Статья Пятая

Симмонс Кристен

– Да, - сказала она.
– Так и есть.

Я села на кровать лицом к ней. Она же села на свою кровать, лицом ко мне. Выглядело так, словно мы снова дети и играем в гляделки. Именно Ребекка нарушила молчание.

– Ты беспричинно подвергаешь его опасности, - сказала она.
– Никому не удавалось сбежать. Либо ты уходишь, имея на руках выпускные бумаги, либо ты уезжаешь в багажнике фургона ФБР.

– Что ты хочешь сказать?
– Я поперхнулась. Мои пальцы ощупали синяк на шее.

Она поморщилась, словно от боли.

– У охранников есть приказ стрелять в любого, кто пересекает границу.

Я потерла свои лежащие в подоле юбки ноющие руки друг о друга. Вот почему Шон потянулся к своему оружию. Он мог бы сделать вид, что я пыталась сбежать. Никто бы вопроса ему не задал, когда они увидели бы мой хладный труп так далеко от общежития. Я почувствовала прилив нежности к Ребекке. Если бы ее там не было, если бы Шон захотел, чтобы я умерла, прямо сейчас я бы истекала кровью в лесах Западной Виргинии.

Но опять же, если бы Ребекка не таилась, я бы вообще там не оказалась.

– Думаешь, они смогли бы?
– спросила я. Вопрос прозвучал риторически. Я видела холодные, мертвые глаза солдат. Я могла бы представить, как некоторые (Моррис, товарищ Чейза, которого я видела в день ареста, и Рэндольф, местный охранник) убивают девушку.

– Я знаю, что смогли бы. Последняя, которую они...
– Она засомневалась, возвращаясь взглядом к окну, думая о том, где сейчас был Шон.
– Она была соседкой Стефани.

Сейчас, поняла я с болью в сердце, соседкой Стефани была Роза.

Ребекка сглотнула.

– Ее звали Кейтлин. Кейтлин Мидоуз.

Глава 4

– Кейтлин Мидоуз, - растерянно повторила я. Ее не было на доске разыскиваемых. А ее семья переехала после суда.

Ее не было на доске разыскиваемых, потому что ее никто не искал. Она была мертва. Я была рада, что сзади меня стояла кровать, потому что у меня подогнулись колени.

– Она была славной, - сказала Ребекка.
– Я стараюсь не привязываться к кому бы то ни было здесь, они всегда чудаковаты. Но она была хорошей.

– Знаю, - сказала я. В памяти всплыло ее изображение на плакатах, развешанных по школе, и еще раньше - ее улыбающееся лицо на уроках по истории в младших классах.

– Ты ее знала?
– спросила Ребекка.

Я кивнула.

– Не очень хорошо. Мы ходили в одну школу.

– О, - она прикусила ноготь, не находя слов.

– Когда это случилось?

– Думаю, около полугода назад. У нее уже почти подошел возраст, чтобы уйти отсюда, когда Брок попросила ее остаться в качестве учителя. А когда Брок просит тебя остаться, это вовсе не просьба.

"Здесь я - закон", - сказала мисс Брок, когда била меня по рукам. Нет, я не могла представить ее предложение стать учителем ничем иным, кроме как требованием.

Шесть месяцев назад я пошла в выпускной класс в "Вестерне". Для Кейтлин это тоже должен был быть последний год. Я не уверена, что известие о её смерти очень огорчило меня, я не знала её настолько хорошо, чтобы горевать. Но я ощутила страх от осознания того, что это означало для меня и какими были мои шансы на спасение. Я почувствовала себя эгоистичной и напуганной одновременно. Кроме того, меня начало подташнивать.

Я потерла руками глаза. Их щипало от засохших на ресницах слез.

– А Шон...

– Нет. Нет, это был кто-то другой.
– Она вяло улыбнулась.
– Шон никогда никого не убивал. Он мне так сказал. В ФБР их заставляли тренироваться на мишенях наподобие людей, но он едва с этим справлялся. Поэтому его отправили в женский реабилитационный центр и держат подальше от городов.

Я представила выстроившихся на стрельбище в ряд солдат и поёжилась. Так как Чейза не распределили в какой-нибудь женский реабилитационный центр, то это означало только то, что он был лучшим стрелком, чем местные стражи. Я гадала, убивал ли он кого-нибудь, но от этой мысли мне стало так неуютно, что я постаралась выбросить её из головы.

– Видимо, немногие, кроме Шона, имеют совесть, - с горечью сказала я.

– Пожалуй, - согласилась она.
– Очевидно, ты знакома с Рэндольфом.

Я невольно вцепилась в колени. У меня заболели костяшки пальцев.

– Это был он? Кто... кто сделал это с Кейтлин?

Было темно, но я все-таки видела, как она кивнула.

– Теперь ты понимаешь, что пытаться бежать бессмысленно.

– Я должна попытаться, - сказала я.
– Если они вытворяют подобные вещи с нами, что же тогда они делают с моей мамой?

Она помялась.

– Возможно, тоже самое.

Я встала так резко, что закружилась голова.

– Что тебе говорил Шон? Ты должна мне рассказать!

Между нами повисла вся тяжесть нашей сделки. Не было смысла врать, когда я знала ее секрет.

– Он не особо много слышал, - сказала она, защищаясь.

Охранники в школе были изолированы; остальные солдаты находились в распоряжении командиров своих подразделений, но некоторые из них, не освоившие кое-каких аспектов подготовки, как Шон, были переведены под руководство Сестер спасения.

– А кто вообще такие эти Сестры?
– спросила я.
– Мисс Брок у них за главную?

– Ей бы этого хотелось, - сказала Ребекка.
– Брок была назначена Советом Образования во время Реформации. Она вроде - я не знаю, как сказать точно, - управляющей школами в этом регионе. Есть другие Брок, в других регионах, управляющие другими исправительными учреждениями тем же железным бюстом.
– Она захихикала - Это Шон придумал так назвать - "железным бюстом". Вместо железного кулака, понимаешь?