великолепных результатов.

Подводя итоги этому беглому анализу феномена Кубинской революции, мы можем сказать, что в ходе Кубинской революции проявились как факторы исключительности, которые обусловили её своеобразие, так и факторы, общие для всех народов Америки; факторы, в которых находит своё выражение внутренняя закономерность этой революции. Мы видим также возникновение новых условий, которые облегчат взрыв революционных движений, давая массам сознание своей судьбы, осознание необходимости революции и уверенность в её возможности. В то же время возникли и условия, затрудняющие быстрое

взятие власти вооружёнными массами. Это—тесная смычка империализма с буржуазией всех американских стран в целях фронтального противостояния народным силам. Дни бурь ожидают Латинскую Америку, а последние заявления руководителей США указывают, кажется, на то, что ареной таких бурь может стать весь мир. Зверски убитый Лумумба величием своего мученичества показывает, какой урок надо извлечь из трагических ошибок, с тем чтобы в дальнейшем они не повторялись. Начав антиимпериалистическую борьбу, необходимо быть последовательными, постоянно нанося удары по уязвимым позициям врага, не делая ни шагу назад. Всегда вперёд, всегда контратакуя, всегда отвечая на любую агрессию всё более мощным давлением народных масс. Только так придём к победе.

Когда ещё раз представится возможность, мы проанализируем судьбы Кубинской революции после завоевания власти. Развивалась ли она на этом этапе по пути, где определяющими были факторы исключительности, или же и здесь, выявляя в своём развитии определённые специфические черты, доминировали всё же тенденции, логически вытекающие из закономерностей, которые необходимо присущи всем социальным процессам?

– с:: Журнал «Verde Olivo», 9 апреля 1961 года

с. 178

Против бюрократизма11

Наша Революция явилась, в сущности, результатом партизанского движения, которое положило начало вооружённой борьбе против тирании и превратило её во взятие власти. Как первые шаги Революционного государства, так и весь первоначальный период нашей деятельности как правительства были сильнейшим образом окрашены в цвета основных элементов партизанской тактики. «Партизанщина» повторяла опыт вооружённой борьбы в горах и на полях Кубы в различных административных и массовых организациях, и выражалось это в том, что органы администрации и общества в целом следовали лишь основным революционным лозунгам (которые часто трактовались на самые различные лады). Формы же решения конкретных вопросов зависели от свободной воли каждого руководителя.

Охватывая все функции управления обществом, сферы деятельности «административной герильи» сталкивались между собой, между ними происходили постоянные трения, приказы сменялись контрприказами, различные трактовки законов приводили в отдельных случаях к их критике со стороны тех органов, которые издавали свои собственные постановления в форме декретов, не считаясь с центральным аппаратом управления. После года болезненного опыта мы пришли к выводу, что совершенно необходимо полностью изменить наш стиль работы и вернуться к рациональной организации государственного аппарата, используя методы планирования, применяемые в братских социалистических странах.

Именно так, в качестве контрмеры, началось создание мощных бюрократических аппаратов, которые характерны для первого этапа строительства нашего социалистического государства; но шараханье было слишком большим, ряд органов, среди них Министерство промышленности, начали проводить политику оперативной

1) Путаница, имевшая место при издании собрания сочинений Э. Гевары в 1977 г. (на Кубе), привела к тому, что данная статья, написанная зимой 1962-1963 г.г., оказалась и здесь, по недосмотру редактора, помещенной вне своей хронологической ниши.

централизации, излишне подавляя инициативу администраторов. Подобное понимание централизации объясняется нехваткой кадров среднего звена и предшествующим духом анархизма, что

порождало особое рвение в требовании о выполнении директив. Параллельно с этим отсутствие должного аппарата контроля создавало трудности в своевременном обнаружении административных ошибок, что приводило к «говорильне по бумажке». Таким образом, и более сознательные, и более боязливые сдерживали свои порывы, чтобы приспособить их к неспешному движению административной системы сцеплений, в то время как другие, которые пребывали ещё в состоянии излишнего самоуважения, вызванного прежними заслугами, не чувствовали себя обязанными подчиняться какой-либо власти, вынуждая усиливать механизм контроля сверху, что, в свою очередь, парализовало и их деятельность.

Так начала страдать наша Революция от зла, именуемого бюрократизмом. Очевидно, что бюрократизм не рождается вместе с социалистическим обществом и не является его обязательным компонентом. Государственная бюрократия существовала в эпоху буржуазных режимов, со своей свитой привилегий, синекур и лакейства: под сенью бюджета росло число ловкачей, которые составляли двор очередного политикана. В капиталистическом обществе, где весь государственный аппарат поставлен на службу буржуазии, его значение как руководящего органа весьма невелико; главное состоит в том, чтобы сделать его достаточно проницаемым, чтобы открывать путь ловкачу, и достаточно герметичным, чтобы держать в узде народ.

При наличии и весе «первородного греха», гнездящегося в старых административных аппаратах, и ситуаций, возникших после победы Революции, зло бюрократизма начало успешно развиваться.

В настоящее время при поиске основных корней бюрократизма мы добавили бы к традиционным его причинам новые мотивации, обусловленные тремя главными факторами.

Один из них—отсутствие «внутреннего стимула». Имеется в виду отсутствие у человека интереса служить государству и разрешать складывающиеся ситуации. Вызывается это отсутствием революционной сознательности или, во всяком случае, конформизмом в отношении того, что идёт плохо.

Можно установить прямую и очевидную связь между отсутствием «внутреннего стимула» и отсутствием интереса к тому, чтобы разрешать проблемы. В этом случае, будь то по причине полного отсутствия убеждений или же под воздействием определённой дозы отчаяния перед постоянно возникающими проблемами, которые не поддаются решению, человек или же группа людей находят убежище в бюрократизме, заполняют бумаги, снимают с себя ответственность и устанавливают бумажную защиту, чтобы продолжать существовать или защититься от безответственности других.

Другой причиной является отсутствие организации. В попытках положить конец «партизанщине», не имея достаточного опыта управления, делаются перемещения, воздвигаются барьеры и создаются узкие места, которые тормозят приток информации снизу и инструкций или приказов, исходящих из центральных аппаратов. Иногда и то, и другое принимается в искажённом виде, причём инструкции превращаются в нелепые и неумные указания, ещё больше способствующие возникновению путаницы и дезорганизации.

Отсутствие организации характеризуется в основном недостаточным умением оценить каждое данное положение. Примером могут служить министерства, когда этими последними делаются попытки разрешать вопросы на любых уровнях, кроме адекватного, или же когда пытаются решать их неверным путём и в конце концов тонут в бумажном лабиринте. Бюрократизм—это цепочка служащих, каждый из которых хочет любым путём решить свои вопросы, наталкиваясь каждый раз на установленный порядок, и не имеет возможности их решить. Мы нередко наблюдаем, как многие служащие видят единственный выход из подобной ситуации в увеличении персонала, в то время как для решения проблем вместо нагромождения ненужных бумаг требовалось просто немного обычной логики.