Ставка на бандитов
Шрифт:
— Легко сказать — расстрелять, — Бур изо всех сил старался говорить спокойно. — У него бригада не меньше нашей, а мне людей под пули из-за какой-то мрази подставлять неохота.
Монах глубокомысленно кивнул:
— Правильно смекаешь, Бур, — людей надо беречь, но зря перебиваешь. Я еще не закончил. Поручи это дело Брюсу, у него есть несколько толковых пацанов, которые сами скумекают что к чему. А остальное дело техники. Только когда Дюка уберут, не забудь отправить пацанов куда-нибудь подальше от Москвы.
— Не дурак, — спокойно ответил Роман, — сам
— Ну вот и хорошо, что понимаешь, а сейчас давай перекусим, и спать. Устал я за эти дни, — Монах взял кусок хлеба и склонился над дымящейся тарелкой с ароматными щами.
За столом воцарилась тишина, изредка нарушаемая стуком ложек да позвякиванием стеклянных стаканов.
Через полчаса многочисленная компания разбрелась по своим комнатам, и дом погрузился в сонную тишину под убаюкивающий шум начавшегося дождя.
На какой-то миг полковник Шароев заслушался барабанной дробью разразившегося ливня, забыв, что сидит в собственном кабинете на Лубянке и от него ждут серьезного решения несколько подчиненных.
— Товарищ полковник, — голос Тимошина, подобно раскату грома, вывел Шароева из задумчивого состояния, — что будем делать? Дальше нельзя тянуть с арестом Зеленцова. Он начал боевые действия, и чем это обернется — неизвестно.
Делая вид, будто усиленно размышляет над вопросом подчиненного, хозяин кабинета наморщил лоб. На самом деле он пытался отогнать от себя посторонние мысли, крутившиеся в его усталой голове.
Жена постоянно пилит, что им катастрофически не хватает средств. Уже больше недели он не видел дочерей, которые неизвестно где болтаются, а домой приезжают только засвидетельствовать свое почтение. На носу пенсия, а что его ждет дальше — дряхлое увядание?
Мечта о загородном домике, видно, так и останется мечтой.
А ведь ему еще нет пятидесяти. Хочется пожить, на мир посмотреть, повеселиться всласть, но разве на полковничью пенсию по нынешним временам разгуляешься? То-то и оно, этих денег едва хватит задницу прикрыть. Можно, конечно, устроиться в какое-нибудь сыскное агентство, если бы нашлись соответствующие связи, но по правде говоря, полковник не хотел больше работать. Даже призрачная перспектива генеральской звезды уже не манила.
Вдруг до его сознания дошел обрывок фразы, сказанной Тимошиным.
— …все его счета, включая заграничные, в «Дойче банк»…
— Извините, майор, — произнес несколько смущенно полковник, — повторите, что вы сказали, я задумался.
Подчиненный с готовностью повторил:
— Нам удалось установить: все счета Зеленцова, где хранятся его сбережения, включая и открытые на подставных лиц, в «Дойче банк».
— После его ареста мы можем потребовать ревизию этих счетов, с тем чтобы перевести их в казну государства? — Вопрос Шароева прозвучал несколько неожиданно для майора и вызвал недоумение.
Тимошин выразительно посмотрел на сидящего рядом блондина в серых брюках и рубашке с коротким рукавом, с огромной бородавкой на носу.
— Это пусть вам скажет наш финансист, — ответил майор, — я в этих
Финансист неловко заерзал на стуле и, уставившись маленькими глазками на шефа, произнес:
— В принципе это возможно, если доказать, что средства получены Зеленцовым от продажи секретной информации и наше государство возвращает их как компенсацию за материальные издержки. — Голос говорящего звучал неуверенно, по-видимому, он и сам не верил своим словам. — Вопрос только в том, что это может продлиться долгие годы. Я не уверен, согласится ли наше руководство на то, чтобы нанести ощутимый урон собственному престижу.
— Значит, если я вас правильно понял, — это невозможно, — подытожил полковник.
Обладатель огромной бородавки вновь нервно заерзал на стуле, внутренне сжимаясь под пристальным взглядом шефа. Вслух же он сказал:
— Если честно, криминальной структуре это гораздо проще сделать, чем нашей организации. Ведь мы сегодня не можем пойти на подкуп или провокацию?
— Да, пожалуй, вы правы, — заключил Шаро-ев, думая о чем-то своем, — тогда оставим эту тему и перейдем к главному.
Собеседники подобрались, ожидая услышать нечто важное из уст начальника.
Полковник же спокойно произнес:
— Я считаю, пора брать Зеленцова. Материалов у нас на него достаточно. Но запомните, главное — это не упечь его за решетку, а попытаться разговорить. Меня больше всего интересуют источники утечки информации в институте имени Курчатова, все остальное мелочь. Так что действуйте. Все руководство предстоящей операцией я возлагаю на майора Тимошина.
— Есть, — по-военному отозвался тот.
— Если вопросов нет, — подвел черту Шаро-ев, — тогда все свободны.
Сотрудники Федеральной службы контрразведки молча покинули кабинет шефа.
А полковник Шароев вновь погрузился в свои размышления, слушая неумолкающий шум весеннего дождя. В эту минуту в голове опытного контрразведчика созрел рискованный план, который, подобно кусочкам цветной мозаики, стал укладываться в причудливый, замысловатый узор, пока перед мысленным взором Шароева не предстала вся захватывающая дух картина. Картина будущего благоденствия.
Ветер ласково трепал верхушки вековых сосен, которые приветливо отзывались взмахами мохнатых веток. В предрассветных сумерках подмосковного леса проступали могучие фигуры боевиков, закованных в пуленепробиваемые бронежилеты и защищающих головы шлемами, покрытыми узорами затейливой маскировки.
Майор Тимошин придирчиво рассмотрел бойцов и, кинув мимолетный взгляд на светящийся циферблат «Командирских» часов, вполголоса произнес:
— Пора.
От группы оперативников отделилась живописная парочка: тщедушный мужичонка в огромных болотных сапогах и легкой штормовке темно-зеленого цвета, похожий на заблудившегося грибника; его подруга — молодая девушка неброской внешности с мягко ниспадающими на плечи золотисто-рыжими волосами, одетая под стать своему спутнику в такие же сапоги и синюю болоньевую куртку, застегнутую под самое горло.