Стена
Шрифт:
От доброго поступка настроение улучшилось, да и гора непроверенных контрольных стала заметно ниже. Алевтина Олеговна не очень любила ставить двойки, не терпела конфликтов, никогда не стремилась вызывать в школу родителей отстающих учеников, справедливо считала: кто захочет, тот сам попросит помощи, после уроков останется. А не захочет - зачем заставлять? Главное - желание, главное - интерес, без него не то что химии не постичь - обыкновенного борща не сварить. К слову, сейчас ее гораздо больше контрольной волновал варившийся на плите в кухне борщ, любимое кушанье любимого мужа Александра Антоновича, да и всерьез занимало мысли недошитое платье, наиэлегантнейшее платье модного стиля "новая
Итак, Алевтина Олеговна проверяла тетради, когда в дверь кто-то позвонил. Алевтина Олеговна отложила шариковую ручку, пошла в прихожую, мимоходом оглядела себя в настенном, во весь рост, зеркале - все было в полном ажуре: и лицо, и одежда, и душа, и мысли - открыла дверь. За оной стоял приятной наружности совсем молодой человек, почти мальчик, в модной белоснежной куртке.
– Добрый день, - вежливо сказал молодой человек и слегка склонил голову, что выдавало в нем хорошее домашнее воспитание.
– Я имею честь видеть Алевтину Олеговну Стеценко?
– Это я, - согласилась с непреложным Алевтина Олеговна, более всего ценившая в людях куртуазность манер.
– Чем, простите, обязана?
– Ничем!
– воскликнул молодой человек.
– Ничем вы мне не обязаны, уважаемая Алевтина Олеговна, и это я должен просить у вас прощения за приход без звонка, без предупреждения, даже без рекомендательного письма. Так что простите великодушно, но посудите сами: что мне было делать?..
Алевтина Олеговна не успела прийти в себя от напористой велеречивости, без сомнения, куртуазного незнакомца, как он уже легко втерся между ней и вешалкой, как он уже закрыл за собой дверь, подхватил Алевтину Олеговну под полную руку и повел в комнату. Заметим, в ее _собственную_ комнату. И что характерно: все это не показалось Алевтине Олеговне нахальным или подозрительным; она с какой-то забытой легкостью поддалась властному и вкрадчивому напору обаятельнейшего юноши, может, потому поддалась, что ее уже лет десять никто не цапал за локоток, не обдавал терпким запахом заграничного одеколона "Арамис", не тащил в комнату, пусть даже, повторим, в ее _собственную_.
Народная поговорка гласит: в сорок пять баба - ягодка опять. Или что-то вроде... Ну-ка, сорокапятки, кому из вас не хочется ощутить себя ягодкой, а?.. Молчание - знак согласия.
Молодой человек бережно усадил Алевтину Олеговну на диван и сам сел напротив, на стул.
– Дорогая Алевтина Олеговна, - начал он свой монолог, - вы меня совсем не знаете, и вряд ли я имею право льстить себя надеждой, что вы меня когда-нибудь узнаете лучше, но разве в этом дело? Совсем необязательно съедать пресловутый пуд соли, чтобы понять человека, чтобы увидеть за всякими там це два аш пять о аш или натрий хлор то, что скрыто в глубине, что является затаенной сутью Личности - да, так, с большой буквы! увидеть талант, всегдашней сутью которого была, есть и будет доброта. Да, да, Алевтина Олеговна, не спорьте со мной, но талант без доброты - не талант вовсе, а лишь ремесленничество, не одухотворенное болью за делаемое и сделанное, ибо только боль, только душевная беззащитность, я бы сказал обнаженность, движет мастерством, а вы, Алевтина Олеговна - опять не спорьте со мной!
– мастер. Если хотите, от бога. Если хотите, от земли.
Тут молодой человек вскочил, пронесся мимо вконец ошарашенной потоком непонятных фраз Алевтины Олеговны, исчез из комнаты, в мгновенье ока возник вновь, сел и буднично
– Борщ я выключил, он сварен.
