Статьи
Шрифт:
Сюда же можно присовокупить голос Драгунского, который считает, что уменьшение емкости рынка труда есть шанс для ускоренной модернизации. Прав ли Драгунский, можно ли надеяться на ускоренную модернизацию в ситуации «отсечения» геокультурной периферии?
Переслегин: Эксперты по постиндустриализму собираются сами выносить мусор, содержать в порядке старые дороги и строить новые, готовить еду, сажать деревья в городских парках? Они хотят сами добывать нефть и газ? Варить сталь? Если «да», я могу рекомендовать им переехать на Таймыр. Полуостров богат природными ресурсами, людей там нет, антропоток проявится там очень и очень
Если эксперты считают, что всю эту работу в сколько-нибудь близком будущем начнут делать автоматы, то, я боюсь, они никогда не занимались конструированием подобных технических систем. Мягко выражаясь, они очень сложны и поэтому – когда и если такие машины будут сделаны – они окажутся безумно дорогими. Грубо говоря, в ближайшие поколения заменять такими машинами людей совершенно нерентабельно.
Интересно, что эта тема подробно анализировалась в США еще в 1950-е годы. Айзек Азимов (он не только фантаст, но и ученый, член исследовательской группы «Лэнгли» при Госдепартаменте США, один из конструкторов победы США в «Холодной войне») весьма убедительно доказал: чтобы заменить человека в простом труде нужен человекоподобный робот с интеллектом, сравнимым с человеческим. Но создание такого робота вовсе не решает проблему – просто вместо «трудовых ресурсов» Третьего Мира появляется сообщество роботов, живущих по законам того же Третьего Мира.
Итак, в весьма гадательной модели, когда удается создать интеллектуального человекообразного робота для простого труда, мы получаем дополнительный искусственный Третий Мир. И, внимание, вопрос: что делать в этих условиях с реальным Третьим Миром, который существует и оказывает на развитую постиндустриальную «Ойкумену» сильное демографическое давление? Стерилизовать? Уничтожить? Кто этим будет заниматься? Опять роботы? Так для них различие между людьми по ту и по эту сторону периметра может показаться несущественным…
Наконец, последний вопрос: что будем делать с «демографической теоремой», то есть с постоянным сокращением населения индустриальной и постиндустриальной фазы в силу внутренних причин (в частности, невыгодности детей)?
Замечу в скобках, что, по-моему, модель «постиндустриализма» в рассматриваемой версии является лишь средством давления на рынок труда: обойдемся и без «лиц южной национальности». Через эту модель красной нитью проходит мысль: запретить или предельно ограничить легальную эмиграцию, поскольку нелегальная эмиграция экономически более выгодна. Словом, «самый последний земледелец имел не менее трех нелегальных эмигрантов-рабов».
Градировский: То есть, на Ваш взгляд, без «лиц полуденной национальности» России и ее экономике не обойтись, поэтому речь идет лишь о допустимых формах предельного снижения издержек в процессе использования импортируемой рабочей силы?
Переслегин: Да. Я считаю не менее важной задачей, чем «снижение издержек», расширение потребительского спроса, поэтому предпочел бы легализовать указанных лиц, включив их не только в черную, но и в белую экономики.
Градировский: А что касается Дениса Драгунского?
Переслегин:
Во-первых, капиталистическая модернизация без растущего рынка труда неосуществима уже потому, что рынок труда является в то же самое время и рынком сбыта. Или господин Драгунский надеется сразу же завоевать рынки США, Европы и Китая?..
Во-вторых, социалистическая модернизация в условиях кадрового и демографического дефицита возможна, но лишь в отдельных областях и лишь сталинскими методами. Другими словами, либо иммиграция перекрыта лишь в легальном слое, тогда модернизация производится за счет нелегальных иммигрантов, или же перекрыто действительно все, страна закупорена по «входу» и «выходу». Россию все, кому не лень, обвиняют в нарушении прав человека и называют «Империей зла», а модернизация осуществляется за счет заключенных.
«По-моему, так», – как говорил Винни-Пух.
Других вариантов я не вижу.
Градировский: И на том спасибо…
Критика концепции постиндустриализма
Концепция постиндустриализма есть взгляд на будущее с позиции индустриальной фазы. С методологической точки зрения это означает ограниченность всех построений теории рамками индустриализма
Индустриальная фаза насыщена противоречиями, тем самым ее преходящий характер очевиден. Первая попытка очертить контуры следующей фазы была предпринята Ф. Энгельсом, который при содействии К. Маркса предложил концепцию пролетарской революции и бесклассового общества. Модель Ф. Энгельса, длительное время остававшаяся теоретической основой социального конструирования, сыграла значительную роль в переходе от капиталистической к госмонополистической формации.
Этот переход сопровождался мировыми войнами и привел к институциализации Векового Конфликта между Евро-Атлантической (прежде всего, американской) и «социалистической» советской культурой. Поскольку противоборствующие стороны владели огромными запасами оружия массового поражения, развитие конфликта вызывало острую тревогу, в том числе и на уровне элит.
Попыткой выйти из пространства Векового Конфликта стала разработанная в 1960-е годы (как несколько запоздалый ответ на модель Ф. Энгельса) теория постиндустриального общества (У. Ростоу, З. Бжезинский и др.).
Теория опиралась на концепцию «первичного», «вторичного» и «третичного» производств. Под «первичным» производством понималось непосредственное изготовление материальных благ (прежде всего, продуктов питания). «Вторичное» производство создавало условия для такого изготовления: орудия труда в самом широком смысле этого слова, в том числе – промышленные предприятия и обеспечивающую их работу инфраструктуру. Наконец, для «третичного» производства характерен переход к удовлетворению нематериальных потребностей. Речь шла, прежде всего, о преимущественном развитии сферы услуг. Позднее под «третичной экономикой» стали понимать создание информационного обеспечения любых форм производственной и непроизводственной деятельности.