Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время
Шрифт:
Изваяния VII–VI вв. до н. э. были распространены на широкой территории от Предкавказья до Дуная (Воровсколесская, Александровская, Ставропольский музей, Татарка, Бесскорбная, Красный Маныч, Эрделевка, Киевский музей, Ступина, Сибиоара), но больше всего их найдено на Северном Кавказе. Несколько изваяний VI–V вв. до н. э. наряду с каноническими изображениями раннего стиля по-новому передают черты лица, положение рук и т. д. (Станишино, Кировоградский музей, Семеновка).
В некоторых случаях изваяния в стиле раннескифского искусства продолжали изготавливаться и в V в. до н. э. (Ольховчик). Однако приемы изображений V и IV вв. до н. э. оказываются разными (табл. 40, 8-18). На лице с V в. до н. э. высекаются круглые глаза, нос имеет вид петельки, рот прямой. Усы редки, зато в ряде случаев переданы
В Предкавказье изваяния V–IV вв. известны только в Прикубанье, большинство же их происходят из районов нижнего Приднепровья и Крыма. Форма и аксессуары каменных изваяний изменяются во времени, никаких локальных особенностей проследить не удастся, напротив, можно говорить о стандартизации изваяний на широкой территории от Подунавья до Предкавказья.
Интересно отметить факт совпадения находок раннескифских изваяний с районами распространения наиболее выдающихся погребальных памятников на Кировоградщине, в Крыму, на Нижнем Днепре, на Донце, в Прикубанье и на Ставрополье. Вероятно, такое расположение скифской скульптуры отражает топографию скифских племенных объединений с местами ставок, где сосредоточивалась общественная жизнь, совершались захоронения, отправлялись культы, устанавливались статуи вождей-родоначальников. Количественное преобладание ранних изваяний в районе Предкавказья, а поздних на нижнем Днепре и в Крыму, вероятно, отражает обстановку в скифской степи, перемещение политического центра из Предкавказья в Причерноморье после возвращения скифов из переднеазиатских походов.
Вопрос о том, кого изображали скифские изваяния, неоднократно дискутировался в литературе. Высказывались мнения о том, что на них изображены: божество, аналогичное греческому Арею (Мелюкова А.И., 1952); умерший царь с регалиями, пожалованными ему божеством в знак царской власти (Елагина Н.Г., 1959), обожествленный герой, мифический первопредок скифов Таргитай (Артамонов М.И., 1961); героизированный умерший (Граков Б.Н., 1971а); племенной вождь (Попова Е.А., 1976). По мнению П.Н. Шульца, со временем менялось смысловое содержание памятников — от образа героя-родоначальника до вождя, царя (1967, с. 233).
Наиболее полное исследование по интерпретации скифских изваяний с обстоятельным разбором «всех трех аспектов их семиотической природы: семантического (кто изображен), синтактического (какими средствами) и прагматического (с какой целью)» — проведено Д.С. Гаевским (1983, 1985). Он пришел к выводу, что скифские изваяния изображали Таргитая-Геракла, выступающего в скифской мифологии в качестве прародители скифов и первого царя. Возводились они по случаю смерти царя, являвшегося земным воплощением Таргитая, и были призваны устранить причиненное ею нарушение космической и социальной стабильности.
Общий облик скифской одежды известен нам по многочисленным изображениям на предметах торевтики, происходящих из курганов скифской аристократии. Попять же своеобразие костюма отдельных областей Скифии помогает изучение украшений и булавок (Петренко В.Г., 1987). Украшениями служили гривны, ожерелья, серьги и височные подвески, браслеты, перстни и разного рода золотые бляшки, которые нашивали на одежду и обувь.
Булавки как характерная деталь костюма были распространены у населения лесостепей. В степной зоне они встречаются крайне редко и только один тип, как будет сказано ниже, получил распространение у незначительной группы степного населения в IV–III вв. до н. э. Булавки, хотя и служили для закалывания одежды и прически, одновременно являлись и украшением последних. Формы их различаются как в разные периоды бытования, так и по отдельным областям (табл. 41, 42). Они встречаются преимущественно в женских погребениях в районе черепа и на груди, в мужских только на груди. Булавки, лежащие у черепа, скрепляли ткань головного убора женщины, булавки на груди скрепляли верхнюю одежду типа плаща, поэтому здесь их иногда находят по две скрещенных. Одежду, скрепленную булавками, употребляли только жители лесостепи.
В VII — начале VI в. до н. э. в лесостепи были распространены булавки с конической шейкой, плоской или грибовидной шляпкой и раздутым в верхней части стержнем, а также с широкой округлой посоховидной головкой и с головкой в виде спирали (табл. 41, 5, 8, 9, 11). Серьги и браслеты имели форму простых или спиральных колец (табл. 41, 15, 16), гривны также имели форму кольца, свернутого из кованного прута, четырехгранного в сечении (табл. 41, 20). Украшений этого периода мало, поэтому проследить их ареал затруднительно.
В VI в. до н. э. украшения и булавки одинаковых типов с некоторыми вариациями распространились по всей лесостепи, при этом в выработке отдельных типов наблюдается стандартизация изделий. Для описываемого периода характерны бронзовые (в редчайших случаях золотые) гвоздевидные булавки нескольких типов, а также булавки со свернутой в петлю головкой (табл. 41, 1, 2, 6); серьги или височные подвески с S-видно или петлевидно изогнутой дужкой и округлым щитком в форме шляпки гриба (табл. 41, 14); стержневые браслеты с обрубленными концами, украшенные гравированным орнаментом (табл. 41, 22), а также с копиями в виде конических шишечек и стилизованных змеиных головок (табл. 41, 23–27); гривны из круглого или квадратного в сечении стержня, перекрученного в нагретом состоянии, концы которого сворачивались в виде петель (табл. 41, 21); ожерелья, составленные из длинных низок голубого и желтого рубленого бисера из египетского фаянса, бус из того же материала в виде конических розеток, боченковидных, рубчатых и иных форм; янтарных разделителей для бус и крупных и мелких янтарных бус различной формы, бус из хрусталя, халцедона, агата, крупных боченковидных гешировых и весьма еще немногочисленных сердоликовых и глазчатых стеклянных, а также из одноцветного стекла. Золотые бляшки этого периода в лесостепи немногочисленны и связаны главным образом с украшениями головного убора (Ильинская В.А., 1971а).
При общем единстве основных типов украшений и булавок в каждой из лесостепных групп можно отметить некоторую специфику. Так, для Западноподольской группы характерны гвоздевидные булавки с очень маленькой шляпкой (табл. 41, 3). Кроме того, только здесь известны булавки, оканчивающиеся головкой грифона (табл. 41, 10, 12). В Северодонецкой группе встречены булавки с витым стержнем (табл. 41, 4). Серьги с грибовидным щитком численно преобладают в правобережных группах, только здесь обнаружены спиральные височные кольца (табл. 41, 15).
Украшения лесостепи VII–VI вв. до н. э. отражают в основном связи с культурами средней и Юго-Восточной Европы. Влияние греческой культуры еще невелико. Оно отмечено появлением в погребениях аристократии единичных золотых вещей: серег в виде полого калачика с высокой дужкой (Глинище; табл. 41, 18), браслетов и серег, выполненных в греко-варварском стиле (Емчиха; табл. 41, 19). Возможно, что и какая-то часть простых бронзовых украшений и булавок изготавливалась в греческих колониях, о чем свидетельствуют материалы Ягорлыцкого поселения и Ольвии (Островерхов А.С., 1981б, с. 29–31; Капошина С.И., 1956).