Статьи, выступления, письма

Че Гевара Эрнесто

1641 Куба — историческое исключение или авангард борьбы...

ния Повстанческой армии (которую создали немногие уцелевшие из разбитой колонны прибывших на «Гранме») проживали крестьяне, весьма отличные в социально-историческом и культурном плане от тех, которые работают на равнине в крупных хозяйствах полумеханизированного сектора. Исторически Сьерра-Маэстра—это место, где находили убежище все крестьяне, которые, вступив в открытую борьбу с латифундистами, ушли в горы, чтобы найти себе новый клочок земли, который они захватывают у государства или у прожорливых латифундистов, чтобы создать там своё маленькое богатство. Они должны постоянно бороться с вымогательствами солдат, вечных сообщников латифундистов. Предел их мечтаний—это бумага о собственности на землю. Крестьяне, первыми приходившие в нашу создававшуюся армию, принадлежали именно к той части этого класса, которая

в наибольшей мере жаждала земли, истово любила её и стремилась к обладанию ею. Это то, что принято считать мелкобуржуазным духом. Крестьянин борется потому, что хочет землю. Землю для себя, для своих детей. Он хочет её обрабатывать, продавать и покупать её, обогащаться благодаря своему труду.

Но, несмотря на своё мелкобуржуазное сознание, крестьянин вскоре приходит к выводу, что он не сможет удовлетворить свою страсть к земле, если не покончит с латифундистской системой собственности. Радикальная аграрная реформа, единственная реформа, способная дать землю крестьянам, сталкивается с прямыми интересами империалистов, латифундистов, сахарных и животноводческих магнатов. Буржуазия боится ущемить их интересы. А пролетариат не боится. Таким образом Революция объединяет рабочих и крестьян. Рабочие поддерживают требования, направленные против латифундий. Бедное же крестьянство, получившее собственность на землю, проявляет верность революционной власти и защищает её от империалистов и контрреволюционеров.

Думаю, что мы исчерпали список факторов исключительности, которую мы сознательно выпячивали. Рассмотрим теперь те повсеместные и постоянные феномены, которые, напротив, общи Кубе и всей Латинской Америке и образуют основу всех её общественных процессов, т.е. противоречия, которые, вызревая в недрах современного общества, вызывают сдвиги, способные перерасти в революцию, подобную кубинской.

В хронологическом порядке, хотя в данный момент и не в порядке значимости, список этих феноменов должен начаться с лати

1651 зима 1962-1963 года

фундий. Латифундия представляла собой основу экономической власти господствующего класса в течение всего периода, наступившего после великой освободительной антиколониальной революции прошлого века. Латифундисты, как общественный класс, существующий во всех наших странах, как правило, не поспевают за общественными изменениями, которые сотрясают сегодняшний мир. Однако в некоторых странах самая бдительная и просвещённая часть класса латифундистов, предвидя нависшую над ними опасность, меняет тип капиталовложений, переходит иногда к механизированному землепользованию, переводит часть своей прибыли в отрасли промышленности или превращается в коммерческих агентов монополий. Как бы то ни было, первой освободительной революции нигде не удалось разрушить основы латифундизма; всегда занимая реакционные позиции, латифундисты стремятся сохранить на земле рабский труд. Речь идёт о феномене, который мы видим во всех странах Америки, без исключения. Это явилось первоосновой всех остальных несправедливостей, начиная с эпохи, когда король Испании даровал самым именитым конкистадорам огромные угодья, как это было, например, на Кубе, где туземцам, метисам и белым беднякам были оставлены только «реаленгос» (вокруг поместий проводились окружности—так, чтобы они соприкасались друг с другом; «реаленгос»—это те клочки земли, которые оставались при этой операции между «кругами»).

В большинстве наших стран латифундисты поняли, что в одиночку им не выжить, и быстро вошли в сговор с монополиями, самым сильным и жестоким угнетателем народов Америки. Североамериканский капитал прибыл под флагом освоения пустующих, целинных земель, потом тихо и незаметно стал вывозить к себе валюту, которую он раньше «великодушно» подарил, и товары, стоимость которых во много раз превосходила сумму первоначальных капиталовложений в «облагодетельствованную» страну...

Одновременно Америка становилась ареной межимпериалистической борьбы. Там происходили «войны» между Коста-Рикой и Никарагуа, Парагваем и Боливией, отделение Панамы; подлость, совершённая против Эквадора в его конфликте с Перу,—всё это лишь проявления гигантской схватки между крупными монополистическими концернами Севера, исход которой после Второй мировой войны почти всегда решался в пользу монополий США. С тех пор империя посвятила себя совершенствованию механизма своего колони

1661 Куба — историческое исключение или авангард борьбы...

