Стена между нами
Шрифт:
— Простите, госпожа. Простите, владыка.
— Все нормально, — в голосе Дорнана нет ни капли гнева. — Лучше расскажите, как оказались тут. Рановато для дозоров.
— Старший охраны отправил нас срочно найти вас и убедиться, что всё в порядке, — голос стража становится жестким. — На дом господина Кегана и его супруги было совершено нападение этой ночью. Так же кто-то пытался убить госпожу Грейнн, но, слава Прародителям, обошлось.
— Проклятье! Как это произошло?
— Что с Микой и Кеганом? Они живы?
Мы с Дорнаном выпаливаем это одновременно, заставляя стажа растеряться.
—
— Вы оповестили лхасси?
— Сехеди лично собирает осколки заклинаний.
— Летим. Немедленно.
Доран оборачивается ко мне, требовательно протягивает руку, помогает взобраться на подставленное крыло изменившего облик соарас. От расслабленного и чувственного мужчины не остается и следа, передо мной снова собранный и опасный ардере. Я чувствую его тревогу почти так же отчетливо, как ткань, льнущую к телу, или жесткую чешую под ногами. Похоже, чужие эмоции перестают быть для меня чем-то неосязаемым.
Дорнан встревожен не на шутку, хотя продолжает уделять мне всё возможное в этой ситуации внимание, помогает устроиться поудобнее, садится сзади, крепко обнимая за талию здоровой рукой.
— Не бойся, — шепчет за секунду до взлета, — я удержу. Ты такая легкая, что это несложно.
— Мне тревожно за Мику и остальных.
— Мне тоже, — напряженно отзывается Дор. — Мы во всем разберемся, обещаю.
— Как думаешь, чьих рук это дело? — у меня в голове крутится имя, но я не решаюсь назвать его вслух.
Владыка не отвечает, коротко командуя взлет, и сильнее прижимается ко мне. А я… я чувствую, как остро необходима ему сейчас моя поддержка, как важно ощущение тепла, как дороги эти последние моменты затишья перед надвигающейся бурей. Кладу свою ладонь поверх его, глажу твердые, как камень, но такие нежные пальцы. Гоню прочь все мысли о Риане, сейчас, когда алти-ардере так близок, для них не остается времени и места.
Горько усмехаюсь. Сколько раз Дорнан просил рассказать ему правду? А я пряталась, убегала, молчала. Теперь же я хочу выговориться и покончить, наконец, с ложью, но знаю, ни место, ни время совершенно не подходят для признаний.
Во дворце нас встречают: стража, слуги, лекари. Сперва я думаю, что Дорнан отошлет меня в комнату, но алти-ардере так и не разжимает хватки, ведет меня за собой. В приемной комнате личных покоев владыки мы застаем Грейнн и Мику, бледного до синевы, но вполне живого Кегана, нескольких лхасси под предводительством Айонея, глав игниалас, дворцовую стражу, не хватает только Брейди. Мы с подругой не успеваем даже словом перекинуться, впрочем, похоже, Мика цела и невредима, чего о нас с алти-ардере не скажешь.
При виде нас глаза Грейнн становятся абсолютно круглыми. Она подзывает слугу и торопливо отдает ему указания, потом подходит и обращается к владыке:
— Позвольте позаботиться о госпоже. Уверена, разговор может подождать еще десять минут.
Дорнан молча кивает и передает меня с рук на руки байниан.
— Вам надо умыться и переодеться, — строго произносит драконица, будто не её пытались убить несколько часов назад и чистая одежда сейчас важнее всего. — Хотя… неудобных вопросов всё равно не удастся избежать, увы.
В покоях Дорнана Грейнн чувствует себя очень уверенно, словно она тут хозяйка или была ею раньше. Байниан точно знает, за какой дверью скрыта купальня, где лежат мягкие полотенца, как найти гребень для волос. Её движения привычны и уверены, ей не надо задумываться, чтобы принести необходимые мелочи. От этого на душе начинают кошки скрести.
Они с владыкой были вместе, это очевидно. Может, не вчера или неделю назад, но совершенно точно делили ложе прежде. Впрочем, чему я удивляюсь? Грейнн молода, прекрасна, она истинная ардере. Её сила лишь немногим уступает мощи владыки, она знатна, за её спиной — древний род. Может, не так уж преувеличивал Риан? Долгая жизнь и скука могут толкнуть мужчину на многое, а Дорнан в первую очередь именно мужчина.
Слуги вносят горячую воду и готовят ванну, байниан хочет помочь мне расстегнуть плащ, но я неосознанно отодвигаюсь от неё. Эти руки касались тела Дора, губы скользили по его коже. Скорее всего, он брал её с таким же наслаждением, как и меня этой ночью. Возможно, даже был её первым возлюбленным. Ревность обжигает мысли ядом — и я ничего не могу с этим поделать.
— Я сама, — произношу сухо. — Единственное, что мне нужно, — это чистое платье. С остальным я справлюсь, не беспокойтесь.
Грейнн на мгновение вскидывает брови, кажется, она удивлена моей резкостью. Поднимаю голову, надеясь, что даже в таком жалком виде мне удается держать осанку. В глазах байниан мелькает недоумение, но тут же сменяется пониманием.
— Вам не надо опасаться меня, Лиан, — собственное имя в её устах кажется мне непривычным. — Я не причиню вам зла.
— Разве?
— Да, — она вздыхает и отходит от меня на шаг, проверяет, не слишком ли горяча вода, добавляет в нее ароматные масла. — Не сделаю того, о чем вы сейчас подумали, не отниму у вас Дорнана.
Отворачиваюсь, прикусываю губы. Как же легко эти существа читают мои эмоции, есть ли хоть что-то, что я могу скрыть? А может, это вовсе и не магия, а жизненный опыт и женская прозорливость?
— Что связывает вас сейчас? — спрашиваю глухо, боясь и одновременно желая услышать ответ.
— Долг, — ровно отвечает Грейнн. — Дружба, преданность, магия. Ничего из того, что может вас смутить, оскорбить или унизить.
— А прежде?
— Это было давно, — мягко отвечает она, подтверждая мои догадки. — Даже по нашим меркам. Мы были юны и наивны. То, что вспыхнуло между нами, было скорее любопытством, никак не чувством. Будь иначе — я уже носила бы титул жены алти-ардере. Но страсть погасла так же быстро, как и появилась, мы повзрослели, изменились, научились ценить настоящее, а не иллюзорное. Теперь у меня есть муж, а вскоре, возможно, появятся и дети. Я не стану отказываться от этого из-за глупого тщеславия. Конечно, вы вправе не верить мне, но, кажется, сейчас от того, насколько мы сможем быть откровенными, зависит больше, чем когда бы то ни было.