– Но позвольте...
– начала было Алевтина Олеговна, пытаясь выплыть на поверхность из теплого, затягивающего омута слов, пытаясь обрести себя серьезную, умную и рациональную учительницу химии, а не какую-нибудь дуру с обнаженной душой. С обнаженной - фи!..
Но молодой человек не дал ей выплыть.
– Не позволю, не просите. Вы - мастер, и этим все сказано. Я о том знаю, мои коллеги знают, коллеги моих коллег знают, а об остальных и речи нет.
– Какой мастер? О чем вы?
– барахталась несчастная Алевтина Олеговна.
– Настоящий, - скучновато сказал молодой человек, сам, видать, утомившийся от лишних слов. Разве конкретность непременна? Мастер есть мастер. Это категория физическая, а не социальная. Если хотите, состояние материи.
– А материя - это я?
– Даже в своей пугающей ошарашенности Алевтина Олеговна не потеряла, оказывается, учительской способности легко иронизировать. Вроде над собой, но на самом деле над оппонентом.
– Вы, молодой человек, простите, не знаю имени, тоже мастер. Зубы заговаривать...
– Грубо, - сказал молодой человек.
– Грубо и не женственно. Не ожидал... Хотя вы же химик, представительница точной науки! Прекрасно, конкретизируем сказанное!.. Вы могли бы украсить собой любой Дом моделей раз. Вы могли бы стать гордостью общественного питания - два. Вы прекрасно воспитали сына - значит, в вас не умер Песталоцци - три. И поэтому вы замечательный школьный преподаватель химии, хотя вот уже двадцать с лишним лет не хотите себе в том сознаться.
– Я плохой преподаватель, - возразила Алевтина Олеговна.
– Мне скучно.
Отметим: с тремя первыми компонентами она спорить не стала.
А молодой человек и четвертому подтверждение нашел.
– Виноваты не вы, виновата школьная программа. Вот она-то скучна, суха и бездуховна. Но саму-то науку химию вы любили! Вы были первой на курсе! Вы окончили педагогический с красным дипломом! Вы преотлично ориентируетесь во всяких там кислотах, солях и щелочах, вы можете из них чудеса творить!..
– Тут молодой человек проворно соскочил со стула, стал на одно колено перед талантливым химиком Алевтиной Олеговной.
– Сотворите чудо! Только одно! Но такое...
– не договорил, зажмурился, представил себе ожидаемое чудо.
– Скорее встаньте, - испугалась Алевтина Олеговна. Все-таки ей уже исполнилось сорок пять, и такие порывы со стороны двадцатилетнего _мальчика_ казались ей неприличными.
– Встаньте и сядьте... Что вы придумали? Что за чудо? Поймите: я не фокусник.
Заинтересовалась, заинтересовалась серьезная Алевтина Олеговна, а ее последняя реплика - не более чем отвлекающий маневр, защитный ложный выпад, на который молодой человек, конечно же, не обратил внимания.
– Нужен дым, - деловито сообщил он.
– Много дыма.
– Какой дым?
– удивилась Алевтина Олеговна. И надо сказать, чуть-чуть огорчилась, потому что в тайных глубинах души готовилась к иному _чуду_.
– Обыкновенный. Типа тумана. Смешайте там что-нибудь химическое, взболтайте, нагрейте - вам лучше знать. В цирке такой туман запросто делают.
– Вот что, молодой человек, - сердито и не без горечи заявила Алевтина Олеговна, вставая во все свои сто шестьдесят три сантиметра, - обратитесь в цирк. Там вам помогут.
– Не смогу. Во всем нашем доме нет ни одного циркового. А вы есть. И я пришел к вам, потому что вы - одна из тех немногих, на кого я могу рассчитывать сразу, без подготовки. Я ведь не случайно сказал о вашей душе...