ального господства, структурированию своих новых владений с тем, чтобы не допустить в них ни старых, ни новых конкурентов из других империалистических стран.

Для нас результатом всего этого стала чудовищно изувеченная

экономика, описанная стыдливыми учёными империи при помощи безгрешной формулы «слаборазвитости»1; формулы, призванной продемонстрировать всю глубину сочувствия, которое им внушаем мы, бедные низшие существа. (Они называют «индейчиками» [indi-tos] наших зверским образом эксплуатируемых, подвергающихся насилию, доведённых до скотского состояния индейцев; зовут «цветными» негров и мулатов—заброшенных, дискриминируемых, используемых как инструмент раскола классового движения рабочих, борющихся за лучшую экономическую участь.) А нам, народам Америки, они подобрали другое определение—более стыдливое и мягкое, нас называют «слаборазвитыми».

Что же такое слаборазвитость? Карлик с огромной головой и раздувшимся торсом «недоразвит» в том смысле, что его маленькие ручки и ножки плохо сочетаются с другими характеристиками его анатомии. Это—результат прирождённого дефекта развития, который искривил, изуродовал весь организм. В действительности мы и являемся таким уродцем, мы, кого мягко называют «слаборазвитыми», а на деле—колониальные, полуколониальные или зависимые страны. Страны с экономикой, изуродованной имперским воздействием, при котором определённые отрасли промышленности и сельского хозяйства развиваются как дополнение к экономике империи, а не в соответствии с нуждами самих этих стран. Такое искривлённое развитие (слаборазвитость) влечёт за собой опасную специализацию при производстве или добыче сырья, создавая постоянную угрозу голода. Мы, «недоразвитые», являемся вместе с тем странами монокультур, монопродуктов, монорынков. Производство единственного продукта, не гарантированная продажа которого на единственном рынке, устанавливающем и навязывающем свои условия —такова формула имперского экономического господства, которая дополняется старым и вечно молодым девизом римлян «разделяй и властвуй!»

1) Категория, термин «слаборазвитость» (subdesarrollo) может быть переведён и как «недоразвитость», что и объясняет некоторые ак- центы текста.

1671 зима 1962-1963 года

Итак, латифундия через свои связи с империализмом порождает ту самую «недоразвитость», которая приводит к низким заработкам и безработице. Этот феномен низкой зарплаты и безработицы создаёт порочный круг: ещё более низкие заработки и большая безработица, по мере того как обостряются основные противоречия системы и происходят циклические колебания экономики. Так возникает то, что представляет собой общий знаменатель всей ситуации от Рио-Браво до Южного полюса, феномен, достойный того, чтобы писаться с большой буквы, и лежащий в основе любого научного анализа социальных явлений Америки: Голод Народа. Голод и усталость—от угнетения, издевательств, непомерной эксплуатации, усталость от необходимости ежедневно продавать свою рабочую силу за мизерную плату (необходимость—ибо в противном случае он пополнит собой громадную армию безработных). И всё это для того, чтобы прибыль, выжатая из каждого тела работника здесь, проматывалась затем в оргиях владельцев капитала—там.

Итак, мы видим, что существует общий для всей Латинской Америки знаменатель её национальных ситуаций. Каждой из них присущи некоторые взаимосвязанные черты, которые дают «на выходе» страшное и непреходящее явление—Голод Народа.

.. .Латифундия—будь-то форма первоначальной, примитивной эксплуатации или выражение капиталистической монополии на землю—приспосабливается к новым условиям и вступает в союз с империализмом.

...Империализм, представляющий форму эксплуатации финансового и монополистического капитала, преступающий национальные границы и создающий ситуацию экономического колониализма, эвфемистически именуемую «слаборазвитостью», ситуацию, результатом которой становятся низкие зарплаты, неполная занятость, безработица, голод народа. Всё это было на Кубе. Здесь тоже был голод. Процент безработного населения был одним из самых высоких в Латинской Америке. Империализм действовал на Кубе более жестоко, чем во многих других странах Америки. А латифун-дизм обладал здесь такой же силой, как и в других братских странах.

Что же сделали мы, чтобы освободиться от империализма и череды его марионеточных правителей, чтобы покончить с армиями наёмников, готовых защищать этих марионеток и весь комплекс социальной системы эксплуатации человека человеком? Просто мы применили некоторые формулы; назовём их открытием нашей эм

1681 Куба — историческое исключение или авангард борьбы...

пирической медицины, рекомендованным ею «народным средством» против главных недугов нашей любимой Латинской Америки. Эти рецепты эмпирической медицины были быстро включены в рамки объяснений, проистекающих из известных научных истин...