Ставка на проигрыш (с иллюстрациями)
Шрифт:
Следователь Петр Лимакин и Борис Медников начали наружный осмотр трупа. Понятые, словно набрав воды в рот, настороженно смотрели на них. Эксперт-криминалист разглядывал бельевой шнур. Прокурор вполголоса разговаривал с блондинкой из сберкассы, оказавшейся в роли свидетельницы. Стараясь ни к чему не притрагиваться, Антон прошел на кухню. Вчера он заходил сюда вместе с Крохиным и обратил внимание на безупречный порядок. Сейчас на кухне был полный разгром: посудный шкаф отодвинут от стены, дверца плиты распахнута, возле поддувала — куча
Возле шкафа, в углу, лежали пустые поллитровка и четвертинка. На темном кухонном столе белел тетрадный листок, придавленный синенькой шариковой ручкой. Подошел прокурор и рядом с Антоном склонился над листком. Это была предсмертная записка:
«В моей смерти прошу никого не винить. Запуталась я и устала. Чем так жить, лучше — в петлю! М. Крохина».
Прокурор, подозвав следователя, кивнул на записку. Лимакин, как показалось Антону, дрогнувшей рукой взял листок и положил его в свою папку. Бирюков продолжал осматривать следы разрушения в кухне и не мог понять, ради чего это сделано. Можно было предположить, что здесь искали тайник. «Кто искал?.. Чего?..» — задавал себе вопросы Антон и не мог на них ответить.
В кухне и коридорчике горели электрические лампочки. Эксперт-криминалист Семенов приступил к снятию с выключателей отпечатков пальцев.
Бирюков осторожно за горлышко поднял с пола бутылки. Поставил их на кухонный стол. Разглядывая четвертинку, вдруг почему-то стал вспоминать, как ее называл Торчков. «Чиполлино?.. Нет… А как же?.. Как?.. Чебурашка!» И тотчас в памяти отчетливо прозвучал ответ Торчкова на вопрос, где он начинал выпивать с одноруким заготовителем: «У мужика одного на квартире. Тот к моей поллитровке еще чебурашку поставил».
— На выключателе чисто, — хмуро сказал Семенов.
— По моим предположениям содержимое этой тары выпито на прошлой неделе, в четверг. — Антон показал на бутылки. — Снимите отпечатки.
Эксперт-криминалист недоверчиво покосился на него и принялся за работу. В кухню опять заглянул прокурор.
— Похоже на ограбление, — оглядывая стены, проговорил он. — Непонятно, что здесь искали?..
К кухонной двери подошли понятые. Одна из женщин, нервно стискивая в руках носовой платочек, тихо проговорила:
— Бог ты мой… Какой разгром учинили… Подъедет Станислав Яковлевич — удар-то для него будет…
— Куда он уехал? — спросил прокурор.
— Наверное, на рыбалку. Вечером вчера видела, как машина мелькнула с удочками.
— С женой он вчера не ссорился?
— Да кто их знает… — уклонилась от искреннего ответа женщина.
— А вообще как они друг с другом жили?
— Как все живут. Иной раз и ссорились. Так ведь… милые бранятся — только тешатся. Сам-то Станислав Яковлевич непьющий, некурящий. Словом, хозяин. Стремится все в дом, все в дом…
— Будь она проклята, такая жизнь! — эмоционально
На улице просигналила вызванная прокурором машина. Во дворе послышались голоса. Встретив приехавших, Борис Медников показал, где находится труп, и вышел на веранду. Бирюков, подойдя к нему, спросил:
— Ну что, Боря?
— Трудно сказать. Вскрытие покажет.
Увидев в углу веранды измятую, свернутую трубочкой газету, которую вчера пнул Крохин, Антон поднял ее. Это был спецвыпуск районки. Показав на фотоснимок Птицына с мотоциклом, Антон спросил Медникова:
— Читал?
Медников утвердительно наклонил голову:
— Сегодня утром в больнице был разговор по этому поводу. Кажется, зарвался Стас.
Бирюков неторопливо спустился по ступенькам крыльца. Внимательно осмотрев заасфальтированный небольшой дворик, заглянул в конуру, где скорчилась мертвая собака, и, подойдя к кирпичному гаражу, потянул не запертую на замок дверь. Она легко и неслышно открылась.
В гараже был образцовый порядок. На широкой, прикрепленной к стене полке лежали свернутые брезентовая палатка и резиновая надувная лодка, сделанная из автомобильной камеры. Рядом с ними — акваланг. Здесь же — подводное ружье со сломанным наконечником стрелы. В углу приютился верстачок с тисками и слесарным инструментом. На полу заметно отпечатались следы автомобильных покрышек. Тщательно оглядев все это хозяйство, Антон еще раз прошелся по двору, надеясь заметить что-либо характерное, но ничего особенного там не было.
На крыльцо вышел Медников. Обращаясь к задумавшемуся Антону, сказал:
— В подполье тайник нашли.
Бирюков, словно очнувшись, заторопился в кухню. Следователь Лимакин и понятые любопытно заглядывали в открытый лаз подвала, где щелкал яркой фотовспышкой эксперт-криминалист. Антон тоже склонился над лазом. Подпол, как и все в доме Крохина, был отделан добротно. Стены, пол, потолок зацементированы, вверху электрическая лампочка. В одной из стен виднелся просторный естественный холодильник с открытой дверцей, заполненный подтаявшими кусками льда. Во льду — полное ведро рыбы.
— Где тайник? — спросил Бирюков.
— Семенов, видишь, фотографирует, — ответил Лимакин.
Антон посмотрел на эксперта-криминалиста. Тот наводил фотоаппарат на совершенно ровную стену. Сильно резанула по глазам фотовспышка. Бирюков зажмурился, а когда открыл глаза, Семенов уже сидел на корточках у стены, которую только что фотографировал. Нажав какую-то кнопку, он распахнул дверцу, за которой оказалась глубокая пустая ниша. Эксперт прицелился в нее фотоаппаратом. Опять голубой молнией блеснула электронная вспышка.